Милость Баст - Елизавета Владимировна Соболянская
Увы, жалеть себя не получилось. Пришел Слав. Сел на лавку, посмотрел на растрепанную и смурную приемную дочку и сразу задал вопрос:
– Что случилось?
Настя, как ни пыталась сдержаться, вывалила ему все, как было.
Старейшина сразу успокоился.
– А, вот в чем дело, тут ты не права. Просто устала и не видишь очевидного. Милость Баст дала тебе волшебный голос, но ты ведь не приказываешь приезжающим вывернуть карманы, не требуешь доплат за то, что следишь за оборотом детишек несколько дней и находишь причину их страха? Я знаю, что тебе до сих пор некоторые пишут и спрашивают совета, а ты тратишь свое время и силы на ответы.
Настя фыркнула и спряталась за челкой. Что есть, то есть. И тратит не только время и силы, но и бумагу, чернила и прочее, то, что в этой деревне не производилось, но Слав закупал где-то специально для нее.
– Ты просто устала, тебе надо отдохнуть. Скоро возле соседнего городка будет ярмарка, поедешь?
– А… можно? – удивилась Настя.
Она видела, что деревенские редко куда-то выбирались.
– Да туда полдеревни поедет, – улыбнулся Слав. – Кто рукоделие продать, кто зерна или мяса прикупить, а кто просто погулять и поглазеть!
– Значит, я поглазеть! – обрадовалась Настя.
– Одевайся потеплее и с собой сменку прихвати, – посоветовал Слав, – послезавтра выезжаем!
От хандры не осталось и следа – девушка помчалась к сундуку: выбирать, что надеть, что взять, и что вообще она будет делать на ярмарке?
* * *
Выехало действительно полдеревни. Целый караван телег. Везли мясо, шкуры, рога, вяленую и соленую рыбу, короба, корзины, глиняную посуду и овощи. Близость реки позволяла жителям деревни заниматься и ремеслами, и животноводством. Заливные луга давали достаточно травы, берега реки – глину, ивняк и луб. Леса оборотни берегли, поэтому, вырубая лес на строительство домов и отопление, засаживали вырубки шишками или расчищали, позволяя на вспаханной земле подняться новой березовой роще.
Вообще, работали в деревне все. Ослабевшие старики плели сети, корзины и короба. Старухи теребили шерсть и пряли, пока хватало сил. Дети лет с пяти помогали матерям в огородах или отцам у стада, а то и в ремесленном сарае. Поэтому жителям деревни было что отвезти на ярмарку.
Настя ехала в одном фургоне с Млавой, Тьером и Славом. Для защиты от весенних промозглых ветров Межеслав покрыл фургон войлоком – толстым, бурым и колючим. Снаружи этот войлок был пропитан смесью воска и жира, так что не намокал от весенних дождей. Млава рассказала девушке, что такое покрытие очень дорого, но Слав много путешествовал в молодости, так что на транспорте не экономил. Фургон был устроен с максимальным удобством, а еще Млава похвасталась, что дома в сарае лежит летний тент – из толстой, пропитанной воском парусины. Его Слав натягивет летом, добавляя спереди и сзади сетку из конского волоса – от насекомых.
Ехали долго, так что от нечего делать пели, болтали, жевали прихваченные в дорогу пирожки. Иногда Млава брала поводья, иногда Слав показывал Насте, как управлять парой крепких невысоких лошадок. К вечеру добрались до соседней деревушки.
Тут у Слава нашлась родня, так что ночевали в доме и даже в баню после долгой дороги сходили.
Принимали гостей хорошо, накормили досыта кашей с мясом, и Слав оставил пару туш из своей телеги с товарами, договорившись, что на обратном пути заберет крупу и муку. Оказывается, в этой деревне скот почти не разводили – разве что корову для молока или пару коз. Зато здесь распахивали поля, сеяли ячмень и гречу, так что обмен был выгоден. Млава похвасталась хозяйке дома носками с пяткой и вязаными шапками – и тут же распродала весь короб своего рукоделия за звонкие монетки.
Настя же свое вязанье придержала. До ярмарки. Ей хотелось иметь к прогулке хоть несколько монет, чтобы порадовать себя, хотя она еще не знала чем.
Утром пораньше Слав разбудил свою семью и закинул в фургон – досыпать на толстом войлоке под колючими шерстяными одеялами. Сам же сел на облучок. Его телегу с товаром вел Байрид – подросток так прикипел к Насте, что счастлив был услужить и в малом.
К вечеру добрались до города, но за высокие стены, похожие на те, что окружали деревню, не поехали. Весь караван отъехал в сторону, встал в круг и принялся устраиваться на ночлег.
– Сегодня здесь заночуем, – сказал Слав, – ярмарка завтра будет с той стороны. В город не пустят.
– Не пустят?
– Талмейн город старый, улицы узкие, площадь всего одна, и та невелика. А на ярмарку съезжаются со всех окрестных деревень. Так что с телегами в город не пускают. Могут фургон ювелира пустить или целителя, а так все тут ночуют.
Настя встала на подножке фургона и огляделась. Действительно, все поле пестрело кострами, палатками, телегами и кибитками.
– А как же торговать будем? – удивилась она.
– В той стороне, видишь, стражники городские щиты в землю втыкают? Это они ряды отмечают. С утра туда пойдем и телегу поставим в ряд с мясом. А рукоделие на лотках продают, там тоже значок висит, и лавки со столами стоят. Их уж и не убирают. Ярмарки тут каждый сезон проходят.
– А зимой почему не ездили? – удивилась девушка.
– Ездили, – усмехнулся старейшина, – но тогда мясо в основном везли и шкуры, женщин не брали. Сейчас уже тепло, мяса мало везем, больше шерсть и рукоделие. Коз вычесали, кролов, овец скоро стричь будем, можно осеннюю шерсть на войлоки продать и то, что женщины за зиму напряли-навязали. Закупим семян, инструментов, тканей к лету.
Настя покивала, вспоминая, что к ее дому тоже примыкает участок земли под огород. Не то чтобы ей очень хотелось возиться, но оставлять землю пустой нехорошо. Надо будет придумать что-нибудь.
Поужинав густой похлебкой, все забрались в фургон, захватив с собой горшки, наполненные углями. Пригревшись, Настя быстро уснула и услышала во сне смех Баст. Проснувшись в легкой панике, девушка поняла, что отчаянно замерзла, и даже ресницы заиндевели!
Пришлось срочно выбираться и активно прыгать возле фургона, разгоняя кровь. Среди котов таких “попрыгунчиков” не нашлось – у оборотней температура тела была выше, чем у Насти.
Однако ее возня разбудила все семейство, и Слав решил, что пора вставать. Насте он вручил флягу с остывшим за ночь травяным чаем, Млава быстро разворошила угли костра, подбросила дров
