Восьмое правило дворянина - Александр Герда
Ну а после того, как все привели себя в порядок, дальше мы двинулись немного в приподнятом настроении, радуясь тому, что в последнем бою обошлось без потерь.
Коридор по-прежнему оставался широким, и вскоре Модуль показал, что прямо перед нами, буквально в шагах двадцати, одна большая зеленая масса. Она просто начинается с какого-то места и простирается метров на сто, судя по карте.
Однако на этом расстоянии от нас была глухая стена. Мы тщательно исследовали ее всю, но нет, никакого прохода не было. Впрочем, это вообще не проблема — проделать в ней дыру дело нескольких секунд. Гораздо интереснее, что было за этой стеной.
— Да что тут думать, давайте для начала пробьем в ней проход, а там уже разберемся, — выдвинул предложение в своем стиле Минин.
— Леша, я понимаю, что ты вдохновлен последними успехами и рано или поздно мы скорее всего именно так и сделаем, но хотелось бы выработать план, — пробурчала Подарина. — Что за привычка крушить все, что видишь?
— Если все равно рано или поздно так и сделаем, чего тянуть? — не мог угомониться Минин. — Я думаю…
— Тридцать два… Убираем тридцать… две исключительных стихии в уме… Парадокс, — сообщил нам в этот момент Любомир прервав Алексея.
Все уставились на Щетинина, который вздохнул, обхватил руками голову и сел на кирпичный пол, поджав под себя ноги. Он сидел так примерно с минуту, а затем начал раскачиваться как маятник, при этом издавая звуки, с какими матери обычно укачивают своих детей.
Мы смотрели на это все молча.
Во-первых, никто из нас ничего подобного от Любомира не ожидал — такую штуку он при нас откалывал впервые.
Во-вторых, интересно ведь было чем дело кончится. Надеюсь, он этот свой ритуал для общей пользы дела совершал, а не от нечего делать.
Так продолжалось минут десять. Наконец он остановился, посмотрел по сторонам, отыскал меня взглядом и сказал:
— Ничего не изменилось — две стихии. Вероятность: огонь семьдесят пять процентов, лед — двадцать пять процентов.
— Ты хочешь сказать, что штука, которая сидит за этой стеной, не любит огонь с вероятностью семьдесят пять процентов или что он сильнее на нее воздействует?
— Если работает лед, то оба суждения одновременно истинны, — сообщил Любомир. — Если работает огонь, то оба суждения тоже одновременно истинны.
— Понятно, — нетерпеливо прервал его Минин. — Осталось только выяснить, что против нее действует.
— Да не будем ничего выяснять, пойдем по пути больших величин, — сказал я.
— Ты уверен? — засомневался Сазонов. — Вдруг…
— Все, я принял решение. Нечего тут думать, считаю вопрос закрытым, — я хлопнул в ладоши. — Любомир, спасибо за помощь. Доложу в отчете, что без тебя мы бы никак не справились. Теперь давайте по механике. Что там такое мы не знаем и я, если честно, даже знать не хочу…
— Думаю, всем остальным тоже не хочется, — сказала Василиса. — Судя по карте и сплошному зеленому пятну, опять стадо каких-нибудь уродов. Мы чем дальше забираемся, тем все опаснее и опаснее нам они попадаются.
— Все верно, — кивнул я. — Поэтому предлагаю следующее. Воронов у нас классный специалист по стихии земли, так что он вырежет мне в стене небольшой кусок, чтобы я смог запустить туда парочку Огненных смерчей. Потом закупорит дыру, ну а дальше нам останется только немного подождать. После того, как заклинания закончат свое действие, пробьем вход и доделаем их работу…
— Ну, а если там все-таки лед? — не унимался Сазонов.
— Мирон, тогда просто придется подчистить больше хвостов после моих заклинаний, — сказал я, немного повысив голос, сколько можно обсуждать одно и то же? — Давайте-ка, приготовились.
— Володь, где дыру пробить? — спросил Воронов, осматривая стену.
— А это мне все равно, Илья Романович, — сказал я, широко махнув рукой. — Смотри какая! Выбирай где нравится!
Воронов отошел подальше от центра, я встал рядом с ним и приготовился.
— Готов? — спросил он у меня.
— Давай.
Ровный кусок стены, размером примерно метр на метр, будто лезвием кто-то вырезал, образовав четкое квадратное отверстие, из которого как из бочки тут же потянуло гнилостным запахом.
Одно за другим я с ускорением шарахнул туда сразу два заклинания Огненных смерчей, придав им усиления, а Илья тут же закрыл дыру обратно. Стена вновь стала гладкой, как и была.
Там, за каменной толщей, в этот момент творилось нечто невообразимое. Ох, как бы я не хотел оказаться на месте тех тварей, которые жарились сейчас за стеной. Не знаю, угадали мы со стихией или правильнее было выбрать лед, но судя по звукам, и от огня им там было очень хреново.
Даже через толстенный камень был слышен жуткий визг бившихся в предсмертной агонии существ, а вонь сгорающих в пламени тел, проникала даже сквозь кладку. Хотя, может быть, нам только так казалось и никакого запаха на самом деле мы не чувствовали, но нет, все-таки пованивало…
Спустя минуту стену начали сотрясать мощные удары и в какой-то момент мне даже показалось, что она может не выдержать. Удары сыпались один за другим, становились все сильнее, так что мне пришлось усилить заклинания, хотя им оставалось совсем немного и их действие вовсе прекратится.
Жар внутри стал настолько сильным, что в некоторых местах стена стала розоветь и лишь после этого удары в нее прекратились. Вместе с ними перестали действовать и сами заклинания.
Все вышло намного лучше, чем мы ожидали, даже подчищать ничего не пришлось — Модуль показывал, что от большого зеленого пятна не осталось ничего. Мы уничтожили всех, так что стихия была выбрана абсолютно правильно — теория больших величин победила.
Мы немного подождали пока камень остынет, затем Минин привел температуру до комфортной и Воронов проделал в стене новую дыру. Теперь уже постоянную.
Внутри, конечно, было что-то вроде апокалипсиса. Вонь стояла просто ужасная. Повсюду валялись куски обугленной плоти, огромные челюсти, на некоторых из которых было по семь-восемь рядов зубов.
— Ты знаешь, Володь, мне с каждой секундой все больше нравится мысль не заходить сюда, — сказала Василиса, разглядывая какую-то невообразимо огромную челюсть, на которой зубы вообще шли в двенадцать рядов. Причем размер некоторых из них был сантиметров тридцать. — Представляешь, каких размеров была эта тварь?
— Даже не хочу думать об этом, — ответил я, осматривая ее скелет. — Мне кажется, она была еще и на змею похожа, а ты сама знаешь, как я к ним отношусь…
— Да они все тут были зубастые змейки какие-то, — сказал Минин, став на одну из челюстей, раскачиваясь на ней как на небольшом батуте. — Страшное дело, если подумать. Так что, Любомирчик-то наш — красавчик! Пятью пять, двадцать пять!
Все дружно рассмеялись, и даже сам Щетинин улыбнулся, что меня весьма порадовало — когда человек умеет принимать шутки в свой адрес, это хороший знак.
— Ладно, ребята, вам не кажется, что здесь не самое лучшее место для шуточек? — спросил я и закрыл нос рукой.
— Ага, согласен, — Минин спрыгнул со своего импровизированного трамплина и челюсти с треском лопнули. — Потопали отсюда, вонища стоит — сдохнуть можно!
Глава 16
Мы отходили от этой каменной печи для тварей, которую сами же и создали, но мерзкий запах не хотел нас так просто отпускать и преследовал еще довольно долго. Казалось, за те несколько секунд, что мы успели провести в том неприятном месте, он успел впитаться в нашу одежду и теперь мы напоминали группу Миротворцев-вонючек, от которых несет на десяток метров.
Конечно, этот факт нас не особо расстраивал, учитывая общую бодрость духа, но перед последним лестничным пролетом Любомир вдруг отколол вот какую штуку.
Он дал нам сигнал остановиться и указал на мой Модуль. Я решил, что он хочет, чтобы я проверил карту. Информация и в самом деле оказалась интересной.
— Ребята, если верить карте, то выходит, что в этой башне больше нет живых существ, — сказал я. — Во всяком случае, никаких зеленых точек на экране нет.
— Что-то мне не верится, — сказал Сазонов. —
