Макс Фрай - Слишком много кошмаров
Но пиццу доел как миленький. И попросил добавки.
Сказал:
– Я дурак. Давным-давно надо было с тобой познакомиться. Чего я ждал?
И, к моему бесконечному изумлению, уснул прежде, чем я успел что-то ответить. Надо же, как устал человек.
А я сидел на пороге хижины, практически уткнувшись носом в декоративное облако, курил, болтал ногами над бездной и думал... Впрочем, нет, вру. Не думал я тогда ни о чём. Целый час или даже чуть больше. Иногда это такое счастье – молчать всем своим существом.
– Строить дома – один из самых простых способов изменить Мир, – вдруг сказал Малдо Йоз.
После чего громко зевнул, потянулся, сел, поправил сбившуюся набок шляпу и принялся набивать трубку.
Молча.
Но у меня долго не помолчишь. От моего вопросительного взгляда даже на Джуффине тюрбан начинает дымиться, и он продолжает прерванный монолог на целую секунду раньше, чем намеревался. О других и говорить нечего. Вот и Малдо Йоз заговорил, так и не разобравшись с трубкой.
– Конечно, архитектура изменяет Мир не целиком, только некоторые его фрагменты, это я хорошо понимаю. Но ладно, согласен. Пусть так. В юности я любил фразу: «Всё или ничего!»Думал, она – мой девиз. Но девиз девизом, а как показала практика, «ничего» – это слишком скучно. Поэтому пусть хоть что-то вершится по моей воле – для начала. А там глядишь, придумаю что-нибудь ещё.
– Отличные планы, – откликнулся я. – Но почему Мир непременно надо изменять?
– Да потому что он сам постоянно меняется. Вопрос только в том, будет это происходить при моём участии, или без меня. Последний вариант не годится. Должен же быть во мне какой-то высший смысл?
– Разумно, – согласился я.
Потому что с моей точки зрения, это, и правда, один из самых разумных аргументов, какие только можно придумать.
Перед тем как навсегда покинуть свой лучший в Мире дом на дереве, я сунул в карман карточную колоду. Сувениров я не люблю, а это всё-таки условно полезная вещь. Пусть остаётся на память о почти сбывшемся счастливом детстве продолжительностью чуть больше полутора часов. Мне как раз хватило.
Я вообще не очень жадный. В том числе, до впечатлений. Посмотрел, как моё дерево с хижиной, облаками и звёздами превращается в толстую каменную рыбу с широко распахнутым входом-ртом и роскошным садом на крыше-спине, поблагодарил едва живых от усталости строителей и отправился домой.
Ну, то есть, мне казалось, что домой, а на самом деле – неведомо куда. Полчаса бродил какими-то немыслимыми крюками по неизвестным закоулкам, пока не сообразил, что гораздо проще воспользоваться Тёмным Путём. Вот зачем надо быть могущественным колдуном: можно, не опасаясь последствий, позволить себе сколько угодно мелких слабостей, начиная от топографического кретинизма и заканчивая... Да чем угодно, собственно, заканчивая. Лично я ни в чём себе не отказываю.
Дома было хорошо. В смысле, пусто и тихо. Впрочем, если бы в гостиной продолжалось веселье, я бы всё равно сказал, что дома было хорошо. Оба варианта устраивают меня в равной степени.
Но на сей раз моё «хорошо» было совершенно безлюдным. По крайней мере, в первую секунду мне так показалось. А где-то на третьей четверти второй секунды я увидел, что в одном из кресел сидит Базилио. Забралась туда с ногами и спит. Вот и молодец.
Однако в этот момент примчался Друппи и всё испортил. Захотел лизнуть меня в нос, как всегда перестарался, уронил на пол и звонко залаял – увы, не извиняясь, а празднуя победу. Не каждый день удаётся целого сэра Макса на лопатки уложить!
Хотя вру. Каждый.
Само по себе это не страшно, все полы в моём доме застелены толстенными коврами, да и падать я уже давно привык. Но от лая Друппи проснулась Базилио. И так обрадовалась, увидев меня, что я сразу понял: задушевного разговора не избежать.
Не то чтобы я не любил задушевные разговоры. Просто сегодня их уже было предостаточно. Да и спать мне когда-нибудь всё-таки надо. Теоретически.
Впрочем, ладно. Я практик.
И, повинуясь правилу, которому всецело подчинена моя жизнь: «Действуй по обстоятельствам», – кое-как отпихнул счастливого пса, на четвереньках добрался до ближайшего кресла, плюхнулся в него и спросил:
– Было здорово?
Базилио кивнула. Не то чтобы вовсе без энтузиазма, но я ожидал гораздо большего. Человеком стала? Стала. Вечеринку устроила? Устроила. Гости пришли? Ещё как пришли! Ну и почему мы не пляшем на потолке от счастья?
Хотя, наверное я слишком много требую. Спросонок я бы и сам ни на каком потолке не плясал.
– Даже не верится, что всё это происходит со мной, – сказала Базилио. – И что так будет всегда, никто у меня эту прекрасную жизнь не отберёт. Наверное никогда не привыкну.
– Ну и отлично, – улыбнулся я. – «Никогда не привыкну» – это же ключ к счастью. Просто мало кому удаётся удержать его в руках. По себе знаю.Когда я... – и осёкся, заметив, что Базилио меня не слушает. – Впрочем, ладно. Неважно.
– Знаешь, о чём я жалею? – спросила она.
Я не стал ехидно переспрашивать: «Ого, а ты уже о чём-то жалеешь?» – а просто отрицательно помотал головой.
– Что не решилась послать зов сэру Камалкони и пригласить его на вечеринку.
– Кому?
– Старшему Помощнику Придворного Профессора овеществлённых иллюзий. Его на самом деле так зовут: сэр Умара Камалкони. Красивое имя, правда?
– Красивое, – согласился я. – Но ты ни о чём не жалей. Он бы всё равно не смог прийти.
– Почему?
Хороший вопрос. Не объяснять же ей, что «Умара Камалкони» – это просто творческий псевдоним Его любопытного Величества Гурига Восьмого, который нашёл прекрасный способ поглазеть на невиданное чудовище, не привлекая излишнего общественного внимания к своим визитам в Мохнатый Дом. А седые кудри и согбенный стан – просто приличествующие случаю аксессуары. И звание «Старший Помощник Придворного Профессора овеществлённых иллюзий» Его Величество тоже сам выдумал. Нет такой должности при Королевском Дворе, я узнавал.
Я сперва думал, дело обойдётся одним визитом. Ну чудище, ну кошмарное, голова индюшачья, хвост лисий, тело в чешуе – было бы что днями напролёт разглядывать. Ужаснулся раз-другой и ушёл довольный. И сам Король, как я понимаю, тоже так думал. Но подпал под чудовищное, во всех смыслах этого слова, обаяние Базилио, как и мы все. И зачастил к нам чуть ли не через день. Впрочем, не к каким-то абстрактным «нам», а именно к Базилио. Они вместе решали головоломки, болтали обо всём на свете и были, надо понимать, бесконечно счастливы вместе, как и положено друзьям.
Слухи о моей разговорчивости сильно преувеличены. То есть, трепаться-то я могу сутками напролёт, не вопрос. Однако чужие секреты при этом не разбалтываю даже во сне. Тем более, Королевские.
Поэтому я сказал Базилио ровно столько правды, сколько смог.
– Он же при Королевском Дворе служит. А у них там очень строгие порядки. Если уж ты взялся изучать чудовищ, будь добр, ходи в гости только к чудовищам. А не к красавицам. И наоборот. Твой приятель, к сожалению, не специализируется на красавицах. И, боюсь, ему будет непросто это изменить.
– Да, он тоже так говорил, – печально согласилась Базилио. – Но вечеринка – это же не работа. Неужели придворным нельзя просто ходить в гости к друзьям?
– Можно, – сказал я. – В гости и вообще куда угодно, включая Квартал Свиданий. Но только строго по расписанию, составленному Главным Церемониймейстером. То ли два раза в год, то ли вообще раз в два года, не помню.
– Да, порядки у них очень строгие, – пригорюнилась Базилио. – Сэр Камалкони рассказывал. Говорил, сам Король не имеет права эти порядки нарушать, даже по мелочам. Одеться, например, во что захочет, или просто по городу погулять. Трудная жизнь! Я бы так не хотела.
– Просто не соглашайся, когда тебе предложат место Первого Министра, – посоветовал я. – И ты спасена.
Базилио разочарованно моргнула. Похоже, она уже успела вообразить, каким отличным Первым Министром станет. И тут вдруг на тебе! «Не соглашайся».
Но вслух она спросила:
– Как ты думаешь, можно я напишу ему письмо? Это не будет чересчур назойливо?
– Не будет. Только с обычным почтовым курьером не отправляй. А то знаю я Дворцовую службу охраны. Каждое второе письмо сразу испепеляют – просто так, на всякий случай. Остальные тщательно проверяют: вдруг они ядом намазаны. Хотя какой дурак станет хороший продукт на письма переводить?.. В общем, лучше я сам твоё письмо передам при первом же визите в Замок Рулх.
– А тебя туда пропустят? – восхитилась Базилио.
– Пусть только попробуют не пустить, и одним замком у Его Величества станет меньше, – гордо сказал я.
Всё-таки я какой-то поразительный хвастун. Сам не понимаю, как так можно.
Но главное, что Базилио обрадовалась и тут же удалилась в свой кабинет писать письмо. А я подумал: бедный ребёнок. Вот тебе и первая настоящая человеческая проблема. Одним добрым другом стало меньше, так получилось, никто не виноват.
