Книга судеб - Александр Харламов
– Почему мы не можем поговорить на улице?– возмутилась в конце-концов она, а Мишка тихим голосом заметил, что мама запрещает разговаривать посреди дороги с незнакомцами.
– Это дело лучше не придавать огласки,– парень подхватил Эльвиру Олеговну под локоть и потащил к машине. Она попробывал вырвать руку обратно, но хватка у мужчины была железная. Она только сама чуть не упала на землю, подскользнувшись. Рядом захныкал Мишка, чувствуя что-то неладное.
– Отпустите бабушку!– до машины оставалось несколько десятков метров. Эльвира Олеговна пыталась сохранить лицо и не заорать во весь голос, мелкими шагами семенила за парнем. Дверь в дорогую иномарку уже открылась. Оттуда выглянула довольная физиономия такого же бандитского облика.
– Куда вы меня ведете?! Да отпустите же!– она снова дернула руку и заорала во весь голос, увидев, как из школы по ступенькам спускается Мишкин завуч.– На помощь! Помогите!
Услышав крик о помощи, Миша стал колотить свободной рукой незнакомого дядю, который тащил их в машину. Эльвира Олеговна громко кричала, но люди, как будто не причастные к происходящему спешили дальше по своим делам, стыдливо пряча глаза под глубокими капюшонами, стремясь самим не попасть в подобную ситуацию.
Завуч сбежала по лестнице. Подскользнулась на скользких ступенях, замахала руками.
– Люди, да посмотрите же!– она указывала рукой на тащившего в машину Эльвиру Олеговну с Мишкой мужика и бежала за ним. Ноги, обутые в теплые сапоги на высоких каблуках, предательски разъезжались в стороны. Юбка задралась чуть выше колен.
– Постойте!
Толкнув Эльвиру Олеговну и Мишку в машину, в руки своих напарников, мужчина резко обернулся навстречу завучу. Та, разогнавшаяся по гололеду, со всего маху чуть не врезалась в него. Парень еле успел ее подхватить.
– Женщина, перестаньте кричать!– встряхнул он ее, доставая красную книжицу. Развернул, дал несколько секунд для того, чтобы учительница смогла все хорошенько рассмотреть.
– Служба Безопасности Украины, лейтенант Яцик!– ловким движением он запрятал ее обратно во внутренний карман.
– Что случилось? Почему вы забираете эту женщину и ребенка?– завуч высвободилась из цепкой хватки парня, потирая раздавленное стальными пальцами плечо.
– Дело государственной важности!– заявил Яцик, а его помощники выскочили из машины и затолкали в черный меседес Мишку с тещей.
– Я не понимаю…– расстерянно проговорила завуч, переводя взгляд с машины на лейтенанта госбезопасности.
– Вам и не надо ничего понимать,– он решительно отодвинул женщину в сторону и прошел к автомобилю. Сел. Движок оглушительно взревел, колеса забуксовали на месте, вырывая рыхлый после сырой и дождливой осени асфальт. Мелкий щебень полетел в разные стороны, а завуч еле успела отпрыгнуть в сторону, чтоб ее не обрызгали и не задели. Задумчивым взглядом она проводила скрывшуюся за поворотом дорогую иномарку. В ней искренне боролись два противоречивых чувства. Одно требовало немедленно сообщить в полицию или на крайний случай маме ученика ее школы, а голос разума твердил, что в истории, где замешаны госбезопасность лучше не вмешиваться. Они только сумели отбиться от постоянных проверок языкофобов, как нападут еще и эти. Завуч школы покачала головой и медленно пошла в школу, замерев на секунду возле двери здания, будто бы раздумывая над правильностью принятого решения, но все же дренула ручку на себя.
В иномарке пахло дорогими сигаретами и ванилью от пахучки в виде стандартной елочки, колыхавшейся в такт ухабам, которыми ихобилуют харьковские дороги. Эльвиру Олеговну с малым запихнули на заднее сиденье. Рядом с ними уселся тот самый мужчина, представившийся им лейтенантом Яциком. Его круглолицый помощник и водитель устроились впереди. Мерседес, оправдывая свое славное название и дорогую марку гнал по переполненным харьковским улицам на грани нарушения правил, то красный проскочит, то двойную сплошную пересечет, а про соблюдение скоростного режима и говорить нечего. Эльвира Олеговна уже даже совсем удостоверилась, что захватило их именно СБУ, потому как так нарушать правила обычный харьковчанин просто не может, но все же, следуя своему вредному характеру решила повозмущаться:
– Собственно, а в чем дело?– начала было она, но что-то твердое уперлось ей в бок. Она ойкнула, попыталась отодвинуться, придавленный Мишка рядом тихо ойкнул. В область ребер ей упирался черный пистолет какого-то иностранного производства. Эльвира Олеговна в них мало что понимала, зато Мишка сразу же оценил оружие.
– Ух ты! Пистолет!
– Ну-ка заткнулись, я сказал!– прорычал им Яцик, чуть надавив на Эльвиру Олеговну.
– Постойте, постойте,– закричала она, пытаясь отпихнуть руку с оружием,– у меня больное сердце и скачет давление, а вы мне совершенно по-хамски тыкаете своей черной пукалкой в бок! А если она случайно выстрелит7 Скажите, кто ваш начальник? Я буду неприменно жаловаться ему! Тут же ребенок, как вам не стыдно!– она решительно дернула руку Яцика с пистолетом на себя, а тот еле успел убрать палец с курка. Со всего маху залепил женщине крепкую оплеуху. От чего из разбитой губы у нее потекла кровь. Мишка рядом захныка испуганно.
– Что вы себе…– потом еще одну. Голова Эльвиры Олеговны дернулась в сторону, отброшенная ударом. Теперь она решила промолчать, видя, что все намного серьезнее, чем она думала. Они двигались куда-то загород. Мимо мелькали этажи новостроек. Мерседес, будто скрываясь от погони, петлял по узким улицам с малознакомыми названиями.
– Кажется мы едем не управление СБУ…– заметила женщина, вытирая кровь с подбородка голубым платочком. Губа опухла, передние зубы ощутимо качались. В левом боку закололо. Стало подниматься давление. Женщина начала задыхаться.
– Откройте окно, мне плохо.
– Мы уже почти приехали, буркнул Яцик, рассматривая выосченные коттеджи, больше напоминающие барские усадьбы в девятнадцатом веке по своей архитектуре и размаху. Они въехали в закрытый поселок. На входе шлагбаум, который услужливо подняли, даже не заглянув внутрь, видимо, номер мерседеса здесь знали.
– Пожалуйста, здесь ребенок!– проговорила Эльвира Олеговна, умерев свой недовольный тон.
– А я вас знаю…– неожиданно сказал Мишка, показывая на Яцика пальцем.– Вы пытались поймать того дядьку в метро, с которым Саша разговаривал перед тем, как он бросился под поезд…
– Что?– глаза женщины изумленно раскрылись, готовясь вырваться из орбит.– ты почему это мне ничего про это не рассказывал? Опять этот Дворкин тебя куда-то втянул?
– Да никуда он меня не втягивал,– махнул беспечно рукой Мишка,– Саша – он хороший, да и дядька только делал вид, что прыгает, а на самом деле – он давно умер.
– Чего?! Ты опять плетешь что-то, Миш?
– Да не плету я! Призрак он. Его к этому месту тянет. Свет прожектора поезда метро – это все, что он помнит из прошлой жизни…
Яцик и его помощник, сидевший впереди на пассажирском сидении ошарашенно переглянулись.
– Повтори, что ты сказал?– нахмурился
