Саныч - Анна Евгеньевна Нематова
— Вода есть? — просипел Петька пересохшими губами.
Саныч достал из необъятной сумки бутыль с болотной водицей. Волшебство. Будто та самая, но заново полная. Выбора не было, во рту безжизненная засуха. Петька сначала осторожно, потом с жадностью начал поглощать воду, шумно глынькая при каждом глотке. Остановился он, только когда ощутил вкус травяной массы, на удивление вполне себе приятной. Всё, что смог определить Петька — мелиссу и чабрец. Напиток оказался не только освежающим, но и бодрящим. Он ощутил диковинный прилив сил и головной боли как не бывало.
Саныч все еще внимательно разглядывал Петьку. Сейчас, ставшие карими глаза, исследовали Петькину тощую фигурку с ног до головы. Тот почувствовал себя неловко, но через минуту понял, что Саныч не видит его, а смотрит словно сквозь.
— Малой, вот, позвони-ка по этому номеру, — старик достал старый кнопочный мобильник, выудил из него номер телефона и записал на обрывке бумаги, — скажешь, что от меня. Приедешь куда позовут, сделаешь всё, что попросят. Времени нет. Сегодня. Сейчас. Шуре передам, что завтра на работу не выйдешь.
Взял сумку и медленной походочкой поплыл по разгоряченному асфальту. Петька рот раскрыл, но спросить ничего не успел. Босс уже испарился в изгибе арки, словно видение.
Саныча Петька больше не видел. Дальнейшие события закрутили его в дикую карусель на пару месяцев. Когда он вернулся на работу, тетя Шура сказала, что Саныч внезапно уволился неделю назад.
— Что ж с тобой было, Петька? Мы тут волновались. Анька ничего толком объяснить не может, — тараторила она, — говорит только, что с головой что-то там. Плакала, да причитала всё. Боялась тебя потерять. В церковь бегала свечки ставить за твоё здоровье. Совсем девка исхудала, ничего не ела. Одни глаза на тонких ножках остались. Нас в больницу не пускали. Только родственникам можно.
— Мне, тетя Шура, Саныч телефон дал. Сказал: “Звони срочно”, а сам испарился, — начал парнишка бойко говорить и без передыху продолжил, — ну, я и позвонил. А мне: «Коль от Саныча, так бегом ко мне». А это невролог был, из больницы. Обследование назначил, кучу анализов взял, МРТ, КТ, ну и много всего. Говорит потом: «У тебя, дружок, аневризма в голове. Еще чуть-чуть и всё, рванёт. Так что оставляем тебя в больнице и будем готовить к операции». Вот, сделали. Да всё хорошо сейчас, тётя Шура. Работать надо, а то мы с Анютой зубы на полку положим. Спасибо, кстати, что помогали ей, подкармливали.
— Да что уж там. Все свои, — тетя Шура утёрла слезу, защекотавшую пухлую щеку. — Ты уж береги себя, не болей больше. Да, тебе тут Саныч посылочку передал, — она суетливо поднялась и вытащила пакет из шкафа, — сказал, как вернешься, точнёхонько в руки отдать. Вот, держи.
Вскрывать подарок Петька не торопился. Шёл домой не спеша, наслаждаясь остатками лета и вдыхал прохладный августовский вечер полной грудью.
— Как же хорошо жить!
Дома Анютка колдовала над ужином и пока он вскрывал пакет, с интересом на него поглядывала. Петька достал лист жёлтой бумаги, на котором было написано: «Теперь ты — Саныч, а я на покой».
И всё. Странное послание. Он заглянул внутрь. Там лежал обёрнутый в бумагу гостинец. Развернул. Нательное берестяное украшение с рогами крест накрест и сверху ромбик. Нашел похожую картинку в интернете. Прочел, что это знак Водяного. Подивившись такому подарку, парень надел его на шею. Вдруг картинка в глазах мигнула, раздвоилась и изменилась. Он увидел, как тонкие светящиеся нити тянутся ко всему живому. Глянул на Анюту. Она излучала радужное сияние. Сестрёнка же прошептала: «Петька, у тебя глаза стали, как у кошки».
