Полянский. Детектив-медиум. Новое дело - Анастасия Альт
– Дело хозяйское, смотри сам. За такие деньги вряд ли что-то ещё найдёшь.
В дверях на потёртый косяк тяжело облокотилась необъятная тётка-хозяйка. На ситцевое голубое платье в мелкий ромбик повязан засаленный фартук в пятнах от свёклы. С полной шеи свисал цветастый платок. Пальто набросила и не застегнула. Сапоги на босу ногу. «Показать квартиру» женщина пришла из соседнего дома.
– А кто тут раньше жил, Татьяна Ивановна? – Петя Ефимов старался не слишком глубоко дышать, но пыль и смрад всё равно лезли в нос.
– Мужа моего бабка. Померла вот только осенью. Муж всё оформил, чин чином. Не переживай, я чужие метры не сдаю.
– Убраться бы тут?
– Муж сказал, в ремонт сейчас пока никак не вложиться. Ты уж сам как-нибудь. Я тебе за уборку и ремонт за первый месяц скидку сделаю. Но депозит чтоб лежал. Тут лохов нет, – угрожающе нахмурилась хозяйка.
Он рассматривал распахнутые створки поцарапанной «стенки», пустые полки и треснутые стёкла. Содержимое шкафа вывернуто на пол. У стены справа, наверное, диван или тахта, только мебель почти не видна под ворохом старых одеял и связок картона расплющенных коробок.
– А чего разбросано всё, бабка что ли буйная была?
– Нет вроде, хоть и поехала кукухой на старости лет. Вещи потом перебирали, гробовые искали. Не нашли ни книжки, ни заначки никакой, – вздохнула тётка, и тут же подозрительно прищурилась. – Ты смотри, если случайно найдёшь чего, так это наше. А если свалишь, так я на тебя сразу заяву напишу, что ты нас обокрал! Давай, в общем, думай. Пойду, на кухне форточку открою.
Петя осторожно перешагнул через разбросанные коробки и ком тряпья. Чувствуя себя будто на минном поле, проторил тропинку в мусоре к окну. Хотел отдёрнуть штору, но вовремя передумал, сообразив, что его тут же засыплет пылью и дохлыми тараканами, как снегом с дерева. Морщился, чувствуя, как всё лицо перекашивает, будто лимон жуёшь.
Крайне неудачное стечение обстоятельств привело его в эту дыру. Вдрызг разругались со Светкой, приревновала, глупая кошёлка. Её папаша приехал и выставил, обложив последними словами. Спустил с лестницы среди ночи, шмотки следом выкинул, сумку в спину швырнул. А Ефимов уже так тепло обосновался, думал, что устроился. Жил со Светкой «в гражданском браке» больше полугода. Чем плохо: кормят, поят, ублажают всячески. Ну, собачились, конечно, в какой семье этого нет. У него родители через день посудой бросались, пили, да лаялись. Больше двадцати лет спорили, выясняя, кто из них двоих кому жизнь испортил.
Со Светкой познакомились в интернете, плотно общались пару месяцев. Запала она, повелась на красивые разговоры. Петя, даром, что тощий и виду из себя особо не имеет, да болтать горазд. Много цитировал на память из бабушкиной библиотеки. Девушки искушённые и уверенные в себе не поддавались на такую мелочь, а вот на нежных и недалёких действовало. Вот и подтаяла неизбалованная вниманием девица. Договорились, что Петя к ней в Москву приедет в гости повидаться и погулять. Явился с вещами, да и остался у неё. Уж очень был рад уехать из разбитой родительскими ссорами квартиры. Медовый месяц удался: со Светкой полночи всякие выкрутасы вытворяли, тут он тоже огня давал, старался, как в кино. Утром потом она на работу уезжала, а он дома оставался. Валялся на диване, в телефон таращился, или на ноутбуке сериал смотрел.
Но всё-таки понимал, что за девушку с квартирой держаться надо. Так что не халявил: и убирался, и готовил. Благо, мать отца была культурная женщина, воспитывала внука, пока сын с женой куролесили за стенкой. Бабушка растила его хозяином в доме, но вот самого дома ему не досталось. Заслуженной работнице маленького ДК нечего было оставить внуку в наследство.
После ссоры тогда переночевал разок у приятеля, одного, другого. Пробовал со Светкой помириться, да она его в чёрный список уже внесла. Знакомился с девушками, но не везло, с жильём ни одна не подвернулась. Хотелось зацепиться в Москве, а не возвращаться к родителям в халупу. Петя недолго кантовался у приятеля на диване. Устроился на работу в магазин на сменный график. Занятие не пыльное: грузить, да выставлять товар. С нетерпением ждал первой зарплаты, чтобы обзавестись своим углом. Полез в интернет и совершенно обалдел от уровня цен. А на этот вариант со съёмным жильём его вывел знакомый одного приятеля через другого знакомого, у которого удалось занять ещё десятку. Случай обнадёживал, однушка не совсем в глуши всё-таки: на работу сначала от Силикатной до станции маршруткой минут двадцать, на электричке до Москвы полчаса добираться, да потом ещё на метро.
Квартира страшенная, но такая дешёвая – просто не верится. Прикинув порядочную выгоду, Петя подписал договор аренды, внёс плату за два месяца сразу и страховую сумму отдал. Затем закатал рукава и попросил у хозяйки взаймы ведро, швабру, тряпок, мыла и порошка для стирки. Татьяна Ивановна посмотрела с уважением, принесла всё необходимое, чтоб навести чистоту и гигиену. Перекрутила вентили, включив воду и газ. На лестничной площадке открыла своим ключом щит и включила электричество в квартире.
Второй этаж кирпичной пятиэтажки, на фасаде мозаика «1967». Рамы деревянные, из прежнего времени, крашеные масляной краской. Балкон не застеклён и забит хламом, в высоком сугробе угадывались какие-то доски, ящики для рассады, алюминиевая выварка, какие-то тазы, коробки. Петя с опаской подёргал дверь, убедился, что открыть её можно. Надо будет заняться балконом, когда снег растает.
В коридоре неровно жужжал и стучал компрессором оживший исцарапанный холодильник. В малюсенькой кухне, покрытой жирной пылью, места ему не хватило. Рассохшийся светло-серый гарнитур «в ряпушку», с захватанными фасадами. На столе клеёнка прожжённая во многих местах сигаретами, с намертво завернувшимися краями. Липкий линолеум пузырями, в двух местах порван и заклеен несколькими полосами скотча. Окна выходят во двор, видно много деревьев. Летом должно быть тихо и зелено.
Санузел совмещённый. Петя долго спускал коричневую воду, трубы гудели и дребезжали. Аккуратно снял выцветшую целлофановую шторку в чёрных пятнах плесени. Съеденная временем шершавая эмаль в ванне, покрытой ржавыми потёками, вызывала дрожь. «Купаться тут нельзя, обдерёшься весь, как об наждачку. В душ
