Дитя раздора - Александр Харламов
– Ты пойми и нас…Столько ехали…– рука младшего инквизитора метнулась к поясу, где в кобуре покоился револьвер с серебряными пулями. Такой я видел у своего прадеда, такой же был у Михалыча, это их табельное оружие. Промедление было смерти подобно. Наступил такой миг, когда-либо ты, либо тебя. И как бы мне было не жаль сержантика. У которого возможно была еще практически вся жизнь впереди, я не стал миндальничать и играть в благородство. Потянул его на себя, одновременно прикрываясь им, отчаянно крикнув Агриппине:” Бей!”
Серебряная пуля вошла сержанту куда-то в предплечье. Сильный толчок опрокинул его на меня, а мои пальцы вляпались во что-то теплое и липкое. Пройдоха инквизитор все-таки успел сделать выстрел.
– Бей!– заорал я еще громче ведьме, теряя равновесие. И тут она ударила. Лежа под сержантом, я видел все происходящее вокруг, словно в замедленной съемке. Агриппа выставила вперед свои тонкие ладошки и что-то быстро прошептала, еле слышно шевеля губами. В воздухе перед ней возникли прозрачные синие льдинки, которые пронзили тело младшего инквизитора насквозь, отбросив его тело далеко назад!
– Мама!– заорал сержант, смотря на происходящее округлившимися глазами.
– Пошел к черту!– я столкнул громоздкое тело паренька в сторону, заставив того охнуть от боли. Пронзившей его рану.
– Бежим!– одной рукой я успел выхватить торчащий из нагрудного кармана мертвого инквизитора электронный ключ доступа.
Подобрав полы длинного платья Агриппина, покачиваясь, двинулась за мной по коридору.
– Куда?– задал она резонный вопрос, и я уже хотел растерянно затормозить, пока мне на глаза не попался подробный пожарный план этого крыла. На простенькой схеме были нарисованы стрелочками коридоры эвакуационных выходов и подписанные помещения. В голове билась мысль, что ехать до управления офицерам полиции минут двадцать, с того момента, как поднимется тревога, а то, что она поднимется, сомнений у меня не возникало. Сержантик, зажимая рану рукой, уже полз вниз к тревожной кнопке, как пить дать, но добить такого молоденького и бестолкового паренька у меня рука не поднялась.
– Здесь!– я коснулся мигающей красной панели электронным ключом и белая металлическая дверь отъехала в сторону. Перед нами открылось огромное помещение идеальной белизны и чистоты. Ровными рядами стояли закрытые стеллажи, мерно гудел кондиционер. Лампы дневного света поддерживали необходимый световой режим. В левом углу сразу входа стоял небольшой столик с потухшим монитором и надписью красными буквами на привинченной намертво табличке :” Библиотека Святой Инквизиции Украинское Отделение. Строго секретно”.
– А обстановочка здесь поцивильнее вашей будет!– заметил я, тяжело дышащей позади меня Агриппине. После провонявшегося мышами и пылью подвала Ковена это место казалось чуть ли не медицинской операционной.
– И где нам искать нужный манускрипт?– спросила ведьма, подходя к одному из стеллажей. От легкого прикосновения металлическая крышка шкафа поехала автоматически вверх, открывая взору чародейки сложенные рядами книги.– Их тут миллионы! Мы всю жизнь можем провести здесь и не найти того, что нам нужно!– с сожалением сообщила она.
– Ну…– хмыкнул довольный собой я, усаживаясь за компьютер на входе.– Всей жизни у нас нет…А вот пару минут…– мои привыкшие к такой работе пальцы бегло застучали по клавишам. В поисковой системе, запущенной на компьютере инквизиции, не было ничего сверхсложного, и с ней справился даже обычный школьник.– Введем слова…Некромантия…Живые мертвецы…Книга о том, как упокоить восставший труп… “История черной магии и ее приемов. Переиздание.”
Компьютер мерно зашумел, копаясь в своей объемной памяти, а я тем временем откинулся на спинку стула, думая о том, что уже прошло слишком много времени и нам не выбраться из управления. Агриппина задумчиво листала первое попавшееся под руку издание, что-то шепча про себя одними губами.
– Книга существует!– металлическим голосом сообщил компьютер.– Седьмой стеллаж, третья полка снизу. Книга “История черной магии и ее приемов. Переиздание” написана…
Дальше его я уже слушать не стал. Побежал в след за ведьмой к седьмому стеллажу, искренне надеясь, что хоть этот экземпляр останется целым.
– Ну что там!– закричал я, когда Агриппа начала выбрасывать остальные фолианты на пол в поисках нужного нам.
– Нашла!– черный узнаваемый переплет блеснул серебряными насечками у нее в руках. Она с трудом запихала его в свою дамскую сумочку, даже не дав мне на него взглянуть.
– А…– растерялся я, указывая рукой на книгу.
– Дворкин, потом! Пора делать отсюда ноги…
Вверху, над нами уже слышался надрывный вой сирен и топот множества ног.
– Быстрей!– теперь уже ведьма тащила меня за руку, будто на привязи. Мы успели заскочить в лифт.
– Стой!– я не успел ей помешать. Колдунья уже нажала цифру четыре и откинулась на стенку, прикрыв глаза.
– И какой у нас план?– спросил ехидно я, переминаясь с ноги на ногу.
– А как всегда! Никакого!– бесшабашно тряхнула копной каштановых волос ведьма, улыбаясь. Лифт тряхнуло. Двери со скрипом открылись, выпуская нас на самом верхнем этаже здания полиции. Внизу, этажом ниже слышались раздраженные голоса. Кто-то несколько раз выстрелил. Попросили оказать помощь. Наверное, тому самому сержанту, который волей неволей попал в нашу историю. А потом знакомый чуть хрипловатый голос Парасюка крикнул:
– Они наверху! За мной!– голоса стали слышнее. Преследователи приближались, а мы сами себя загнали в ловушку.
– А теперь что?– осведомился я, искренне надеясь, что у ведьмы все же есть какой-то план.
– Окно!– она решительно распахнула пластиковый пакет настежь, вдохнув свежего утреннего воздуха, наполненного до краев дождливой сыростью.
– Закрой глаза и держи меня за талию!– приказала мне ведьма абсолютно серьезным голосом.
– Ты мне конечно нравишься…– начал было я, но Агриппина резко меня прервала.
– Дворкин! Да покрепче ты!– она переместила мои ладони туда, где талия уже у женщин заканчивалась.– Будто женщин в руках никогда не держал…Глаза!
Я по инерции зажмурился, а потом неожиданно почувствовал, как тугой поток воздуха неожиданно ударил мне в грудь, покачнул меня в сторону, подхватил и понес вперед, будто я был какой-то травинкой или листком. Несравненное ощущение невесомости захлестнула меня тугой петлей восторга, заставив счастливо заорать во весь голос, по-детски перебирая ногами в воздухе.
– Можешь открывать глаза!– спокойно сказала Агриппа,
Мы летели над медленно просыпающимся Харьковом. Еще были пусты улицы, проспекты и тротуары. Еще не вышли из депо первые трамваи, а первые маршрутки лишь пока сонно гудели двигателями на своих стоянках. Дымили высоченные трубы ТЭЦ и заводов, а из-за серого мглистого неба, затянутого густыми облаками, пока еще у самой земли, где-то очень низко выглядывало красное солнце. “Свечки” многоэтажек еще редко светились
