Последняя истребительница - Вера Добрая
Через некоторое время паника и шок отступили, и я, наконец, смогла нормально мыслить. Мама Жанна права, смысла убегать нет, лучше сразу и прямо сказать этим членам совета, что я ни за что не стану их оружием. В конце концов мир не стоит на месте, люди сами способны за себя постоять. У нас куча экспертов по вооружению, которые, уверена, в состоянии за пару часов придумать быстрый способ истребления ночных тварей. Истребители и охотники – это же прошлый век…
Выдохнула и вышла из своего убежища, решив ещё раз всё спокойно обсудить с матерью. Не успела сделать и пары шагов, как какая-то лохматая живность бросилась на меня с диким, совершенно не знакомым мне хрипением. Я не могла понять, что за тварь пыталась прогрызть мне шею. Это существо было размером примерно с пуделя, но воняло так, словно он сдох пару недель назад. А ещё у отвратного существа имелся невероятно длинный язык, который то и дело вылезал из пасти и норовил обслюнявить меня.
С визгом упала на пол под напором непонятного животного, и сама не поняла как, но продолжила удерживать его на расстоянии от своей шеи, держа за передние лапы. Даже для взбесившейся собаки силы у нападающего было слишком много, осознала это уже через пару минут, чувствуя, как онемели исцарапанные в кровь руки.
– Отстань от моей дочери, тварь! – раздался совсем рядом голос матери, и слезы покатились по щекам от облегчения, потому что я уже успела подумать, что эта мелкая, но очень шустрая гадина причинила вред родному мне человеку.
Животное резко обернулось на голос Жанны и отскочила от меня, издавая что-то похожее на смех, но это ведь не возможно…
– Здравствуй, книжный червь. Давно не виделись, – усмехнулось существо и вполне нормально встало на задние лапы.
Затем последовал весьма громкий и неприятный хруст костей, и тварь превратилась в ещё более неприятную женщину низкого роста. У неё были длинные сваленные волосы, морщинистая, в некоторых местах обвисшая кожа и невероятно злобные глаза, благодаря которым она чем-то походила на большую муху.
– Что тебе нужно в моём доме, Хила? – спросила мама и медленно кивнула мне, указывая за свою спину и выставляя вперёд руку с огромным ножом с красным светящимся лезвием.
Меня долго просить не пришлось, и я быстро пряталась за хрупкой спиной родительницы, продолжая с ужасом и одновременно с любопытством разглядывать незваную гостью.
– Я пришла предупредить, что тобой и твоей девчонкой интересуются не только в совете, но и среди ночных жителей прошёл слух о появлении нового охотника. Многие не довольны и хотят убить девчонку до того, как она обретёт полноценную силу, – ответила Хила, не сводя с меня своих жутких глазищ, от чего у меня тело мурашками покрылось.
– Если обретёт, – поправила существо мама, но, несмотря на слова своей давней знакомой, нож не опустила. – Зачем напала, если пришла с миром?
– Ты забыла, что химеры очень вспыльчивы? Сыграл инстинкт самосохранения, когда моя вторая сущность учуяла кровь охотника.
– Когда-то ты жила среди множества охотников, и твою звериную сущность это не особо волновало, – недоверчиво усмехнулась Жанна, а я прямо плечи расправила, ощущая гордость за свою такую смелую и недоверчивую маму.
– Времена уже не те, – печально выдохнула Хила, глядя в сторону табурета, и мама одобрительно кивнула, отступая на пару шагов назад вместе со мной. – Теперь в совете только напыщенные людишки, которые думают, что они правят всем этим миром. Всех нас погнали поганой метлой прочь, потому что мы другие, недостойные жить и работать рядом с ними. Многих убили, а я всего лишь старая химера, обладающая отменной памятью и недостойная даже смерти.
– Мне жаль, Хи́ла, но тебе лучше уйти. Скоро здесь будут люди Совета, и я не хотела бы, чтобы нас видели вместе.
– Хорошо, уже ухожу. Но не пропускай мимо ушей мои слова, не повторяй прошлых ошибок.
– Уходи уже!
Химера фыркнула, спрыгнула со стула и уже в зверином обличие быстро засеменила к выходу, а я всё никак не могла понять, на какое именно животное она похожа.
– Это просто жесть… – прошептала и опустилась на диван, понимая, что сил практически не осталось, а руки дрожали так, словно несколько раз подняли стокилограммовую штангу.
– Соня, нам нужно скорее уходить, пока ещё кто-нибудь не нагрянул, – убирая занятный клинок за пояс, нервно сказала Жанна, хватила меня за руку и потянула к выходу.
– Но ты сказала, что за нами приедут!
– Нас будут ждать в условленном месте. Я солгала, чтобы химера ушла, после всего случившегося ей нельзя доверять, поэтому хватит уже вопросов, идём!
– Моя жизнь в один миг изменилась, я не могу не задавать вопросы, – обиженно пробурчала себе под нос, ухватив свой рюкзак с вешалки, в котором на радость лежали расчёска и новая зубная щётка.
– На самом деле хорошо, что ты много спрашиваешь. Это значит, что ты анализируешь, а не просто бросаешься в бой. Это свойственно смотрителям и я очень надеюсь, что в тебе проявится сила отца, а не матери.
Я не разделяла точку зрению Жанны, но решила промолчать. Мне вообще не хотелось что-либо говорить, потому что мой мозг реально кипел от перенапряжения. Я буквально вчера отдыхала в кафе с друзьями, смеялась над глупыми шутками Эдика и даже не думала, что в это время возможно где-то совсем рядом уродливые твари потихоньку подминают мир под себя, и уж тем более не представляла, что буду обязана этот мир спасать…
Глава 2. София
Ехали мы достаточно долго, и я успела не только хорошенько выспаться, но и отсидеть себе пятую точку до судорог.
Огромный город встретил нас тысячами огней и толпами людей, снующих туда-сюда по своим делам. В месте, где мы с мамой жили до этого момента, улицы заполняют лишь полуразваленные пятиэтажки и небольшие кофейни – единственные островки отдыха для людей, работающих день и ночь на производстве. Здесь же множество вывесок магазинов и ресторанов слепили глаза, и в воздухе витал запах денег и власти.
Нисколько не удивилась тому, что совет находился в огромном многоэтажном здании в центре города, хотя табло на входе утверждало, что здесь расположились исключительно лишь офисы различных компаний.
Я озиралась по сторонам, не закрывая рта, а мама заметно нервничала и прятала глаза, будто ей стыдно
