Волчья свадьба. Книга 1 - Натали Лавру
Сны только усугубляли моё эмоциональное состояние, я отвлекала себя от них как могла: ходила на всевозможные сборища, флиртовала с парнями и потакала своим мелким прихотям. Я старалась ложиться спать в состоянии крайней усталости, без лишних мыслей в голове, пресыщенная событиями прошедшего дня. Кровавые ночные побоища только участились.
«В конце концов, это сны и не более того, – внушала себе я. – Не стоит обращать на всё это внимания и, может, со временем они исчезнут».
Остаток недели я жила с ощущением, что где-то ошиблась или упустила нечто важное. Звонил Дилан, сказал, что приедет в следующий вторник. Однако ни о чём важном и личном мы не говорили. Конечно, он уже не казался мне роботом или камнем, но его эмоциональных проявлений мне по-прежнему не хватало, хотелось растормошить его, чтобы он хоть сколько-нибудь сильно реагировал на меня. Если сказать проще: меня бесило спокойствие и отстранённость Дилана.
В пятницу я уехала домой, в деревню. Куда-то делась та атмосфера, что царила раньше в нашей маленькой семье. В доме словно пахло унынием, пустотой, хотя родные обрадовались мне и даже накрыли стол. Я поймала себя на мысли, что больше не стремлюсь вернуться жить в этот дом, дорога окончательно увела меня оттуда.
За вечер мы ни разу не смеялись, не делились историями, произошедшими за неделю. На мои вопросы отвечали коротко, сдержанно. Мне хотелось рассказать о приглашении на работу, но всё никак не было подходящего момента.
Я позвала маму со Светой приехать погостить на следующие выходные к себе, но они сослались на вечные дела и отказались. Как будто я больше не часть их семьи и они постепенно, чтоб не ранить меня, отдаляются. На такие перемены я не давала своего согласия. В моей голове всё бунтовало и, наконец, вырвалось наружу. Меня выслушали, а затем упрекнули в том, что я счастливая и беззаботная и мало что понимаю в этой жизни.
Впервые я уехала, так и не помирившись с мамой и сестрой. Появилось такое чувство, что моё лимитированное счастье перекочевало из одной области жизни в другую.
Оставалась надежда, что разговор с Диланом успокоит меня, поэтому вторника я ждала с нетерпением и после занятий в тот день сразу побежала домой.
Никого.
Дилан не сказал, когда приедет, но раз во вторник, значит, во вторник.
Текст к завтрашнему докладу об особенностях нервной системы я так и не начала делать, зато приготовила ужин и сделала уборку. Суетилась допоздна, каждые пять минут глядела на часы.
Я была в ванной, когда услышала, как хлопнула входная дверь. От волнения я чувствовала, как ухает сердце у меня в груди.
Я вышла и заметила сначала дорожную сумку, а только затем силуэт человека в пальто и костюме. Да, это был он.
– Привет… ты поздно.
– Привет, – он подошёл и коротко поцеловал в щёку.
– Тебе подогреть еду?
– Да, я голоден, – сказал он усталым голосом.
Стало ясно, что мы в этот раз так и не поговорим. Расстроенная, я подождала, пока он ляжет спать, а потом запрыгнула в постель сама. Так как сон не шёл, я просто лежала с закрытыми глазами и внушала себе, что всё в порядке, что не нужно выливать на Дилана потоки своего негатива и портить наши ещё не устаканившиеся отношения.
– Диана? Ты спишь?
– Пытаюсь уснуть.
– Как дела в университете?
– Нормально. Отдыхай, ты устал. Доброй ночи.
– Доброй ночи.
Он обнял меня сзади и тут же отключился. Через некоторое время я тоже погрузилась в сон, где я снова была кем-то опасным и смертоносным.
Это был заброшенный пирс, рядом железная дорога. За мной снова гнались какие-то люди, на вид – китайцы. Я запрыгнула в вагон, люди – за мной. И снова драка, но на этот раз долгая и утомительная, я была близка к истерике, и вдруг ко мне на помощь пришел волк. Я поняла, что тоже могу становиться волком, и перегрызла глотки врагам. Во сне я чувствовала вкус теплой крови. И вот я снова оказалась на пирсе, появились ещё люди и окружили меня. Я первая начала атаковать, устрашающе рычала на врагов. Люди стреляли, а я прикрывалась телом какого-то мертвеца. Мне удалось убить еще несколько человек, но потом меня, как магнитом, притянуло к земле, и я проснулась.
– Ты пиналась и рычала во сне.
– Страшный сон. Мне постоянно снится, что я кого-то убиваю. Такого раньше никогда не было.
– Это из-за пробудившегося волчьего гена. Такое бывает. Засыпай, поговорим утром, – он поцеловал меня в плечо и перевернулся на другой бок.
Следующего сна я не запомнила. Похоже, он длился совсем недолго. Разбудил меня снова Дилан. Ему хотелось моей нежности, он отдохнул и теперь вёл себя, как безумный влюблённый. Наконец-то ожил.
В этот день я пропустила учёбу.
За завтраком-обедом мы говорили о событиях последних двух недель и о моих снах. Оказалось, что подобные кошмары снятся всем носителям волчьего гена, когда в крови повышается концентрация гормонов. Это знак того, что телу нужно перевоплотиться. В этом, большом, мире полное перевоплощение невозможно, но при гормональном всплеске человек впадает в пограничное состояние и часто не способен контролировать себя, особенно если это одно из первых превращений. То есть с каждым днём я становлюсь опасней, мне нельзя злиться, любое раздражение способно пробудить во мне монстра.
Дилан сказал также, что для меня это странно, потому что я новичок. Необходимости перевоплотиться у меня пока быть не должно. Скорей всего, это были ложные признаки. Сейчас конец февраля и до июля беспокоиться не о чем. Сам он обычно охотился примерно раз в месяц (чаще это физиологически невозможно), а в связи с нынешними обстоятельствами – раз в два месяца, а иногда принимал блокирующие таблетки. Выпускать меня на охоту в Верхнем Волчке было нельзя: всюду ловушки; а в таблетках пока не было острой необходимости, тем более, выработка гормонов в моём организме ещё не успела стабилизироваться. Единственный выход – законсервироваться, приостановить выброс гормонов в кровь, пока война с охотниками не закончится или хотя бы не стихнет. Дилан посоветовал мне погрузиться в учёбу, как можно меньше думать о волках и всё свободное время проводить дома.
Он снова собирался в командировку, на этот раз в Москву, и тоже на пару недель.
Возможности поговорить о моих планах работать танцовщицей так и не представилось, в любом случае я услышала бы резкий отказ и обвинения в собственной безответственности. Я снова чувствовала себя брошенной.
«Как ты можешь куда-то ехать, когда я так нуждаюсь в тебе?» – мысленно начала паниковать я.
Разумеется, эмоции тут же отразились на моём лице, Дилан это заметил:
– В чём дело, Диана?
– Ты же только вчера приехал…
– Это моя работа, привыкай, – коротко ответил он.
Вопреки его советам не нервничать, я вспылила:
– Что, прямо сегодня летишь?
– Завтра утром я должен быть на встрече.
– Чёрт! Тебя не бывает дома, ты вечно уставший! Может, у тебя там параллельная жизнь или другая семья? Зачем вообще весь этот бред? Зачем держать меня здесь, как в клетке?
– Давай поосторожней со словами. Не ты ли мечтала всё своё время посвящать учёбе? Какие ещё глупости взбредут в твою голову? Перестань себя накручивать! Чем ты недовольна?
– Ничем. Лучше бы ты вообще не появлялся, – на самом же деле мне хотелось, чтобы меня обожали, а не оставляли в одиночестве.
– Ты просто невыносима! – повысил голос он. – Хочешь, чтобы с тобой по-другому обращались, да?
– Не кричи на меня! – огрызнулась я. – Конечно, ты сам привязал меня к себе, а потом оставляешь здесь одну! Отлично придумал! Я безумно счастлива! Класс!
– Можешь истерить, сколько влезет. Тебе придётся смириться с моим образом жизни, – со злостью сказал он.
Я пустила слезу от обиды.
– Давай обсудим этот вопрос спокойно, – немного остыл он. – Я же не лезу в твои учебные дела. У меня есть работа, и эта работа меня устраивает, я занимаюсь своим делом. Тебе же предоставлена возможность учиться, ты вполне обеспечена, никто тебя
