Проклятое сердце - Дженни Хикман
В конце дороги, на развилке, конь резко остановился. Патрик перегородил мне путь, уперев обветренные руки в бедра. Он больше не сутулился, а держал спину прямо.
Я отпустила поводья и спрыгнула с коня, чтобы тут же рухнуть в крепкие объятия Патрика.
– Полно, полно, миледи. Уже ничего не поделаешь. – Он погладил меня по голове.
– Вы не понимаете. Я…
– Ничего не говорите. Ни слова.
Когда Патрик отпустил меня, дышать стало немного легче. Он вытер слезы с моей щеки шершавой рукой. Без него я бы совсем пропала. Он не просто наш кучер, он…
«Подождите».
А где же экипаж? Как Патрику удалось опередить меня?
Конь Риана ткнулся мордой мне в спину. Патрик, прихрамывая, обошел меня и взял жеребца под уздцы.
– Патрик, как вы здесь оказались?
Экипажу потребовалось бы в три раза больше времени, чтобы попасть сюда. Из города к поместью вела лишь одна дорога. Как он опередил меня?
– Давайте заключим сделку? Я не стану спрашивать, почему принц одолжил вам зверя, – проворчал он, направившись в сторону деревьев, – а вы не будете спрашивать, как я добрался быстрее вас.
Принц.
Риан.
Он сказал, что все уладит.
Должно быть, он нашел Патрика после того, как отправил меня домой. Но зачем Риан раскрыл ему свою личность? И почему Патрик избегал смотреть мне в глаза?
Конь шагал рядом с Патриком, покачивая головой.
Я дотронулась до черного шерстяного пальто кучера.
– Откуда вы знаете, кто он такой?
Не может быть. Патрик хороший человек. Он бы не стал общаться с кем-то вроде Риана.
Патрик остановился, и плоская кепочка съехала ему на глаза, когда он слегка опустил голову.
– Я знаю, потому что, куда бы ни направился дьявол, за ним следуют смерть и разруха. – Он повернул голову к жеребцу так, что теперь они стояли нос к носу. – Передай ему, чтобы обратил свой взор на кого-то другого.
Глаза лошади вспыхнули насыщенным золотисто-желтым светом. В них явно светилось понимание. Как будто конь понял предупреждение Патрика. А затем я увидела, как он исчез.
Совсем как Риан.
Либо жеребец обладал магией, либо… Патрик.
Я знала Патрика без малого всю свою жизнь. Если бы он обладал магией, я бы почувствовала это, заметила… Или нет?
Седые пряди торчали из-под его темной шерстяной кепочки. Такие же седые бакенбарды украшали его морщинистое лицо. Его худощавая фигура с каждым годом будто бы усыхала и становилась меньше.
Патрик был человеком, как я.
А затем его добрые светло-голубые глаза, такие знакомые и родные, засветились в вечерних сумерках.
– Патрик?
Этого не может быть. Я ведь знала его. Знала Патрика всю свою сознательную жизнь.
Я отшатнулась назад и споткнулась о камень.
Мир закружился перед глазами.
Вспышка боли.
И все погрузилось во тьму.
Теплый, успокаивающий запах ромашки напомнил мне о беззаботном детстве, когда мы с Кейлин играли в догонялки в саду. Я невольно улыбнулась, вспоминая те счастливые времена. Открыв глаза, я обнаружила, что лежу на потертом диванчике в крошечном домике Патрика.
В последний раз, лет шесть назад, когда я была здесь, домик казался мне гораздо больше. Односпальная кровать в углу была застелена потрепанным стеганым одеялом, а перед камином стояли два потертых мягких кресла.
Жена Патрика умерла примерно в то же время, когда не стало нашей с Кейлин мамы. Я забыла, как она выглядит, но зато помнила, что она всегда угощала нас ромашковым чаем.
Патрик гремел кастрюлями и сковородками в части дома, которая служила кухней. Шкафчики с посудой криво висели над сухой раковиной. Из котелка над огнем поднимался пар и исчезал в дымоходе.
Патрик оглянулся через плечо. В скрюченных руках он держал треснутую чашку с ароматным травяным чаем.
– Вот. Выпейте.
Его шерстяная кепка висела на спинке одного из двух стульев, стоящих вокруг небольшого деревянного столика.
Редеющие седые волосы едва прикрывали заостренные кончики ушей.
И тут я вспомнила его глаза.
– Вы не человек, – выдавила я, не в силах пошевелиться.
Он улыбался своей неизменной, доброй улыбкой. И точно так же хрипло усмехнулся. Патрик сунул чашку мне в руки, и я невольно вцепилась в нее, чтобы не пролить горячий чай себе на колени.
– Моя матушка была феей, которая отказалась от крыльев, – объяснил он, с кряхтением опускаясь на стул. – А мой отец был клуриханом.
– А ваша жена тоже была…
Он покачал головой, и на его тонких губах заиграла легкая печальная улыбка.
– Моя Нелли была человеком, как и вы. Королева не пустила ее в Тирманн.
Призрачная королева правила Черным лесом – проклятыми землями между Айреном и Тирманном. Легенды гласили, что ее жестокость по отношению к людям не знает границ. От одного звука ее имени у меня по рукам побежали мурашки.
– Поэтому мы решили обосноваться здесь. Использование маскирующих чар незаконно, но это был единственный способ найти честную работу, – сказал он, почесывая заостренное ухо. – Я вверяю вам свой секрет.
И я никогда его не раскрою. Ни одна живая душа не узнает об этом – даже Кейлин. Моя сестра, как бы она ни любила сказки и легенды про магию, тоже боялась волшебных существ. Как и все мы.
Патрик не переживет, если Кейлин начнет смотреть на него с опаской или будет относиться к нему иначе. Да, он помогал, заботился обо мне, но мою сестру он обожал, будто она – его родная дочь.
– Я никому ничего не скажу.
– Я знаю, миледи. – Он поджал губы. – А вы доверите мне свой секрет?
Я крепче сжала чашку с чаем в руках. Если Патрику уже известно о Риане, было бы глупо с моей стороны молчать. Возможно, он знает, как мне стоит поступить, чтобы избавиться от надоедливого принца. Я отпила немного чая, чтобы успокоить свои нервы.
– Риан…
– Т-с-с! Тише! – Патрик взмахнул рукой, и воздух в комнате потяжелел от магии, точно так же, как это случилось в переулке, когда я разговаривала с Рианом. – Одно лишь его имя навлечет несчастье на вашу голову.
Поздно. Я уже зашла слишком далеко.
– Что вы только что сделали? – поинтересовалась я, повторив взмах рукой.
Патрик сжал кулак и постучал по воздуху. Раздался стук, как будто он постучал по невидимой стене.
– Поставил звукоизолирующий барьер, – объяснил он. – С ним ваши секреты в полной безопасности от чужих ушей. Крайне полезно, когда нужно обсудить что-то важное.
Вот оно что. Риан тоже умеет создавать подобные барьеры.
– Продолжайте. Теперь можно говорить свободно.
Я поведала Патрику
