Чужое знание - Владимир Николаевич Васильев
Зато регулярно стали возникать мысли - а, может, поисследовать Ялту и близлежащие городки? Кореиз, Гаспру, Форос, Симеиз, Мисхор, Кацивели? Исследованием Швед занялся, но до дела опять же так и не дошло: словно мешало что-то внутри. Зато довольно быстро обнаружилось, что Ялты он на самом деле совсем не знает. Настоящая Ялта, оказывается, это не плоские окрестности набережной у самого моря. Настоящая Ялта - она выше, но курортники там практически не бывают, нечего им там делать. И вообще, горные городки и поселки - совершенно отдельная топологическая песня; жителю равнин многое там кажется диким и непривычным. Чувство было забавное.
После Ялты Швед взялся знакомиться с Алуштой, потому что Керчь была далековато, Феодосию он никогда особо не любил, а Евпаторию решил оставить напоследок. Симферополь же, крымскую столицу, рассматривать было бессмысленно: там нет моря. Хотя оперативная однушка в Симферополе, безусловно, была бы весьма полезна.
Видя беспрестанные мучения шефа на стезе поиска жилья, Ниночка на седьмой год в Крыму внезапно открыла агентство по продаже недвижимости. Располагалось оно на первом этаже дома, в котором Ниночка жила и называлось "Рио". В штат Ниночка набрала, естественно, Иных - и в Севастополе наконец-то появилось некое подобие привычного офиса. Как ни странно, это только снизило поисковую активность Шведа - в конце концов, вполне можно было жить и в агентстве. Там имелось все: и комната отдыха, и удобства, и даже полноценная кухня, куда Швед, конечно же, немедленно притащил любимый боевой казан и незаменимые пчаки, еще в прямом смысле узбекские.
Швед отвлекся от самокопательных мыслей, отпил вина, рассеянно поглядел на балаклавские волны, и вдруг осознал, пронзительно и отчетливо.
Он уже десять лет в Крыму, но понятия не имеет - зачем он здесь. Цель отсутствовала. Нет, разумеется, был то ли приказ, то ли все же просьба от Завулона ждать в Севастополе - и как-то совершенно не улыбалось этот приказ-просьбу нарушать.
Скорее, все-таки, приказ. Иной калибра Завулона за долгие годы наверняка разучился просить. Особенно тех, кто слабее, глупее, моложе и не имеет достаточно опыта.
Швед в который раз вспомнил тот киевский разговор слякотной осенью тринадцатого года. К сожалению, сбылось все тогда напророченное: и паноптикум, и война. Земной шар в целом и отдельные страны в частности словно сошли с ума, наплевали на приличия и забыли о рамках. А Завулона все нет, хотя он уверенно предсказал: Швед ему понадобится. Здесь, в Севастополе. Знать бы - зачем? Для чего? Совершенно точно - не Дозор поднимать. Крохотные крымские Дозоры вполне себе работали; изначально присущая обитателям полуострова расслабленно-курортная манера вести дела никуда, естественно, не делась. Любимым словом молодняка было слово "маньяна", а начальства - "потом". Всегда: "Давай потом, а?"
Потом - так потом, Шведу точно спешить некуда...
И, как это часто бывает и у Иных, и у обычных людей, осознание собственной ненужности словно бы подвело итог бесцельному существованию и сдвинуло первый камешек лавины.
Швед прямо тут, в ресторанчике на набережной Балаклавы, так же внезапно почувствовал: что-то грядет. Не сразу, не сию секунду, но в жизни определенно назрели перемены. Возможно, даже перезрели.
Сначала он решил, что ощущает близкий телефонный звонок - от москвичей, например. Для Иных это не редкость - предвидеть ближайшее будущее, в пределах пары минут. Звонки, во всяком случае, Швед предугадывал уже много лет и всегда заранее вынимал мобильник.
Рука привычно потянулась к сумочке, висящей через плечо. Маленькой - паспорт, мобильник, банковская карта, да металлическая мелочь в отдельном кармашке. Больше ничего и не впихнешь.
Однако спустя несколько секунд Швед понял - нет, он ощущает не близкий звонок. Скорее... Скорее встречу.
Самое время повертеть головой, оглядеться.
Подумать об этом Швед успел. Осуществить - нет.
- Не помешаю?
У столика невесть откуда возник мужчина, на вид лет сорока-сорока пяти. Словно из воздуха соткался. Швед готов был поклясться, что к стойке гость не приближался, да и вообще на территорию ресторанчика не входил - с набережной так точно. В принципе, он мог вылезти из воды за спиной Шведа, но это вряд ли - одежда на мужчине была совершенно сухая.
Конечно же, он был Иным. Темным Иным.
- Здравствуй, Дима, - поздоровался гость невозмутимо, словно знал Шведа долгие годы, а сегодняшняя встреча была заранее согласована. - Чудесный день, а?
С этими словами он присел напротив Шведа. Вид незнакомец сохранял такой, будто имеет полное право подсесть за столик к кому угодно, хоть к испанскому королю.
- И вам не хворать. День действительно чудесный, да, - Швед решил принять игру в невозмутимость. Но легкий щит незаметно поставил. Не от прямой атаки - скорее заслоняя собственные мысли.
Заметил ли это незнакомец - Швед так и не понял.
- Меня, как я понимаю, вы знаете, - сказал он. - А я вас - нет.
Иной не производил впечатления сильного мага. Он вообще не производил никакого впечатления в плане силы, но чутье подсказывало - этот из старых и искусных. Не в шортах, легкомысленной майке и шлепанцах - нет, в светлых брюках и рубашке, кажется льняных, светлых же лоферах с плетеным верхом и летней шляпе в тон всему остальному. Он выглядел бы естественно за столиком крымского ресторанчика и пятьдесят лет назад, и сто, и даже сто пятьдесят. А Швед в рваных джинсах, сетчатых кроссовках, легком поло и бейсболке - пятьдесят лет еще ладно, а вот больше - уже вряд ли.
- Я - Кондор, - сообщил незнакомец так, будто этой информации было вполне достаточно для любого собеседника. - Как легко догадаться - Иной, Темный.
Он порывистым движением снял шляпу и светски склонил голову.
Когда шляпа вернулась на место, он тем же тоном, каким хвалил сегодняшний денек, добавил:
- Не заскучал ты тут? Сколько лет, как Завулон тебя в Крым направил? Десять?
- Почти. Чуть меньше, - уточнил Швед.
И едва не продолжил фразу: "Так вас Завулон прислал?", но вовремя сообразил: вдруг статус гостя таков, что даже Завулон его прислать не может? Мало ли... Поэтому мысль свою сформулировал несколько иначе:
- Так вы от Завулона?
- Можно и так сказать, - ответил Кондор совершенно спокойно. - Даже, наверное, не можно, а нужно.
Разговаривая, он вертел что-то в тонких и длинных пальцах, желтоватых, словно древний пергамент. Это что-то явственно отблескивало, когда на него удачно падал солнечный лучик.
Перехватив взгляд Шведа, Кондор усмехнулся и странно торжественным движением выложил перед собой на столешницу зеленоватый драгоценный камень, довольно крупный, с перепелиное яйцо. Только неограненный, несимметричный и нешлифованный, и оттого мутноватый и тусклый - но только в сравнении с настоящими бриллиантами. Так-то он исправно искрился и переливался в
