Конструктор живых систем - Алексей Птица

— Это слишком серьёзно для нашей девочки, Кеша, — вмешалась мать.

— Не знаю, всё в нашей жизни серьёзно, и случается, что несерьёзная профессия подчас становится серьёзнее изначально более тяжеловесной. Всё в мире относительно, дорогая сестрёнка.

— Может, Женевьеве пойти учиться на учителя? — вмешался старший брат, которого звали Даниил.

— Я поеду учиться на инженера-исследователя, я согласна, — выпалила девушка.

Едва начавшийся спор между родственниками мгновенно угас, и все повернулись в её сторону, смотря с искренним удивлением.

— Ты хорошо подумала, Женевьева? — строго спросил отец.

— Да.

— Девочка моя, но тебе тяжело будет учиться на инженерном факультете, ты ведь можешь ещё пойти учиться на филологический или лингвистический. Можно же ещё пойти на исторический факультет, тебя везде примут с радостью.

— С моим-то даром⁈ — фыркнула несносная девчонка, которая, очевидно, «закусила удила».

— Ну, многие учатся, не используя свой дар в профессиональном смысле.

— Так делают многие, а я не хочу.

Женевьева раскраснелась и разозлилась, грудь её стала бурно вздыматься, натягивая тонкий лиф красивого атласного платья.

— Если ребёнок выбрал сам, то он уже не станет обвинять других в том, что они сделали за него выбор, ведь так, Женечка? — вкрадчиво обратился к ней дядя, хитро прищурившись.

Женевьева сначала хотела сказать, что нет, как раз нет, но быстро поняла, что это глупо, сейчас это целиком её выбор, и за него ей придётся отвечать не только перед родителями, но и перед самой собой. Она задумалась, а все ждали её решения. Тысячи мыслей промелькнули у неё в голове. И вдруг она вспомнила гимназиста, который создал живой чертёж вагона. Интересно, а куда он поступать ехал?

Она не сомневалась, что он едет в Павлоград, так же, как и его товарищ, чтобы поступить в академию, но в какую? Те обрывки слов, что она слышала из их разговора за соседним столом, дали мало информации, и всё же она чувствовала какой-то своей женской интуицией, что он едет именно в инженерную академию, вот чувствовала, и всё.

Покрутив в голове ещё раз эту картину, она убедилась, что так оно и есть, а тогда, почему бы и нет, ей наверняка будет интересно там учиться.

— Да, я сознаю ответственность принятого мною решения, папа.

— Ну, хорошо, значит так. На этом наш семейный совет полагаю законченным и прошу всех пройти в столовую, где нас ждёт небольшой торжественный обед. Прошу, господа!

Глава 10

Павлоград

Поезд остановился, лязгнули буфера, толкнулись вагоны, отчего мы с Петром вздрогнули на своих диванах, отлипнув от окна.

— Приехали! — констатировал очевидный факт Пётр.

— Приехали, — подтвердил его утверждение и я.

— Ты куда теперь?

— По адресу академии. Вот, мне дали сопроводительные документы.

— Покажи, может, я помогу тебе, а то ты, как провинциал, можешь быстро заблудиться.

Я протянул ему документ, с которым должен явиться в академию. Это был пригласительный лист с изображением здания академии в виде водяного знака на бумаге.

— О, какой красивый! — Пётр бережно взял в руки документ и внимательно его осмотрел. — А тут и телефон есть. Тебе следует позвонить по нему, чтобы всё узнать. Хорошо, что сегодня пятница, и они работают, а вот если бы мы приехали в субботу, то не застали никого.

— Нет, зачем мне звонить, я лучше извозчика найму и поеду туда.

— Ну, смотри сам, меня-то встречают. Вернее, должны были, пока поезд не задержался. Мы уже не по расписанию идём, но может, они узнают об этом и встретят, — засомневался Пётр.

— Конечно! И узнают, и встретят, они же позвонят, узнают, что поезд задерживается и приедут, когда он придёт по новому расписанию, — обнадёжил я своего друга.

— Ага, когда выйдем на перрон, то увидим, надеюсь, что сестра переживает за меня.

— Да, но тебе лучше выходить в числе первых, а мне — подождать, меня же не встречают, и я не спешу, наоборот, мне проще, когда все пассажиры выйдут и пойдут своей дорогой, не мешая мне, да и вообще, через время, может, извозчики подешевле станут, — здраво рассудил я.

— А, это ты дело говоришь. Ну, тогда давай подождём, когда все выйдут.

Как только все пассажиры покинули вагон, вышли и мы, остановившись на перроне, и тут Пётр увидел своих.

— Марта! — крикнул он и помахал рукой слегка полноватой светловолосой женщине, что шла, всматриваясь в окна вагонов, в сопровождении полного мужчины, одетого в строгий костюм и с котелком на голове. Их трудно оказалось не заметить, ведь пассажиров на перроне почти не осталось.

— Петер, Петер! — обрадовалась женщина и поспешила к нему.

— Марта! — Пётр обнялся с сестрой, пожал руку её мужу, после чего представил меня.

— Это Фёдор Дегтярёв, мой новый друг. Мы с ним познакомились в поезде и пережили ряд незабываемых приключений, о которых я вам обязательно расскажу, но чуть позже.

— Ох, Петер, ты вечно влезаешь в какие-нибудь приключения, это невозможно! — всплеснула руками Марта.

— Здравствуйте! А как вы познакомились? — спросила она уже у меня.

— Мы ехали в одном вагоне на соседних местах, а потом, действительно, пережили очень много событий, ведь наш поезд попал в крушение.

— Ох! А мы и не знали, мы думали, что он просто сломался и поэтому запаздывает. Альберт, ты слышал о крушении поезда? — обратилась она к своему мужу.

— Дорогая, я в последнее время очень занят и не читаю газет, но что-то такое я слышал, но не думал, что это могло приключиться с поездом, в котором ехал мой племянник.

— Да-да, я тоже ничего не слышала, и скорее всего, твоя матушка и дражайший отец тоже находятся в глубоком неведенье. Какой ужас, какой ужас! — обхватила она руками голову в неприкрытом страхе. — Но что же случилось, и с тобой всё в порядке, Петер?

— Да, сестра, всё в порядке, но нам стоит уже поехать домой.

— Да-да, конечно, а за твоим другом кто-то придёт, его встречают?

— Нет, — ответил я, — я один приехал, поступать в академию,