Аркадий Шушпанов - Теневой Дозор
– Тогда зачем мы?! Зачем все это, Свет и Тьма? – Дмитрий поймал себя на том, что повысил голос. – Должен быть у всего какой-то смысл!
– Это уже тебе решать, – спокойно ответил Игорь. Похоже, он наблюдал такие истерические выпады не первый раз. – Советчиков тут нет.
Дмитрий заставил себя успокоиться. Сердцебиение замедлилось, дыхание восстановилось. Впрочем, если верить Теплову, все это сейчас было всего лишь иллюзией: и сердце, и легкие.
– Игорь, – Дреер сел на лавку напротив Теплова, – а ты что придумал? Что для себя решил?
– У меня как раз все было просто, – ответил хозяин дома. – Знаешь, это я убил Алису. На дуэли. Вышло так. – Игорь повернулся и взглянул на жену, будто спрашивал ее разрешения, хотя говорить правду уже начал и остановиться не мог. – Потом на Трибунале раскрылось, что все это было подстроено. Я служил в Ночном, Алиса в Дневном…
– Я знаю о вас, – вдруг сказал Дмитрий. – Я же Инквизитор.
Он вспомнил, что не далее как вчера утром… Точно вчера и точно утром? Не важно. Младший надзиратель Дреер выступал перед специальной комиссией и настаивал на ревоплощении суздальской ведьмы. А Эдгар заявил, что последний на ближайшие пару веков прецедент был шесть лет назад, когда вызвали из Сумрака ведьму Алису Донникову по делу о дуэли со Светлым магом[5].
Вот, значит, сколько вы здесь оба. Трибунал тебя оправдал, да только ты сам себе приговор вынес. Чувство вины – бич Светлых. Все мы люди долга, но есть долги, которые нельзя заплатить. А жить с неоплаченными мы не можем. Не умеем.
– Ваш случай теперь вошел в учебный курс. Но там ничего нет про то, как все закончилось.
– Если я не сохранил ее там, – Игорь показал глазами на потолок, – то могу быть с ней здесь. Пускай тут нельзя жить, но можно бороться за жизнь. За то, чтобы чувствовать себя живыми.
Алиса подошла сзади к Игорю и теперь сама обняла его за плечи. Дмитрий отвел взгляд, почему-то ему вдруг сделалось стыдно смотреть прямо в глаза Теплову.
Он по-новому теперь увидел внутреннее убранство тепловского дома. Игорь никогда уже не избавится от вины перед Алисой, даже несмотря на то, что она давно простила его. Он поставил дом, обустроил для нее наилучшее личное пространство, переступая через выбранный им Свет. Она стряпает, колдует потихоньку, заботится о домашнем очаге, и оба изо всех сил создают видимость семьи.
Интересно, Игорь любил ее до того поединка? Или даже его любовь появилась из вины, чего на Земле в принципе не бывает?
Дмитрий прошелся взглядом по ведьминской половине жилища. По запасам, склянкам, связкам кореньев и трав, вырезанным из дерева фигуркам. Фигурки. Обереги. Артефакты…
– Мне тоже есть тут чем заняться, – сказал Дмитрий. – Я хочу одного гада найти.
– Месть? – скривился Игорь. – Плохой смысл жизни и смерти. А мертвому ты все равно ничего уже не сделаешь. Даже Свет и Тьма здесь не воюют.
– Я Инквизитор, – повторил Дмитрий. – Ни с Тьмой, ни со Светом никогда не воевал и не собирался. Но я хочу посмотреть в глаза ублюдку. Он детей в Сумрак затаскивал и убивал.
Игоря вдруг словно пронзило болью.
– Детей?
Алиса закусила губу.
Не все о них узнал словесник, далеко не все. Никто теперь не прочел бы его мысли, и это было хорошо. Обидеть Алису Дреер не хотел. Но и не думать не мог.
Ты же сама Темная, да еще из Дневного. Тебе известно, как запрашиваются и выписываются лицензии. Для вампиров, для оборотней и для ваших ритуалов. Детей разрешено включать в лотерею с двенадцати лет. Или забыла? Нет, выходит, не забыла.
– Больше десятка Темных детей, – сказал Дреер. – Это те, про которых я знаю. А он хотел еще как минимум сотню. Вы про объединенный интернат слышали?
Алиса покачала головой. Игорь кивнул:
– Помню такой проект.
– Уже не проект. Школа работала, пока не явился этот тип и чуть не подвел ее под огонь Инквизиции. Эдгар собирался уже штурмом брать, а для всех это была бы почти верная смерть.
– Эдгар? – Глаза Игоря сузились. – Из Эстонии? Он же был в Дневном Дозоре…
Алиса тоже взглянула так, будто хотела самолично перегрызть Эдгару горло. У этих двоих явно имелся к нему какой-то давний неоплаченный счет.
– Теперь в Инквизиции. Мое начальство… в некотором роде.
– Скользкий он, – поморщилась Алиса. – Не любила я его. Да и никто, если честно, не любил.
– Жена у него погибла недавно, – сказал Дмитрий. – Тоже, говорят, ведьма. В смысле простая Темная. Сейчас где-то здесь должна быть. Вот как оно все сложилось…
Воцарилось молчание. Игорь и Алиса переглянулись.
– Как его звали? Того, кого ты ищешь? – спросил Теплов.
– Хотел бы сам выяснить. Он же сильнее меня, закрылся, даже когда в мое тело вошел. Все, что знаю, – он европеец. Возможно, из Германии. Что-то такое краешком я уловил.
– А не фашист ли бывший? – Игорь забарабанил пальцами по столу. – Видывал я таких партайгеноссе…
– Непохоже. Я в архивах копал. Старше этот гад, лет на триста. И не один работает. Не может один такое проворачивать, ни человек, ни Иной. Помогите их найти. А как остановить раз и навсегда – это уже моя забота.
Игорь и Алиса опять переглянулись. Странно. Тревожно. Что могло встревожить тех, кто оставил все страхи живым?
– Попробовать можно, – сказал Игорь, глядя почему-то себе на руки. – В город придется идти. Алис, все равно бы на стол не мешало…
Сам Теплов встал, прошел к шкафу-горке на Светлой половине дома. Там зазвенело стекло – видимо, кроме всего прочего, на хозяине в этом доме держалось то ли виноделие, то ли простое самогоноварение.
Вернулся Игорь уже с бутылью и стаканами.
– По чуть-чуть. За встречу и упокой твоей души одновременно. А теперь рассказывай все с самого начала…
Глава 2
Дреер видел сумеречные города. На первом слое они мало отличаются от привычных глазу. Только люди в них не живут, а перемещаются бесплотными тенями.
На втором слое не остается даже размытых человеческих силуэтов. Жилища людей превращаются в древние каменные здания, выстроенные непонятно для кого, или в шалаши, сплетенные неизвестно кем.
Что бывает еще ниже, до сего момента Дмитрий не знал. Пока они шли через холмы с Игорем и Алисой, он представлял себе сказочный город из книжек в стиле фэнтези, которые не сильно жаловал, как всякий уважающий себя Иной. В уме, если честно, рисовалась Прага, только лишенная малейшего налета современности. Сплошные башни, стрельчатые окна да химеры на крышах. По улицам снуют пронырливые гоблины, движутся ажурные повозки, запряженные единорогами, а в каналах, похожих на венецианские, плещутся русалки.
Город и правда был причудлив, но от причудливости веяло больным воображением. Здания из удивительных камней с прожилками, что напоминали кровеносные сосуды. Дворцы из металла невиданных изгибов. Башни из переливающихся разноцветных кристаллов. Даже уютные домики, казалось, выстроены из древесины мифического ясеня Иггдрасиль. На мостовой под ногами вспыхивали, гасли и текли незнакомые Дрееру символы.
А еще город был лишен нормальных пропорций. Жилища привычного Дмитрию размера соседствовали с кукольными дворцами, куда можно было проникнуть, лишь согнувшись в три погибели. А рядом стояли башни с дверными проемами в два человеческих роста. Когда Дреер спросил Игоря, что это за архитектурные игры, тот посмотрел сочувственно:
– Вот когда увидишь здешний народ, поймешь.
Однако чего Дмитрий не видел – так это людей. То есть, конечно, людей тут быть не могло по определению. Как в интернате, где наставник Дреер кончил свой земной путь, тоже не было ни одного человека – сплошь Иные. Однако в городе, предназначенном для Иных, царило безлюдье. Нет, какое-то движение тут все же наблюдалось. Одинокие метлы сами подметали мостовые. Крутились флюгеры на крышах, хотя не чувствовалось ни дуновения ветерка. По улице проехала карета – без лошадей и пассажиров.
– Где все? – спросил Дмитрий.
– Кто где, – отозвался Игорь.
– А почему никого на улицах?
– А что им тут делать?
Даже в окна никто не выглядывал. Дреер, честно говоря, ожидал, что на него выйдет посмотреть чуть ли не все здешнее народонаселение. Если уж оборотни почуяли в лесу новоприбывшего, то в городе и подавно должны все сбежаться. Однако ничего подобного не случилось. У Дмитрия больше не было ауры жизни.
Мозг не умирает сразу после остановки сердца. Мертвое тело не остывает в один миг. Погрузившийся в глубины Сумрака Иной еще несет в себе заряд из человеческой реальности. Эта искра, объяснил Игорь, сохраняется первые часы. Но пока они сидели у Игоря дома, а затем пешком добрались до города через холмы, запах живого успел как будто выветриться. Дмитрий еще не мог до конца осознать, что земное существование закончилось навсегда, однако здесь уже никого нельзя было обмануть. Даже оборотней.
Перед выходом Алиса поколдовала над костюмом Дреера, заявив, что в таком виде никуда его не выпустит. Она сплетала заклинания, делала пассы и кружила по комнате с таким удовольствием, будто в первый раз отправлялась на великосветский прием и старалась для себя. Запоздало Дмитрий понял, что здесь, в этом странном нечеловеческом посмертии, у нее просто не выпадало случая для подобного.
