Девять кругов мкАДА - Фрэнсис Кель

Но иногда до домовых первыми добирались колдуны. Черный рынок нечисти был развит ничуть не хуже, чем наш, почти легальный.

Нечисть для колдунов всегда была ценным ресурсом. Ее использовали как источник энергии для колдовства, ради ингредиентов для зелий и даже для жертвоприношений, когда вызывали более сильных иномирных сущностей. Департамент по контролю за нечистью особо им не препятствовал, и, я уверен, наша начальница сама информировала глав колдовских общин по поводу того, где водилось больше всего нечисти, и какая была особенно бестолкова. На лешачат они раньше не покушались, брали только анчуток, мелких бесов, кикимор и домовых – тех, кто был слишком глуп или неповоротлив, сам попадался в сети и охотно шел на приманку-заклинание. Но лесовые всегда были «элитой» городской нечисти и чтобы вот так нагло охотиться на их детей?..

Звучало неправдоподобно, но не верить Игорьку, и правда испугавшемуся, у меня не было причин. Он, конечно, хитрый и изворотливый малец, но мы с ним дружили.

Да и главного водяного в Москве действительно не было больше ста лет, хотя водная нечисть существовала. Вполне возможно, что происходило что-то, о чем знали только колдуны.

– Ты видел колдуна, который охотился бы на лешачонка? – спросил я и украл одно крылышко из картонного ведерка.

Игорь с деловитым видом покивал:

– Видел. Ходит тут один, в черной кожанке. На внедорожнике ездит.

– И как ты понял, что он именно на вас охотится?

Игорь поскреб кончик носа тонким пальцем и посмотрел на меня, как на дурака:

– Алло, у нас тоже развито сарафанное радио: слухи, шепотки, разговорчики. Кто-то сказал, другой услышал, третий передал. Так все наши и узнали.

– Ладно. – Я вздохнул. – Понятно, агентство «бабушка надвое сказала». Я поспрашиваю у своих, а пока полезай в сумку. Дружба дружбой, но порядок должен быть. Скажу начальнице, что колдуны одурели. Пускай сама разбирается.

Игорь карикатурно застонал:

– Да достал ты со своей сумкой! Тесно там, говорю же!

– Нормально.

Расстегнув молнию, я огляделся по сторонам. Народу в кафе было не очень много, и большинство занимались своими делами. Кто болтал парочками и компаниями, кто-то просто не отрываясь стучал пальцем по экрану телефона. Наверное, мы сможем провернуть трюк с исчезающим лешачонком, не прячась в туалете.

Из сумки привычно запахло хвоей. Сам я, понятно, никогда туда не залезал: для человека это невозможно, но нечисть, юркнув в сумку, попадала в свою привычную среду обитания. Лешачонок оказывался в небольшом лесу. Ну, как сказать – «в лесу». Скорее, по их описаниям это было больше похоже на имитацию, что-то вроде террариума, обустроенного с намеком на лес. Деревья, папоротники, мхи, свежий влажный воздух. Водяной дух попал бы в аквариум с каменистым дном и прохладной чистой водой. Курорт, а этот гад жалуется. В Зарядье ему деревья не такие, видите ли, а в моей сумке – тесно.

– Хватит ныть! Ты мелкий и тощий, не выдумывай, ничего тебе не тесно. Полезай, но только незаметно. Не хватало нам еще потом видеороликов про исчезающего пацана.

Игорь вытер жирные руки о свою одежду, покрутил головой – хорошо, догадался не вертеть на триста шестьдесят градусов, а то он мог бы – и, убедившись, что никто не смотрит, медленно растворился, включив свой «режим невидимости», которым владела любая нечисть. Если бы он исчез резко, то его с большой вероятностью могли бы заметить люди. Все равно что выключившаяся лампочка. А так он угас постепенно, становясь менее видимым, но я все равно понимал, где он: снова стала заметна краска из ловчего баллончика, и тело Игоря будто стало просто дрожащим воздухом. Он шагнул ко мне и юркнул в открытую сумку. Почему-то каждый раз я представлял нечисть как джинна из лампы – вот точно так же джинны просачивались бестелесными облачками в носик лампы в каком-нибудь фильме.

Мои руки обдало холодком, сильнее запахло лесом – теперь уже не только хвоей, но и землей, и сырой корой, и свежими листьями. Значит, лешачонок на месте. Закрыв сумку на «молнию», я забросил ее на спину и вышел на улицу.

* * *

В этот день была еще пара вызовов, и все – на разных концах города: кикимора в промзоне у Капотни и взбесившиеся анчутки во дворе жилого дома в Химках. Так что пришлось помотаться.

Домой я вернулся уже по темноте. Апрель намекал, что совсем скоро небо допоздна будет мутноватого сиреневого оттенка, даже если остророгий месяц в гордом одиночестве взойдет над городом. Иногда мне хотелось переехать куда-то за МКАД, где можно было бы видеть звезды по ночам. Но тогда я вспоминал, что по подмосковным лесам бегает еще больше неугомонной нечисти, на которую департамент закрывал глаза.

Впрочем, там за порядок отвечали свои отделения.

Из головы не выходило то, что рассказал Игорь про колдунов. Соврал? Да нет, зачем ему. Он и правда был напуган, даже не сразу узнал меня. «Кормят что-то большое», – звучало до мурашек пугающе.

Уже из дома я проверил наши чаты и каналы с новостями. Коллеги ничего тревожного не писали. Тогда я решил сам прощупать почву.

«Коллеги, как дела, было ли что-то интересное?»

Две галочки. Тут же несколько ловцов принялись печатать.

Лена:

«Пьяный домовой».

Кирилл:

«Кикимора застряла в вентиляции магазина с мармеладом. Еле вытащил».

Нателла:

«Меня покусал анчутка. Ездила в Коломенское к лешему за мазью».

Остальные бодро подключились к обсуждению застрявшей кикиморы, любительницы мармелада, и посочувствовали Нателле по поводу прокушенного пальца. Я и сам знал, как противно могут цапнуть мелкие гаденыши: зубы у них острые, а укус нечисти для человека очень неприятен. Ощущения, будто что-то постороннее вторгается в живую сущность. Если вовремя не обратиться к лешему за снадобьем из лесной воды, то может развиться во что-то совсем уж мерзкое, вплоть до гангрены. Жалко, что эту мазь нельзя взять с собой, она тут же теряет свойства, если вынести ее за пределы территории, подконтрольной лешему.

Ну, что ж, ответы ребят не походили на то, чтобы колдуны начали охотиться на нечисть в огромных масштабах. Может, это только Игорю так не повезло? Нервный стал, это все из-за несварения от человеческой еды. Говорил же я ему, не увлекайся. Но кто когда меня слушал?..

В дверь осторожно позвонили. Чайник давно уже вскипел, но мне было лень налить кипятка в кружку. Да и раздеться было лень, так и