Не боярское дело 4. Часть пятая - Сергей Александрович Богдашов
— Принял. Время подлёта семь минут, — отозвался знакомый голос в рации.
Один из моих алькальдов. Проверенный. Мы не так давно с ним полночи разговаривали, находясь на одной волне.
Согласен. Жестоко. Наверняка в усадьбах-крепостях Клана Ли могут оказаться мирные люди, как и пострадают те, кто живёт недалеко от них.
Но вот отчего-то я не готов гробить своих бойцов на штурме этих укреплений, где полно мин, ловушек и прочих сюрпризов. И тем более, не готов к длительной войне с армией Китая, если я сейчас не смогу их убедить чуть ли не до поноса.
Бомбы-артефакты. Двадцать мегатонн каждая.
Через семь минут во всём мире произойдут большие перемены.
Пожалуй, ещё ни разу в жизни я не делал такие ставки, которые могут изменить мир и всю историю человечества в этой Новой Истории.
Глава 49
Не готов сказать, что победа над Кланом Ли мне далась чересчур легко. Тут скорей, наоборот, были моменты, когда всё висело на волоске от возникновения переломных ситуаций.
И казалось бы — вот он я, со всеми своими достижениями, введёнными в армию и флот, а что мне противопоставляют? Партизанскую войну?
Так оно и было. Тактика китайцев вышла неожиданной, и даже, до какой-то поры, выглядела вполне себе убедительно и успешно.
Знаете, неприятно, когда высота, которую мы только что прошли штурмом и ушли дальше, через час-другой заново занята противником, но уже находящемся у нас в тылу. А с той высоты пулемёты способны контролировать сразу две дороги.
Сколько таких случаев было? Да не один десяток.
Приходилось отрывать людей от штурмовых групп, а потом и вовсе создавать команды зачистки, которые начали активно и удачно работать лишь после прилёта собак.
Собакенам чужды людские рассуждения. Получив команду, они землю носом роют, разыскивая схроны.
Моя идея с магами Земли оказалась неплоха.
Земельники рушили подземные укрытия и утрамбовывали их до состояния камня. Вместе с пресловутыми партизанами. Ровно до того момента, когда обнаружилось, что кроме бойцов в схронах есть часть гражданского корейского населения.
Легко догадаться, кого китайские бойцы утащили под землю. Конечно же, не пожилых людей, и даже не их сыновей и дочерей. Все, кто был старше лет двадцати и оказался поблизости от схрона, рассчитанного на сотню китайских бойцов, были убиты и закопаны на окраине посёлка.
Полтора десятка корейских парней китайцы отправили на раскопку резервных выходов из схрона, а девушек и детей пустили по кругу. Понятное дело, что никто из этого корейского поселения не должен был потом остаться в живых. Понимание того, что китайские наёмники и сами вряд ли выживут в этой странной войне, напрочь стирало у них все запреты и моральные рамки. Они жили, как в последний день. Угрюмо и отчаянно. Выливая всю свою агрессию на невинных корейцев. Поставленная перед ними задача была крайне проста — продержаться сутки, после команды о вылазке, а затем можно ночью бежать к побережью, где их ждут три джонки, которые за пару часов доставят их на китайский берег.
Схрон мы вскрыли. Этот был первым, который маги Земли не «схлопнули». И потом начались проблемы.
Уже в первый же день после освобождения корейские девушки начали умирать… Даже военные целители не смогли их спасти. Заражение крови. Китайцы их просто порвали, а потом продолжали насиловать. Сепсис, вызванный кровопотерей, разрывом половых органов и прямой кишки. Медицина оказалась бессильна.
Целители лишь разводили руками и прятали глаза. Да, они не Боги, и мне не в чем их винить.
Возможно, справилась бы моя жена, или жена кайзера, но время не терпит сослагательных наклонений. «Если бы — значит уже никогда». И под этой цитатой неизвестного мне автора я сам готов расписаться. Они умерли. Но на этом дело не закончилось. Из-под земли, кроме китайцев, мне начали доставать чуть ли не детский сад.
Всю эту корейскую мелкотню, мои бойцы выгребли из очередного довольно большого схрона. Организовали его китайцы дней десять назад. В том смысле, что он был выкопан намного раньше, но наёмники в него пришли именно тогда. Сразу в день прибытия они определились с местными жителями, убивая старших и выбирая себе объекты для развлечения, на время скучного пребывания в схроне.
Китайские вояки находились на верхнем ярусе, и их изрядно пришпилило моё оглушающее заклинание, а потом в дело пошли дымовые шашки и гранаты со слезоточивым газом.
Заскочившие бойцы, пользуясь артефактами Щитов, в минуты вытянули наверх контуженных китайцев, пеленая их уже в дороге.
А потом из схрона показались выжившие жители посёлка. В основном молодёжь, но отчего-то вся голая.
Оно и не удивительно. Китайцы сразу же всех юных корейцев заставили раздеться, а потом брошенную ими одежду употребляли на свои хозяйственные нужды, так как в кладовке не нашлось туалетной бумаги. Вместо них в ход пошла одежда корейцев, а когда тряпки закончились, то решение, которое они приняли, оказалось шокирующим. Десяток самых мелких детишек командир отправил в сортир, где дети своими язычками должны были выполнять функцию отсутствующей туалетной бумаги.
— Расстрелять всех, — отдал я команду, когда до меня довели эту историю.
— Это же против международных правил. Да и корейская канцелярия нас не поймёт, — попытался возразить мне один из штабных.
— Плевать я хотел на все ваши правила и канцелярии! Расстрелять! — рявкнул я в ответ, — И так врезал ладонью, что столешница треснула.
А заодно и приложил всех присутствующих Гневом. Прикольная штука. Недавно её открыл, но работает так, что нет слов. И на этот раз сработало. Больше вопросов мне не задавали.
Может меня потом попробуют нагнуть, с точки зрения правил сдачи военнопленных и международной дипломатии, но по моим меркам вся международная дипломатия заканчивается, когда детей заставляют вылизывать грязные задницы солдат в сортире.
Вот стою на этом, и буду стоять. Какими бы укорами мне не грозило «прогрессивное сообщество европейских государств».
Кстати, вполне себе смешной термин, который нынче уже можно списать в утиль. Это хвалёное «сообщество», я не так давно порвал, как Тузик грелку. Испания и Италия уже далеко не друзья, а уж тем более, не сообщники и не союзники.
Сейчас им самое время подумать о выборе иного генерального союзника. И отчего-то я уверен, что им будет точно не Франция. По идее, кто первый сможет прибиться под крыло к кайзеру, тот и снимет сливки в этой политической ситуации.
Мой интерес в сложившейся европейской возне чисто гипотетический.
В принципе, меня устраивает всё, что так или иначе связано с ослаблением французского
