Инна Георгиева - Ева. Минус на минус
Потому я отошла от стола ровно на шаг, закусила губу, приготовилась и…
Вообще-то я хотела схватиться руками за бортик и сделать аккуратную стойку. Простую и красивую. Все испортил Алекс! Я как раз делала тот самый «последний» шаг, когда он внезапно материализовался перед столом, схватил меня в охапку и поцеловал. То есть как «поцеловал»? На мгновение прижался к губам и тут же отпустил.
Наверное, со стороны выглядело смешно: я враскорячку с поднятыми вверх руками и Алекс с такой рожей, будто собрался облобызать пиранью. Только за спиной почему-то никто не хихикал. Наоборот! И Богдан и Полина смотрели такими глазами, что я тут же покраснела и испуганно прижалась к дверце купе.
– Ты что творишь, извращенец?!
– Развратник, – тихо подсказала Полина.
Я перевела на нее сверкающий взор:
– Это ты во всем виновата!
– Неправда! Я тебя не целовала. Это он!
– Кстати, братан? – расплылся в улыбке Богдан. – А чего это ты вдруг? Она ж вроде скорпионша и все такое…
– Я под подозрением, – равнодушно ответил Алекс. – Не хочу потом Егору доказывать, что не имею отношения к ее сломанному позвоночнику.
У меня руки сами собой сжались в кулаки: ах он паразит! Так вот, значит, откуда порыв – собственную шкуру спасает?!
– Где тут у меня топор лежал?!
– Пора, пожалуй, заканчивать игру, – подпрыгнула Полина. – Ребята, идите погуляйте. Мы переоденемся и приготовимся ко сну! Уже поздно!
– Но… – попытался возмутиться Богдан.
– Идите! – подтолкнула его в спину Поля. – Так надо!
И только когда за парнями закрылась дверь, она обернулась ко мне и шепотом спросила:
– Ты как?
– А как я могу быть?! Я злая! Я такая злая, что, кажется, могу убить его взглядом!
– Ой ли? – хмыкнула подруга.
Я гневно ткнула в нее пальцем:
– Ты на что сейчас намекаешь?!
– Я не намекаю. Я спрашиваю открыто: это был твой первый поцелуй. Как ощущения?
– Я не знаю! Я не помню! Все произошло так быстро…
– Можем попросить его повторить, – улыбнувшись, кивнула на дверь Полина. – Думаю, он не откажет, и в следующий раз…
– В следующий раз я откушу ему голову!
– Вот всегда ты так! А он, между прочим, симпатичный. Это я тебе, как ценитель, говорю.
– Вот и забирай его себе!
– И не жалко будет? – подмигнула Поля. – Нет, я для него старовата. А вот ты бы к Александру присмотрелась. Есть в нем что-то такое…
– Святой ежик, Полина! – схватилась я за голову. – Я тебя сейчас ударю!
– Ладно! – подняла подруга руки вверх. – Не надо так нервничать, хотя… хочешь отомстить?
– Еще бы!
– Тогда подожди немного и не рычи пока. Есть у меня одна идейка…
Когда парни вернулись в купе, мы уже лежали по койкам. Я заняла нижнюю, Поля верхнюю, по диагонали. Почему именно так – я не знала, а спросить не успела.
– Идут, – шикнула подруга. – Притворись спящей!
Ага, вот так запросто они мне взяли и поверили! Но спорить не хотелось. Быстро откинувшись на подушку, я засопела с видом невинного агнца.
Алекс с Богданом посмотрели на эту умиротворенную картинку, переглянулись и пожали плечами. Богдан улегся на нижней полке, Алекс полез наверх. Видимо, он решил, что безопаснее, когда нас разделяет не маленький хрупкий стол, а целая полка. Я мстительно улыбнулась, дождалась, пока он уляжется, подняла ногу и с силой подбросила полку вверх. Оттуда послышались ругательства: тряхнуло Алекса хорошенько. Но когда он, полный праведного гнева, зыркнул вниз, я снова была просто олицетворением покоя.
В поездах я всегда спала хорошо. Это была моя характерная особенность – я слушала, как отстукивают ритм большие колеса, и проваливалась в сладкую дрему быстрее, чем успевала сообразить, что происходит. Мама давно заприметила это мое «умение» и с тех пор больше никогда не пела колыбельные: просто ставила запись шума железной дороги, и я отключалась. Собственно, так же случилось и на этот раз. Я, конечно, сильно переживала, что Алекс решит отыграться за кастрюлю и сделает мне, спящей, какой-то неприятный сюрприз, но с родным организмом справиться не смогла. Минут пятнадцать честно прислушивалась к дыханию парня с верхней полки, потом не выдержала и засопела с ним в унисон.
– Пс! Пс! Да пс! же, Ева!
– А? Где? – подпрыгнула я и осоловело закрутила головой. – Что?
– Это я, успокойся. – Полина зажала мне рот ладонью. – Все, проснулась?
– Что ты здесь делаешь?
– В глобальном смысле? Еду с вами на природу.
– Давай конкретнее, – нахмурилась я. Спать хотелось так, что впору было спички в глаза вставлять.
– Помнишь, я говорила о мести? – Я медленно кивнула: да, что-то такое было. Поля ткнула пальчиком наверх и торжественным шепотом закончила мысль: – Час настал!
Я нахмурилась:
– Что ты придумала?
– Ну ты хотела узнать: колдун Алекс или нет?
– И?
– Забирайся наверх и ищи знак.
– Очень смешно! – буркнула я. Видимо, получилось громче, чем нужно, потому что Богдан на соседней полке всхлипнул что-то протестующее и перевернулся. – Как я отвираться буду, когда он проснется?
– Он не проснется.
– Та-ак… – протянула, чувствуя, что сейчас буду кого-то убивать. Возможно, свою единственную подругу. – С этого момента, пожалуйста, поподробнее.
– Не нервничай! Я ему травки подсыпала. Совсем чуть-чуть!
– Какой травки, Полина?!
– А ты как думаешь? Раз он наверху спит, а не мультики смотрит – значит, усыпляющей. Не волнуйся: она совершенно безвредна.
– Как ты могла?! Я же предупреждала: никакой магии против моей семьи не применять!
– Это не магия! К тому же трава хорошая. Испытанная. На тебе, между прочим.
– Да я никогда в жизни не принимала снотворное!
– Это ты так думаешь, – вякнула Поля. Я посмотрела на нее долгим, проникновенным взглядом. – Ева, она правда безвредная. Ну что я, знахарка со стажем, в траве не разберусь?!
– Обещай, что без моей просьбы больше никогда не будешь кормить меня своей зеленью! И мою семью тоже.
– Крест на пузе! А теперь тихо, пока Богдан не проснулся. Ему я ничего не подсыпала, так что ты давай Алекса изучай, а я за старшеньким пригляжу.
Мы встали ногами на мою полку и нависли над Шуриком. Тот спал, аки младенец: трава, по ходу, была отличной.
– А что искать-то? – подняла я глаза на подругу.
– Если он колдун, на нем метка должна стоять.
– На мне не стоит…
– Осечки случаются, – не стала спорить Поля. – Но редко. Так что давай, смотри внимательно.
И ткнула меня носом куда-то Алексу в поясницу. Я взвыла:
– Что смотреть?! Ничего ж не видно!
– А ты на ощупь попробуй! – нашлась Полина. – И пошустрее, а то мы так до рассвета жаться будем. Срывай с него простыню!
Я послушно потянула за ткань. Алекс лежал на животе, спрятав руки под подушкой. Почти голый лежал – в одних семейках. Я невольно залюбовалась: спина, попа, ноги… была бы я людоедом – не знала бы, во что первое вцепиться. Все было таким аппетитным!
– Посмотри на него, подруга, – шепнул демон-искуситель в обличье Полины. – Такой доверчивый, ранимый. Он же как Кай из «Снежной королевы» – колючий, потому что ему тепла не хватает.
– Каю из «Снежной королевы» не хватало лобзика, чтобы слово «счастье» выпилить! – бросила я на Полю хмурый взгляд. – А этот гаденыш не такой святой, каким ты только что его описала. Он меня поцеловал!
– О да, – закатила глаза готесса. – Паразит, каких мало…
– И вообще – взъелся за что-то, хотя совсем меня не знает! Жить спокойно не дает!
– Мм, сволочь…
– Ладно бы догадывался, что я ведьма, а так психует на пустом месте!
– Надо же, какая интуиция у мерзавца…
– Слушай, ты вообще на моей стороне?! – рявкнула я и тут же прикусила губу: мою гениальную голову вдруг посетила не менее гениальная идея: – А помнишь то растение, от которого кожа начинает чесаться?
– В смысле: то ядовитое растение, от которого кожу жжет целые сутки так, словно на ней целину вспахивают? – ехидно переспросила Полина. – Это семена южного колчагара.
– У тебя есть? Давай сюда!
– Ты уверена?
– Он меня поцеловал!
– Ну если бы он этого не сделал, мы бы никогда не увидели такой нежно-фиолетовый румянец на твоих щеках.
– Семена! – прошипела я.
Полина спрыгнула на пол и зашуршала в рюкзаке. Она всегда носила с собой особо полезные ингредиенты. Конкретно этот можно было сыпануть в глаза обидчику – больно так, что перцовый баллончик нервно курит в сторонке.
– Что-то от змеи в тебе все же есть, – покачала головой подруга, протягивая мне мешочек. Я его развязала и… задумалась. Вообще-то это было довольно жестоко. Конечно, он сам напросился, но наказание должно быть соизмеримо с преступлением, разве нет? А поцелуй был… не настолько неприятным.
Сомнения разрушила подруга:
– Сыпь!
– Поля, у меня совесть проснулась, – пожаловалась я. – Может, не надо?
– Сыпь-сыпь, – решительно кивнула готесса. – Во-первых, у меня есть антидот. Так что, если он будет совсем на стены лезть – ты ему поможешь. А благодарный парень – это что? Это – полезный парень.
