Талант новичка - Татьяна Зимина
— Смотри, — кивнул Захария на приземлившийся транспорт. — Сейчас будет цирк.
Я остановился.
Не было выбора: из транспорта выплеснулась волна здоровяков в бело-золотых мундирах и выстроилась передо мной двумя полукружьями, оставив в центре широкий проход.
В этом проходе показался человек, превосходящий ростом всех, кого я видел раньше. Я даже подумал, что он из Горгонид.
Но нет. Строение черепа не то, да и глаза светятся не оранжевым, а ярко-фиолетовым. Как пламя газовой горелки.
Печатая шаг, — хотя чавканье зелёной массы под ногами слегка портило картину, — гигант прошел по проходу, остановился в метре от меня и застыл.
Его белый мундир был очень простым. Никаких аксельбантов, никакого позумента. Лишь узкие золотые лампасы и скромная планка на груди.
Постояв пару секунд, он выхватил из ножен саблю и взмахнул передо мной.
И только предупреждение Захарии, что это всего лишь цирк, удержало меня на месте.
Холодное лезвие просвистело в МИЛЛИМЕТРЕ от моей груди!
Совершив сие изящное движение, гигант подхватил остриё второй, затянутой в белую перчатку рукой, и держа саблю перед собой, опустился на одно колено.
— Люпус Мортиферус присягает на верность новому монарху Заковии.
Громко и чётко, как на параде.
Я даже подавился.
Бросил взгляд на Захарию, на Зару, но похоже, для них выходка генерала была таким же сюрпризом, как и для меня.
— Возьмите его саблю, принц, — прошелестел голос за левым плечом, и я с облегчением понял, что это де Сигоньяк. — Двумя руками, так же, как он. Теперь повторите его слова...
Слава Люциферу, я был не в таком шоке, чтобы повторить слова генерала буквально, и допетрил отзеркалить формулу.
— Принц Максимилиан, наследник трона Заковии, принимает клятву верности, — громко объявил я.
— А теперь верните ему саблю... — прошелестело за плечом.
Ну, это сделать я как-то и сам догадался, и торжественно вручил клинок генералу — скопировав выражение лица у самураев из фильмов Акиро Куросавы.
По ходу, всё было правильно, потому что генерал поднялся.
Лицо, изборождённое морщинами, как бейсбольная рукавица — складками, осталось бесстрастным.
— Я доставлю вас в Златый Замок, милорд, — отчеканил генерал. — Прошу следовать за мной.
Прямо директор школы... Ещё бы за ухо взял, для пущего правдоподобия.
И я пошел. А вы бы отказались?..
— Спасибо, что избавили нас от этого утомительного шествия, генерал, — заявил я светским тоном, когда все устроились в кабине лимузина.
Слова "устроились" и "лимузин" я решил употребить исключительно ради красоты слога.
По комфорту салон напоминал консервную банку из-под кильки, даже масло кое-где поблёскивало.
Рычаги при неосторожном движении грозили выбить глаз, металлические кишки труб — придушить, а зажимы и тиски неизвестного назначения — защемить самые нежные органы, и это я вовсе не в фигуральном смысле.
— Я с самого начала был против этого шествия, — громыхнул генерал. — Самоубийственное мероприятие — я так и сказал этому проходимцу Фаберже. Подвергать смертельной опасности единственного, кто может управлять... — он прикусил губу и потемнел лицом.
А я понял две вещи: генерал страсть, как не любит говорить лишнего, а ещё — что у него оч-чень непростые отношения с казначеем.
То есть тем, в чьём кармане, фигурально выражаясь, лежит всё добываемое в стране золото...
— Смертельной? — переспросил я. — Никто не говорил мне, что работа короля сопровождается СМЕРТЕЛЬНОЙ опасностью.
Я блефовал.
Слепой козе было ясно, что эта афера плохо пахнет. Исчезновение папаши, война с драконами, любимые родственнички...
Но я хотел посмотреть на реакцию генерала.
Тот, как я и ожидал, не сдержался и презрительно фыркнул.
— СМЕРТЕЛЬНАЯ, милорд, это ещё мягко сказано, — он бросил яростный взгляд на Захарию и Зару. — Мы на пороге катастрофы. Если в ближайшие сутки драконы не прорвут периметр, я буду считать, что день прожит не зря.
— Не сгущайте краски, генерал, — негромко произнёс братец. — Наследнику сначала нужно освоиться.
— Осваиваться некогда! — рявкнул Люпус Мортиферус. — Война вот-вот начнётся. Будь моя воля, мы бы сразу отправились в Арсенал, милорд, и занялись активацией Оружия. Но этот чёртов казначей утверждает, что сначала должна состояться коронация, вручение символических ключей от города и прочая чепуха вроде подписания бумаг. И только потом... — он отчётливо заскрежетал зубами.
Коронация?..
Я прикусил губу. Вот она-то в мои планы не входила.
Признаюсь честно: я собирался просто оглядеться, по-тихому разобраться с проблемой и слинять назад, в Сан-Инферно.
Но масштабы, которых достигло моё появление в Заковии, ставили на этих планах большой жирный крест.
По-тихому не получится, это точно.
В замке по меньшей мере две противоборствующие группировки. Для одной наследник — живое доказательство власти, очередной способ укрепить свои позиции в глазах народа.
Для другой — средство для активации вожделенного Оружия. Абсолютного оружия, как метко выразилась Кассандра. Такого, которое может уничтожить НЕ ТОЛЬКО драконов.
Кто знает? Может, Люпус Мортиферус лелеет в своей военной душе планы по завоеванию Вселенной?..
Я бросил косой взгляд на генерала.
Этот — может.
Золотой шлем, белая мантия с золотой оторочкой и ритмичный марш... Дарт Вейдер удавится от зависти.
Вывод один: оба царедворца видят в наследнике, то есть, во мне, принце Максимилиане, всего лишь СРЕДСТВО. Для достижения личных амбициозных целей...
"Тобой будут манипулировать, к тебе будут лезть в постель и тебя будут стараться убить" — об этом предупреждали Лилит и Захария ещё до того, как я шагнул в портал.
Это был МОЙ выбор — я ведь большой мальчик, правда?
Но честно говоря, после того, как я узнал о восемнадцати миллионах подданных, выбора особо и не было.
А ещё я обещал бабуле.
Ну, не в прямом смысле обещал, она же умерла. Но бабушка защищала меня всю свою жизнь. И ради неё я должен хотя бы ПОПЫТАТЬСЯ защитить Заковию.
Когда мы приземлились во дворе Златого замка, от обилия впечатлений, криков толпы и собственных мыслей у меня так трещала голова, что торжественный приём прошел как-то мимо.
Мне кого-то представляли, кому-то я улыбался, пожимал руки, какие-то трепетные девы с чуток лошадиными лицами приседали передо мной в глубоком реверансе...
Думаю, этот поклон придумали СПЕЦИАЛЬНО для того, чтобы мужики могли без зазрения совести заглядывать в декольте.
Розарио был неотразим. Сверкая янтарными глазами, он щерил белоснежные клыки и благосклонно порыкивал, вызывая у придворных приятную оторопь.
Крючкотворс сразу нашел
