Мертвый Барон - Маркус Кас
Нет. Раз уж они прислали профи, то скорее всего задумаются на какое-то время над более эффективным планом.
* * *
Разбудила меня рация.
— Я нашел колдуна, — сказал голос Густаво. — Роб тебя проводит.
Сын Густаво уже нетерпеливо приплясывал возле крыльца. Подросток выглядел запыхавшимся, явно бежал всю дорогу. Вид имел при этом важный и виноватый.
— Мэтр Ри не может выйти из своего дома, господин Барон! — выпалил он на пороге. — Он там… в процессе, короч. Ритуал готовит, сами понимаете. Никак не отойти, духи обозлятся.
— Далеко он живет? — от жесткого недосыпа нормально работал только один, левый, глаз.
Видимо из-за этого вид у меня был не самый дружелюбный. Роб быстро продолжил:
— Я провожу! Тут не очень далеко, на той стороне, за оврагом и складом шин!
— Да погоди ты. Сначала кофе.
Я сварил себе крепчайшую амброзию, угостил парня кокосовым соком и конфетами, которые тут обожали, не страшась ни ожирения, ни диабета. Может, здесь и сладости магические? Или постоянные прогулки вверх и вниз по склонам холмов помогают здешним обитателям держать себя в форме?
Упитанных я тут почти не видел, зато видел как все уминают уймы разнообразных сладостей.
Колдун, он же бокор, обитал и правда недалеко. Плутали мы по лабиринту улочек и узких просветов между домами с полчаса.
Столь ранний час для фавелы был оживленным. Люди торопились на работу, перекрикивались через распахнутые окна, обмениваясь добрыми пожеланиями. По проводам скакали ушастые обезьянки и верещали попугаи, сражаясь за какую-то добычу. Благоухали неизвестные мне цветы, журчала вода в канализации и приветственно орали петухи.
В ослепительно-синей вышине ни облачка, день в этом городе вечного лета обещал быть ясным и жарким. Мне нравилось местное солнце, прогревающее и палящее. Не до дурноты, а в самый раз для меня. Даже гроза и затянувшийся с утра до вечера дождь не вызывали неприятных ощущений.
В таком-то раю и цапаться?
Настроение от прогулки улучшилось, сонливость испарилась, а музыка, доносящаяся отовсюду, так и побуждала пританцовывать.
Я сорвал по пути спелое манго, ополоснул его в уличной колонке и с удовольствием поедал, не обращая внимание на сладкий и липкий сок, текущий по подбородку.
Квартал, в который мы пришли, немного отличался от остальной фавелы. Дома тут выглядели приличнее, свежая краска на стенах, никакого мусора под ногами и отремонтированные лестницы, главные артерии фавел.
Окна украшены цветочными горшками, а каждая дверь обозначена номером. Причем именно в этом разошлись хозяева, соревнуясь у кого лучше исполнены цифры. Названия улицы я так и не заметил. Возможно, его и не существовало.
Сказочность этого места разрушили крики. И раздирающий уши визг, отчаянный и безысходный. Я сорвался с места, услышав звук ударов.
Кого-то за углом забивали камнями насмерть.
Глава 12
В узком закутке между кривобоких лачуг толпились подростки. Трое пацанов и одна заплаканная девчонка. Перепачканная в грязи и размазывающая сопли по лицу, но не жертва.
Она пыталась остановить остальных. Мальчишки бросали все, что попадалось под руку в угол, где кто-то метался и визжал.
Одна из тех мелких обезьянок, игрунок. Только этот зверек был очень странным, белая шерсть, от макушки до кончика длиннющего хвоста.
Ему подбили лапу и он никак не мог прыгнуть и убежать.
Внутри поднялась горячая волна гнева.
— Вы чего творите? — рявкнул я.
Они резко обернулись и зачинщика я вычислил сразу. Такой лютой злобы в глазах я давно не видел. Жестокость ради жестокости. Другие перепугались, этот же с вызовом огрызнулся:
— А ты, гринго, не лезь! Ещё один белый уродец нашелся…
Парень ухмыльнулся, и поднял с земли очередной камень. Демонстративно подкинул его на грязной ладони.
Бить детей нехорошо? Непедагогично?
Я от души влепил ему такую смачную затрещину, что его подельники тут же разбежались, только пятки засверкали. Девочка шмыгнула носом в последний раз и удивленно распахнула рот. Одного переднего зуба там не было.
— Ай! — подросток схватился за голову. — Маленьких обижать нельзя!
— Серьезно? — указал я на замершее у стены существо.
— Он же урод! Ему всё равно не выжить, его выгнали из стаи! Он урооооо…
Я сгреб его ухо и потянул. Оторвал бы к чертям. Сын главаря встал рядом и неодобрительно хмурился. Не на меня, к счастью, на происходящее.
— Сам ты урод, — едва сдерживая себя, сказал я. — Вали!
И выдал ему ускоряющего пинка под зад. Палец отбил об его костлявую задницу, но мне полегчало.
Я подошел к обезьянке, она вся сжалась и затравленно смотрела на меня огромными глазами. Реально альбинос! Такой же гринго, как и я. Так близко я ещё этих забавных зверушек не видел. Размером максимум с локоть, а обычно меньше, и с хвостом длиннее тела. Они всегда шустро сматывались, носясь по крышам и сплетениям проводов.
Улыбнувшись, я присел на корточки и протянул руку. Зверек шикнул, сам испугался своей смелости и умильно заморгал. Раздул ноздри и запыхтел, принюхиваясь ко мне. А затем резво схватился за мою ладонь прохладными лапками и в один миг забрался мне на плечо.
— Эй, чудо, ты чего это задумал? — я повернул голову, встретился взглядом с блестящими карими глазами и разулыбался ещё шире.
Альбинос обхватил мою шею, прижался и что-то проурчал, почти как кот. Шерстка его была мягкой и приятной на ощупь, а тщедушное тело подрагивало. Вот зараза, сам спас, теперь самому и отвечать.
Ладно, после встречи с колдуном займусь его судьбой.
— Господин Барон, это ваш нагваль? — тихо спросил Роб.
Что-то вроде фамильяра, перевелось со скрипом в голове.
Питомец.
Не совсем, но близко по сути.
Девчонка исхитрилась услышать обращение ко мне и распахнула рот ещё шире. Я заговорщицки подмигнул ей и прислонил указательный палец к губам. Обезьянка предупреждающе шикнула и ещё крепче вцепилась в мою шею.
Соплячка часто закивала и попятилась. Добралась до выхода из закутка, развернулась на пятках и припустила по улочке.
— Нет, Роб Рой, — я проследил за исчезновением девчонки, надеясь что она не побежит всем сообщать услышанное. — Это просто зверек.
— Но он же тоже… белый, — смутился под конец фразы пацан. — Ну, в смысле…
— Ладно, пойдем, — я махнул рукой, сделав вид что не понял. — Далеко ещё?
— Так вот, та черная дверь, — Роб показал на необходимое, прямо напротив тупика, в котором мы стояли.
Высокий глухой забор, сверху сверкающий замурованными в цемент осколками бутылок. Разглядеть, что по ту сторону, было невозможно из-за густой растительности.
И на двери колдуна, в отличие от всей улицы, номера не было.
Стучали мы долго, но не уходили. Бокор же должен был находиться дома. Роб принялся выкрикивать его имя и даже предложил перелезть через забор, храбро заявив, что такая примитивная защита против него не устоит.
Я уж думал вынести дверь, как она резко распахнулась.
И я увидел первого в жизни настоящего бокора, то есть темного мага. Зрелище было не из приятных.
Будто подтверждая всем своим видом выбранный род занятий, колдун был отталкивающе некрасив. Непропорционально большая голова с остатками волос, которые торчали во все стороны. Кривой огромный нос и мелкий, может на фоне шнобеля, рот с еле видимыми губами.
Низкий, тощий и с контрастно умными глазами, которые прямо лучились живым интересом ко всему вокруг.
Он осмотрел нас и вдруг дружелюбно улыбнулся. Та девчонка была богата на зубы, да уж. Тут в наличии имелись два длинных передних, как у зайца. По бокам от них провалы сразу на три зуба. Я аж невольно провел языком по своим, проверить — на месте ли все.
— Прибыли! — подтвердил он очевидный факт, развернулся и ушел.
Я взглянул на пацана, он явно не хотел заходить внутрь и с надеждой отступил. Махнув рукой, чтобы Роб оставался снаружи, я прикрыл дверь и последовал за мэтром.
Небольшой двор с высохшей на солнце травой я преодолел за пару шагов. Колдун скрылся за углом низкого здания, выкрашенного в невозможно желтый цвет, от которого стало кисло во рту. Вымощенная тропка вела к отдельному строению, а ля сарай. Там то меня и поджидал бокор.
— Добро пожаловать в святилище, Мертвый Барон, — уважительно произнес он, поклонился и сделал приглашающий жест.
Святилище выглядело курятником, наспех оштукатуренным и без крыши. Четыре стены, проем вместо входа и земля в качестве пола. Зато антураж вполне соответствовал и был мне знаком.
Стены снизу доверху в символах, нарисованные углем или просто черным маркером, и запачканы бурыми пятнами и следами гари. Повсюду свечи, а по центру
