БПС. Посох Велеса - Валерий Павлович Тиничев
— Он говорил, что вы…
— Как у вас говорят, возводит напраслину на бедную невинную девушку. Ну какая-же я бандитка, а тем более убийца? И тогда и сейчас я просто хочу поговорить по душам, не более того. Димочка, мы с тобой коллеги, это ты уже знаешь, да я и не скрываю вовсе, занимаемся одним и тем же благородным делом, только в разных странах, но ты прекрасно знаешь, что зло не имеет национальности и географии, не признаёт границ и не взирает на личности. Ты, мой дорогой, в большой опасности, я только помочь тебе хочу, защитить тебя от неминуемой беды. Нет, нет, что ты! И в мыслях у меня не было вербовать тебя или склонить к сотрудничеству, это ни к чему, хотя твой уникальный дар мог быть бы полезен всем людям доброй воли, мы, жители Израиля, как ни кто другой знаем об опасности терроризма и имеем опыт борьбы с врагами, которые и ваши тоже враги. Помнишь того парня, с которым ты должен был не так давно был встретится не по своему желанию? Ваши службы называют его Имамом. Вот этого дядечку ты точно должен опасаться, они прекрасно осведомлены о том, что ты способен одним лишь усилием воли вывести из строя любые электронные системы, его хозяева всеми правдами и неправдами будут стараться заполучить тебя к себе на службу, национальность и вероисповедание никакого значения для них не имеют, их специалисты поправят всё и направят любого в нужное для них русло. Я не шучу, тем более, что Имам в очередной раз всех облапошил и сбежал, случилось это в Тверском следственном изоляторе не далее, как два дня назад. Твои командиры, Иванов и Афанасьев, по части информации ещё те жмоты, не сочли нужным сообщить тебе, а всего лишь без объяснения причин посадили под домашний арест, хорошо ещё, что не в одиночную камеру, это в стиле сотрудников бывшего советского КГБ, можно сказать, плохая наследственность. Не грусти, Димочка, мы ещё встретимся, если соскучишься, позвони. Да, и не переживай, расскажи о нашей встрече своему начальству, я не обижусь, а при случае чмокни в щёчку Афанасьева, передай от меня пламенный привет, а то мы с ним давно не виделись, скажи, что я скучаю.
Женщины попрощались и ушли, а парни продолжали сидеть за столиком, Дима бездумно крутил в руках глянцевую визитную карточку, на которой кроме номера телефона было написано: "Баутни — райское наслаждение". Из состояния прострации их вывела вернувшаяся с покупками Лена, ребята переглянулись и не сговариваясь буквально бегом побежали обратно домой, так и не купив продуктов.
* * *
Афанасьев прибыл одновременно с группой зачистки, как он её назвал, шестеро мужчин с металлическими чемоданчиками за пятнадцать минут буквально по камушку и пылинке проверили все помещения и молча удалились.
— Молодцы, что сразу позвонили именно мне, — полковник нисколько не волновался по поводу сегодняшнего происшествия, чего нельзя было сказать о его подчинённых, — майор на задании, такой мелочью не стоило его отвлекать.
— Мелочи? — Дима неподдельно удивился, — так Владимир Иванович со своими рассказами об этой кровожадной даме столько туману напустил, да тут ещё вот так появилась, что мы и не заметили. А если нам "жучков" разных наподсовывала?
— Об этом не переживайте, ребята наши своё дело знают, но, впрочем, это было скорее так, ради очистки совести. Баунти сама тебе сказала, что в курсе всех твоих возможностей, какой смысл тогда цеплять на тебя электронику, если ты все их ухищрения сведёшь на нет, едва бровью поведёшь.
— Ой, а как-то и не подумал, — Егоров даже слегка покраснел, поняв, что совершил недопустимую оплошность.
— Это плохо, молодой человек, — полковник жестом ткнул в грудь парня, — но об этом твоя подружка не знает, сообщать ей и вовсе не обязательно. А вот ты, Бакты-Шаман, о чём разговаривал с её спутницей, можешь вспомнить?
— Э… ну это, — Якутин пытался вспомнить разговор с пожилой дамой, — а, так она сказала, что здесь совсем не умеют готовить эклеры, слишком у них жирный крем.
— И это всё? Вы обсуждали достоинства выпечки целых сорок минут?
— Э… да, по крайней мере, я больше ничего не помню.
— Да… — полковник мечтательно улыбнулся, как будто вспомнил что-то приятное, — узнаю Сарочку. А я-то думал, что эта старая перечница давным-давно ушла на заслуженный отдых. Я с ней впервые столкнулся в Москве, во время олимпиады в восьмидесятом году, только-только лейтенантские погоны получил, стоял в оцеплении недалеко от Лужников, так она, уже тогда не молодая, заговорила мне зубы так, что я пропустил её внутрь, куда иностранцам было категорически нельзя. Нагоняй и выговор получил, а за что, так и не понял, ничего не помнил. Позже мы много раз встречались, уже в конце девяностых появилась "Баунти и Сарочка — сладкая парочка", вдвоём они многим опытным разведчикам карьеру подпортили, не только нашим.
— Михаил Николаевич, — взволнованно спросила Лена, — теперь ребята, да и мы все в опасности, да? Что нам делать?
— Да ничего, — Афанасьев равнодушно пожал плечами, — непосредственно никому ничего не угрожает, успокойся. Если, конечно, наши бравые парни не начнут совершать глупостей. Баунти не просто так упомянула о том, что Имам сбежал, вы об этом не знали, она продемонстрировала собственную осведомлённость, ну любит она рисоваться, а заодно и предупредила, что в случае контакта с подобными организациями меры в отношении вас будут приняты самые эффективные и жёсткие, а скрываться бесполезно, на дне морском найдут.
— И убьют, — подвёл итог не радостным голосом Дима.
— Непременно, у Моссада с арабским миром отношения напряжённые, мягко говоря. Но их опасаться не стоит, они просто присматривать за вами будут, вербовать вряд ли попытаются, раз до сих пор этого не сделали. Мы опередили их, а между нами профессиональная этика негласно соблюдается всеми сторонами. А заодно вашей встречей вы нам работу облегчили, теперь точно знаем, кто со стороны Израиля вас курировать будет. Что касается Имама, нам известно не только о побеге, но и то, что он подался к соратникам в Ингушетию. Найдём,
