Лучший из худших 3 - Дмитрий Николаевич Дашко
— Ты как? — обеспокоенно спросила Лиза.
— Лучше не спрашивай, дай мне десять минут, — попросил я, заранее готовясь и стискивая зубы.
Первая волна была похожа на цунами, она обрушилась на моё тело, едва не заставив завопить от неимоверной боли: меня словно обдало кипятком, кожа нагрелась так, что чуть не прожгла одежду, а потом, по контрасту, окатило ледяным душем. Сердце сначала бешено заколотилось, после сжалось и перестало биться, по нервам пробежал электрический импульс, я перестал управлять собой и задёргался как марионетка на верёвочках.
Всё, что было дальше, превратилось в один тягучий как жевательная резинка кошмар, меня корёжило, мяло, рвало на части, плющило, толкало, распирало, я потерял счёт времени, казалось, что шли годы, а этому безумию нет конца.
Перед глазами вспыхивали яркие звёзды, всё вокруг вертелось и кружилось с неимоверной скоростью. Я одновременно был сразу в нескольких мирах: там, где родился, и в том, куда попал по странной прихоти провидения.
И только забытьё стало для меня спасением.
Очнулся я оттого, что кто-то потряс меня за плечи.
— Лан, милый, ты как?
Веки были тяжёлыми как свинец, но я всё-таки сумел разлепить их и увидел размытый женский силуэт. Когда смог сконцентрироваться, разглядел перед собой встревоженное лицо Лизы.
— Ты как? — снова повторила она с той же тревогой.
— Вроде живой, — слабо улыбнулся я и потянулся к заветной папке, украденной из дома Воропаева.
Не уверен, что в моей кондиции смогу хоть в чём-то разобраться, но второго шанса просто может не быть.
— С возвращением, — без особой радости отозвался шоггот.
Кажется, ему досталось как и мне.
— Да уж прилетело будь здоров, — подтвердил мои предположения он.
Минут десять я терпеливо всматривался в бумаги, буквы категорически не желали складывать с слова, в голове шумело. Очень много скучных и непонятных цифр, какие-то таблицы, графики: от «таблеток» до диаграммы Парето, под ними другие выкладки, снова числа, расчёты…
— Чем больше смотрю, тем меньше понимаю, — разочарованно признался я, закрывая папку.
— А что ты там рассчитывал увидеть?
— Не знаю, — вздохнул я. — Например, какой-нибудь компромат, а тут сплошная унылая статистика, интересная узкому кругу специалистов, в который я, увы, не вхожу.
— И всё-таки бумаги очень ценные, раз Волков возжелал их заполучить.
— Для него — да, для меня — нет. Если быть точнее, их надо показывать специалисту, который во всей этой цифири разбирается.
— Ясно, — хмыкнула Лиза. — Видимо, там, в том мире, откуда ты взялся, ты этим вещам не учился.
— Отец держал меня в стороне от всего, что связано с бизнесом. Считал, что нечего забивать башку раньше времени.
— Надеюсь, ты мне расскажешь о себе больше? — стрельнула глазками в мою сторону она.
— Как пойдёт, — туманно пояснил я. — Поехали.
Всё это время, пока я страдал от отката, пикап стоял на месте. Лиза опасалась трогаться, пока мне не полегчает.
Лиза кивнула и завела двигатель. Кряхтя, пикапчик покатил по дороге.
Далеко уехать не удалось, узкую улочку перегородило широкая корма «гелика», второй вынырнул сзади, отрезая путь обратно.
— Не понял, — почему-то в мужском роде произнесла Лиза.
— Зато я понял, — процедил сквозь зубы я. — Похоже господин Волков не хочет, чтобы мы предстали пред его светлые очи.
— Но ведь ты и так у него на крючке! — удивлённо воскликнула она.
— Я для него слишком опасен. Он не дурак и понимает, что я способен на любые сюрпризы. А наш «наниматель» сюрпризы не любит.
Я с сожалением прикинул свои запасы магии. Их не хватило бы даже на то, чтобы зажечь спичку, а уж про физическое состояние — и говорить нечего. Дышал через раз.
Интересно, как далеко зашли планы Волкова на наш с Лизой счёт: просто отобрать у меня документы и оставить подыхать в надежде, что шоггот сделает своё чёрное дело… А Лиза? Что с ней? Не может же он так просто оставить дочку аристократа, тем более, Волков наверняка уже в курсе, кто её папа.
Значит, нас будут убивать, а концы… Концы как известно в воду, благо река отсюда недалеко. Тазика с цементом не будет, достаточно просто прицепить к ногам какой-нибудь камень и адью… То, что от меня останется, всплывёт (если всплывёт) не скоро.
Да и не хватятся меня, всем выгодно, чтобы я исчез, растворился в никуда, особенно моему «папаше». Ох, дай бог, доберусь я до него, покажу кузькину мать…
— А при чём тут моя мать? — не сообразил Кузя.
— Не при чём. Выражение такое, — не стал пускаться в долгие размышления я. — Шоггот-дружище, может у тебя спрятана какая-нибудь котлета за пазухой? Ну в смысле есть скрытый резерв. Он бы нам сейчас очень пригодился.
— Откуда?! — разочаровал меня подселенец. — Всю ману ты пустил в расход, а сейчас и нас с тобой в расход пустят. Если ты умрёшь, я тоже не смогу вернуться в свой мир и загнусь сразу после тебя.
— Это ты так меня мотивируешь? — усмехнулся я.
— Я бы лучше тебя мативировал, но, боюсь, тебя этим не проймёшь!
— Что верно, то верно, — подтвердил я.
Из «геликов» повыходили бойцы и лениво, вразвалочку двинулись к нам. Четверо из одного автомобиля, ещё столько же из другого. Итого восемь крепких парней всё свободное время посвящавших тренажёрному залу, а то и боксёрскому рингу. В принципе, можно было бы ограничиться и всего одним спецом, владеющим пистолетом с глушителем, но то ли господин Волков не ищет лёгких путей, то ли счёл, что восьмёрки амбалов будет в самый раз.
Для меня что так, что этак —
