Борода из ваты – пули из серебра. Том 1 - Михаил Северный
Галка приветливо улыбнулась ему и пошла к двери.
— И кстати, — она остановилась, — клиентуры сегодня не будет?
Женька покачал головой. Страшно хотелось выпить. Зачем напомнила.
— Нет.
— Хорошо, ну мы тебя ждём.
И она скрылась за дверью, а Женька остался один. Двумя пальцами влез в банку и выловил огурец, смачно понюхал и откусил кусочек. Что-то не давало ему покоя. Что-то смутно крутилось в башке, какое-то воспоминание. Он никак не мог поймать суть и припомнить что это за образы. Звуки выстрелов, крики, удары, твердое в руках и чвакающее под ногами. Как будто он забыл что-то очень важное.
5.
Жизнь возвращалась к нему медленно. Буквально капля за каплей. Нечистого убить сложно, без использования серебра практически невозможно. И уж точно обычным расстрелом от сверхсущества не избавиться, но задержать можно. Кап и красная капля из небытия упала на затылок и растворилась в организм окрашивая клетку в синий. Кап. Следующая пошла. Так возвращалось сознание к нему, но ещё не жизнь. Как робот из жидкого металла он возрождался внутри человеческого тела. Капля за каплей. Одна сливалась с другой, и с третьей: работа по восстановлению продвигалась медленно, слишком много ресурсов потрачено, слишком большие повреждения, слишком тяжёлые раны.
Дед не шевелился и старался не показывать признаков жизни. Не моргать, не дергать губами, кривя их от злости и боли, не шевелить даже бровями и не чесать зад (что связанному довольно затруднительно) — мерзкий человеческий ублюдок, колхозник, алкоголик-наркоман опять предал его, и он опять дал себя обмануть. Трудно быть дураком, а старым дураком ещё и обидно. Снежка молчала и это было тяжело — слышать, как она сопит у тебя в голове, но ничего не говорит, только смотрит укоризненно и наверное качает головой. Если бы он мог всё исправить, повернуть время вспять, он бы уже так не тупил. Говорила ему внучка «не доверяй никому, особенно людям» или типа того. С памятью у него было неважно, но смысл он ухватил. Теперь она молчала, а он краснел и следил за людишками из-под ресниц. Где этот урод, с которым он уже поработал один раз? Второй раз будет намного легче использовать его, чем искать нового клиента. Пусть он только подойдет поближе.
«Только не натвори ху.ни, — сказала Снежка и он обрадовался, так обрадовался, что сразу получил отпор.- Не смей улыбаться сейчас. Спрячь свою ухмылку, и жди хозяина дома. А потом не натвори ху. ни. А то я тебя знаю.»
«Я обещаю, Снежка.»
Конечно, он собирался исполнить обещание.
6.
Когда псу скучно, он лижет себе яйца. Когда скучно ребенку он сует нос не в своё дело. Фома знал это и когда Андрей пригнал телегу, то отправил его домой спать. На дворе уже ночь и сыну нужно отдыхать, завтра он будет главным на хозяйстве. Коровы, свиньи, куры сами себя не накормят. А хозяин будет в городе.
Баба с племянниками уже почти закончили. Вымыли пол, проветрили комнату и погрузили трупы на телегу. Он помогать им не стал — спина, слишком напрягался в армии и потом и на стройке. Все хотел что-то кому-то доказать, думал, что если будет вкалывать его заметят и продвинут вверх. Хрен там, стал никому не нужным инвалидом и мешок с картошкой не может на плечо взять. Ну ничего, он всегда отличался умом и сообразительностью, а когда в тылу тебя прикрывает женщина-огонь Галка с Новоречной, то и жизнь наладится. Баба огонь и в постели и в бою. Ненавидит всех, кроме своих детей, а его терпит, ибо муж, и тот, кто приносит в дом бабло. Можно жить.
Фома мрачно улыбнулся своим мыслям и прошёлся по дому. Хозяин где-то пропал и пришлось наводить порядки самим, но скоро здесь будет закончено. Остались только два трупа на телеге и один привязанный к мотоциклу. А родственники, полиция, Отдел Контроля — это всё будет завтра. Завтра новый день и новые проблемы.
— Фома?
Он оглянулся. Его «красавица» стояла на пороге. Как всегда руки в боки, широкий зад, раскрасневшееся от работы круглое как блин лицо, волосы связаны в пучок, фартук прикрывающий нижнюю половину, тяжелое дыхание и глубоко посаженные как у быка глаза. Он даже боялся её иногда, глубоко внутри. Сходятся противоположности — это Фома и Галка. Сорокалетние барыги сивухи с Новоречной, продающие годами «напиток богов» городу и окрестностям. Несмотря ни на что. Их не пугали ни менты, ни постоянно меняющиеся законы, ни конкуренты, ни клиенты и даже трупы в канавах не смущали. Но Фоме уже было тесно в этих рамках — вымершее село с десятком жителей стояло поперек горла, а ещё он хотел в город, как и жена. Там все деньги, вся сила и власть. Там нужно будет начинать с нуля, но с хорошим запасом кредитов и репутацией это будет быстро и почти не больно.
— О чём ты думаешь, Фома?
— О кредитах, Галка. О квартире в городе. Желательно на тринадцатом этаже и с большим балконом. Я буду курить утром, смотреть на мурашек, суетящихся внизу и бросать им на головы окурки. Дети будут ходить в школу через дорогу, а старшему куплю мопед. Нам возьму машину. Нет, три машины и большой гараж. Одну для работы, одну семейную пятидверный хэтчбек и мне здоровенный внедорожник.
— Баб возить?
Он улыбнулся мечтательно и подойдя ближе обнял (попытался обнять) жену за талию.
— У меня есть только одна баба. Другие мне не нужны.
— Старый брехун. И хватит мечтать, кредитов даже за живого нечистого надолго не хватит. Что мы будем делать, когда они закончатся через полгода и нужно будет платить за школу, аренду квартиры, еду и бензин?
— Мы пойдем на лежбище лысого и наберём сокровищ.
Фома сказал как отрезал. Самодовольная улыбка повисла ниточкой на бледном лице, но пробить защиту Жены не так легко, как ему кажется. Она уже смотрит волком и кривится в презрительной усмешке, сучка.
— Чего ухмыляешься, дура? Муж сказал сделает — значит сделает. Ты что не веришь в лёжки Нечистых?
Она пристально посмотрела ему в глаза и смотрела так долго, что он начал тонуть в ее глазах, а потом вылетел наружу с воплями и
