Вороны Чернобога - Ульяна Каршева
- А то что? – задорно спросила она, вдруг делая открытие: она настолько необходима ему, что может позволить себе покапризничать – и Данияр никуда не денется, всё равно сделает то, что именно она хочет! – Домой отведёшь? Я ведь тебе нужна, а значит… Буду вести себя в зависимости от ситуации!
- Мне не нужна капризная девчонка этой ночью, - спокойно ответил он и взглянул на пройденный путь. – Если ты не дашь слова подчиняться мне во всём – да, мы вернёмся.
- Но почему? – возмутилась Руся, дёргая его за рукав.
Но Данияр помалкивал, спокойно глядя на неё. А потом едва слышно вздохнул.
- Руся, - терпеливо сказал он. – Я не люблю объяснять. Да и ты не поверишь. Давай сделаем так: эту ночь ты во всём слушаешься меня, а в следующую, если останешься жива, будешь вести себя… - он поморщился, - как хочешь.
Это его «если останешься жива» морозом продрало спину.
- Ты меня специально пугаешь? – неуверенно сказала она.
- Да.
Ка-ак же хотелось его стукнуть, чтобы он подробней объяснил, почему она должна быть при нём смиренной овечкой! Ну да, упыри. Но ведь ворон рядом! Спасёт, если что… И тут начало доходить.
- А как выглядят упыри?
- Как обычные люди. Только когти длинные. И воняют они.
- То есть их можно почувствовать заранее? – обрадовалась девушка.
- А-а… - Кажется, Данияр затруднился описать более точно, а потом снова вздохнул: - Ну, ладно… Упыри – это покойники, понимаешь? Они воняют покойниками. Ну, теми, что пролежали не один день, да ещё чуть подгнили.
- То есть они воняют… ну, как сдохшее животное? – уточнила Руся.
- Ну… так.
Ещё немного подумав, она покусала губы, соображая, и заключила:
- Ладно, я согласна слушаться тебя в эту ночь. И куда мы сейчас?
- На старое кладбище.
- Но это кладбище далеко от города! – удивилась она, вспомнив, как ездили с бабулей на могилку её родителей: час дороги, час по самому кладбищу, пока дошли до нужного места. – Или мы с тобой туда поедем? У тебя есть машина?
- Нет, - чуть улыбнулся он. – Мы пойдём на то старое кладбище, которое стало частью города. Это недалеко, всего в пяти остановках отсюда. Повезёт – на дежурный троллейбус или маршрутку попадём. Но можем пройтись – тут пути немного.
- Тогда чего ждём? – начала Руся, чтобы закончить решительным: «Идём давай!»
Но ворон перебил – или просто ловко вставил в небольшую паузу:
- Ты мне не дала слова, чтобы будешь меня слушаться.
- Я же сказала! – возмутилась Руся, считая, что на этот раз именно Данияр ведёт себя по-детски. – Я сказала, что согласна слушаться тебя! Что тебе ещё нужно?!
- Мне нужно, чтобы ты сказала: «Даю слово слушаться тебя!»
- А не всё ли равно?! – уже обозлилась Руся.
- Нет, не всё равно, - меланхолично ответил ворон. – Твоё согласие мне ничего не даёт. А в случае, если ты даёшь слово, будешь за него потом отвечать, если ослушаешься.
- Это как?
- Просто. Слово, данное человеком, который часть этого мира, - он обвёл рукой чёрные деревья сквера, высившиеся справа тёмной горой, - это настоящее слово, которое удержит тебя от… - он снова затруднился с объяснением.
- От непослушания? – подсказала девушка, ехидно улыбаясь.
- Хотя бы так.
- Ну, хорошо, хорошо! Вот тебе моё слово: я даю тебе слово во всём тебя слушаться и подчиняться тебе сегодняшней ночью!
И подпрыгнула на месте, а потом резко рванула к Данияру обнять его, когда в сквере, среди чёрных деревьев, совсем неподалёку, кто-то гаденько захихикал в шелестящей до сих пор тишине, а потом заохал, словно получил пинка.
- Принято, - сказал недрогнувший Данияр.
Что – принято, Руся не стала переспрашивать. Вся бравада, вся эйфория, что она такой важный человек в открывшемся ей мире, мгновенно слетели. И она почувствовала себя маленькой девочкой в громадном мире, полном жутких тайн.
- Кто это? – пролепетала она, вскидывая голову на вершины деревьев и страшась разлепить пальцы на спине ворона.
- Не бойся, это аука, - пренебрежительно ответил Данияр. – Он любит всех передразнивать – особенно вечерами и ночью.
Разлепленные, но всё ещё напряжённые пальцы были мокрыми от пота. Руся пару секунд сомневалась, стыдно ли ей так вцепляться со страху в ворона, или нет, а потом снова просунула ладошку на сгиб его локтя. Пока сам не скажет, ни за что она не будет от него отцепляться! Себе дороже… Открыла рот спросить – и закрыла. Ауку ей сегодня не увидеть. И без вопроса понятно. И что-то… и не хотелось даже.
Он сказал – в ночь. Шагая рядом с Данияром, Руся уже обеспокоенно прислушивалась к этой странной ночи. И пришла к выводу, что, если не болтать, то можно услышать кое-что, что ранее не воспринималось как нечто разумное. Хоть последнее и звучит глупо. Если нечисть разумна, конечно. Или ей что-то чудилось, что
