Макс Фрай - Слишком много кошмаров
«У тебя всё в порядке?» – спросил я.
Закономерный вопрос, если хорошо знать Базилио. Ещё вчера она была деликатнейшим в Мире чудовищем, часами размышлявшим, можно ли побеспокоить домочадцев просьбой об ужине, или лучше всё-таки подождать, пока мы сами спохватимся. И вряд ли из этого материала могла получиться нахальная девица, способная дёргать людей по пустякам.
«Всё в полном порядке, – поспешно ответила Базилио. – И у меня, и вообще дома. Просто когда ты ушёл, я ещё спала и не успела задать тебе один важный вопрос. Ни за что не стала бы к тебе приставать, но ответ мне нужен до вечера. А ты вряд ли так рано придёшь...»
«Так спрашивай давай, – потребовал я. – Пока у меня не началась какая-нибудь погоня с перестрелкой».
Стыдно, конечно, обманывать ребёнка. Но не признаваться же ей, что весь такой из себя великий и ужасный я до сих пор устаю от Безмолвной Речи, как от разгрузки вагонов. К тому же, очень сложно объяснить непосвящённому, что такое «вагон», и почему его тяжёлое содержимое нельзя просто уменьшить и унести в пригоршне, не задействуя мускульный аппарат. Так что лучше и не начинать.
«Ты вчера сказал, что все захотят отпраздновать моё... Ну, что я внезапно стала человеком. И вечеринка будет завтра же. То есть, уже сегодня. Это правда? Ты не шутил? Все придут? Причём не к тебе в гости, а специально лично ко мне? Но тогда, получается, надо как-то подготовиться?»
Ох ты чёрт. Как я мог забыть. Всё-таки леди Сотофа Ханемер действительно способна ошибаться в людях. Тоже мне «прирождённый опекун юных леди». Прирождённый свинтус с дырявой головой, вот я на самом деле кто. Наобещал ребёнку гостей, а сам никого не позвал. Если это не самый верный способ разбить девичье сердце, я сдаюсь.
Но всего этого я говорить не стал. А тоном, не допускающим сомнений, заявил: «Конечно, к тебе все придут! Вечера дождаться не могут. Но готовиться совершенно не обязательно. Пошлём зов в трактир, пироги сами к нам прилетят. И выпивка за ними вдогонку. Так что забудь».
«Нннуууу... – нерешительно протянула Базилио, – понимаешь... Мне же наверное надо как-нибудь красиво нарядиться? А у меня ничего нет. Никакой человеческой одежды, кроме той, которая на мне».
Тут я окончательно убедился, что даже мало-мальски сносным опекуном юных леди мне не бывать никогда. В противном случае, я бы ещё вчера сообразил, что кто-то должен отвести Базилио за покупками.
Ладно, эту оплошность будем исправлять потом. Прямо сейчас-то что делать?
«Моя гардеробная в твоём полном распоряжении, – сказал я. – Мы почти одного роста, а мужчины и женщины одеваются примерно одинаково, так что никаких проблем. Правда, я катастрофически отстал от моды, так уж тебе со мной не повезло».
«А сэр Мелифаро меня не засмеёт?» – осторожно спросила Базилио.
Мнение остальных её, хвала Магистрам, совершенно не тревожило. Надо же, как она нас всех хорошо изучила.
«Пусть только попробует, узнает, в каких болотах вурдалаки ночуют, – грозно пообещал я. – Буду нас защищать. В смысле, тебя и своё чувство стиля. Не вешай нос».
«Да я и так не вешаю. Наоборот! Еще вчера в это время я даже не подозревала, что скоро у меня появятся самые настоящие человеческие проблемы. Например, что надеть к приёму гостей. Это же здорово!»
Я окончательно уверился, что неправильно классифицировал внезапно появившееся у меня в доме неведомое чудище как аналог василиска. На самом деле, это был ангел. И превращение в человека в этом смысле ничего не изменило.
Пока мы трепались, с домом было покончено. В смысле, он уже неподвижно стоял на месте, не светился и не дрожал. И больше не изменял форму. Так и подмывает добавить: «И напрасно не изменял», – но это будет неправда.
Результат работы Новых Древних архитекторов над детской мечтой Мелифаро совершенно не походил на жилой дом, как я его себе представляю. Скорее уж на неудачно собранную гигантскую пространственную головоломку. Но при этом сооружение было прекрасно – если смотреть на него не с практической точки зрения, прикидывая, сколько комнат внутри, как они выглядят, и можно ли поставить там хотя бы один обеденный стол, а как на произведение искусства. Точнее, на огромную авангардную скульптуру, состоящую из множества разноцветных частей столь причудливых форм, что здравый смысл требовал немедленно разобрать эту невозможную конструкцию и больше никогда ничего подобного не делать. Зато все остальные составляющие моей личности дружно рукоплескали результату. И я, пожалуй, был на их стороне.
– Ну ни хрена же себе хрень! – наконец сказал я.
Ответом мне был дружный вздох, выражающий, как я понимаю, полное согласие с моей развёрнутой рецензией.
Меламори потянула меня за полу лоохи.
– Эй, а почему ты за меня не заступился?
– А надо было? – удивился я.
– Не то чтобы позарез. Но мне было бы приятно. Этот псих, соавтор нового архитектурного шедевра, утверждал, будто он – единственный более-менее вменяемый человек в Тайном Сыске. А у меня всех аргументов: «Сейчас в глаз дам». Ты всё-таки гораздо более красноречив.
– Я всё прослушал, потому что разговаривал с Базилио. И, кстати, сказал ей, что вечером все придут поздравлять её с чудесным превращением. Надеюсь, не соврал.
– Ну слушай! – возмутился Нумминорих. – Мы бы и так пришли, без всяких напоминаний. Ты что! Мне ужасно интересно, какой он стал.
– «Какая», – поправила его Меламори. – Базилио у нас теперь юная леди. Внезапно. Отличная, кстати, девчонка получилась. Даже хорошо, что не мальчишка, а то я бы, пожалуй, положила на него глаз... Сэр Макс, убери свой кулак из-под моего носа. Только подумай: мальчишка, который умеет превращаться в такое страшное чудовище! Немыслимый соблазн.
– Ну да, – ухмыльнулся я. – Сердцу не прикажешь, понимаю.
– Совершенно уверен, ты специально подстроил это дурацкое превращение с ещё более дурацкой вечеринкой, чтобы не дать мне спокойно переехать в новый дом, – ухмыльнулся Мелифаро.
– Так ты придёшь? – обрадовался я.
– Ну а как ты думаешь?
– Отлично. Тогда слушай меня внимательно. У Базилио пока нет никакой одежды. Просто не успели – не то что купить, даже подумать об этом. И я одолжил ей свою...
– Бедная девочка.
– С удовольствием выслушаю все твои комментарии по этому поводу. Но – наедине! А ей, будь добр, скажи комплимент, хоть плохонький. Базилио очень переживает, что ты будешь смеяться над её нарядом.
– Что лишний раз демонстрирует незаурядность её ума, – невозмутимо кивнул Мелифаро. – Не успела стать человеком, а уже понимает, что по-настоящему важно, а что – суета сует. И какими ужасными тряпками забиты шкафы её покровителя, бедная девочка тоже уже осознала. Ничего, она сильная. Она справится.
– Вот напрасно вы все забываете, что я на самом деле тоже умею превращаться в чудовище, – угрожающе сказал я. – А я, меж тем, ещё как умею! Просто ленюсь – до поры. И кстати, в отличие от безобидной Базилио, я – чудовище-людоед. Вы не представляете, как трудно было в прошлый раз никого не сожрать. А теперь даже и не знаю, стоило ли отказывать себе в самом необходимом...
– Ух ты, точно же! – обрадовалась Меламори. – А я и забыла, что ты у нас такой прекрасный. Решено, раз так, остаюсь с тобой. От добра добра не ищут.
– Ладно, – Мелифаро тоже сразу стал покладистым. – Я скажу Базилио как минимум один комплимент. Может быть два, больше не обещаю. Не могу много врать, очень от этого устаю. Но учти, завтра же я отведу её в лавку с нормальной одеждой. И можешь откусывать мне столько голов, сколько сочтёшь нужным. Моё слово твёрдо.
– Именно об этом я и собирался тебя попросить, – кивнул я. – И ещё об одном одолжении...
– Это о каком? – нахмурился он. – Свою одежду я ей не дам, даже на один вечер, и не проси.
– И хвала Магистрам, что так. Ты вообще хоть о чём-то кроме тряпок можешь думать? Я просто хочу посмотреть, как устроен твой дом изнутри. И остальные, уверен, тоже.
– Так я и сам хочу, – улыбнулся он. – Но видишь, Малдо ещё не вышел. И ребята застыли как околдованные. Это значит, что создание внутренних перекрытий и отделка пока не закончены. Ждём.
Только сейчас я обратил внимание, что юные строители в куцых лоохи по-прежнему неподвижно стоят на своих местах. И выглядят, скажем так, не самыми бодрыми людьми в этом городе. Иными словами, вот-вот в обморок от переутомления грохнутся, один за другим. И только тогда я наконец сообразил, что всё это развесёлое быстрое строительство – не ребяческие развлечения, а серьёзное древнее колдовство. Которое, возможно, мне самому оказалось бы не под силу; без долгих тренировок – так точно. А я почему-то всё это время смотрю на них снисходительно, как на резвящихся детей. К нарядам придираюсь. И шляпа Малдо мне чем-то не угодила.
Как есть дурак.
Несколько минут ожидания показались мне вечностью. И не потому что я так уж сильно рвался посмотреть дом изнутри, хотя любопытно было, конечно. Просто невольно осознав степень прилагаемых строителями усилий, я уже не мог отвлечься и перестать им сопереживать. В каком-то смысле трудился вместе с ними, но не на результат, а, так сказать, ради собственных острых ощущений. И так заигрался, что действительно зверски устал.
