Укротитель миров: магические твари - Алекс Рудин
Тварь снова зарычала, оскалила длинные жёлтые зубы и бросилась на меня.
* * *
Инструктора Имперской Магической академии капитана Бердышева разбудил телефонный звонок.
Телефон звенел заливисто и тревожно.
Бердышев оторвал голову от подушки и нашарил телефон. Взглянул на экран — звонок был от полицейского майора Зотова.
— Слушаю.
— Жан Гаврилович! — сказала трубка. — Срочно приезжай на Петербуржскую сторону. Дело по твоей части.
— Что там? — протирая ладонью глаза, спросил Бердышев.
— Магический прорыв. Квартал оцепили, всё по инструкции. Но городовой Селюков клянётся, что видел здоровенную тварь, похожую на крысу. Говорит, с собаку величиной, не меньше. Ты бы подъехал с ребятами на всякий случай.
— А что с магическим фоном?
— Повышенный. Похоже, сильный прорыв на этот раз.
— Адрес?
— Угол Большого проспекта и Ораниенбаумской. Там я тебя встречу.
— Буду через полчаса, — сказал Бердышев, взглянув на часы. — Оцепление пусть стоит, но без меня в квартал не суйтесь.
— Ждём.
Нажав отбой, Бердышев сел в кровати и взъерошил ладонью коротко постриженные волосы, в которых пробивалась заметная седина.
Зотов зря будить не станет. В полицию пришёл из армии, и взяли его приставом не за красивые глаза.
Если позвонил среди ночи — значит, есть веская причина.
Жан Гаврилович рывком поднялся с кровати. Одной рукой принялся натягивать комбинезон, другой набрал номер.
— Захаров? Поднимай Лопухина и ещё кого-нибудь. Поедете со мной на прорыв. Через десять минут жду вас возле машины.
Жан Гаврилович Бердышев жил на территории академии. Это было удобнее, чем снимать жильё в городе.
Он успел выпить стакан воды. Сунул в наплечную кобуру пистолет, а в карман комбинезона — две запасные обоймы и спустился вниз.
Трое курсантов уже стояли возле его машины — огромного чёрного внедорожника, который знал весь Петербург.
Низенький плотный Захаров нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Высокий сутулый Лопухин спокойно разглядывал набережную Фонтанки сквозь чугунную решётку ограды.
Чуть в стороне от парней стояла девушка.
Жан Гаврилович недовольно поморщился. Баронесса Мария Васильевна Поклонская, надо же! Не иначе, Захаров влюбился в неё. Иначе с чего бы позвал баронессу в ночной рейд?
Романтики!
Но в академии баронесса Поклонская была таким же курсантом, как и все. Поэтому возражать Бердышев не стал. Не хватало ещё, чтобы его обвинили в личных пристрастиях.
— Оружие взяли? — спросил курсантов Бердышев.
— А как же! — ответил Захаров.
Поклонская и Лопухин молча кивнули.
— Садитесь в машину!
Захлопнув дверцу, Бердышев резко дал по газам.
Машина выкатилась на пустую набережную Фонтанки.
— Значит, так, — коротко инструктировал курсантов Бердышев, — поступил вызов от полиции. Магический выброс, очень сильный. В районе выброса замечена крупная магическая тварь. По описанию — третьего или четвёртого уровня.
— Да откуда? — удивился Захаров.
На его круглой голове задорно топорщился хохолок рыжих волос.
— От верблюда, — отрезал Бердышев. — Оцепление полиция выставила. Наша задача — досконально проверить квартал. Вперёд меня не лезть, оружие держать наготове. Если что — стреляйте на поражение. Не убьёте, конечно, но хотя бы задержите. Всё ясно?
— Так точно, — нестройным дуэтом ответили Захаров и Лопухин.
Баронесса Поклонская промолчала.
Внедорожник влетел на Большой проспект со стороны Каменноостровского. Жан Гаврилович гнал, пока не увидел в темноте летней ночи белые полицейские мундиры. Подъехав к оцеплению, капитан резко затормозил.
— Сюда нельзя! — кинулся к машине какой-то квартальный.
Жан Гаврилович выпрыгнул из кабины. Молча отодвинул квартального в сторону и кивнул курсантам:
— За мной!
Полицейский пристав Никита Сергеевич Зотов, увидев Бердышева, вздохнул с облегчением.
— Слава богу!
— Что здесь? — поздоровавшись, спросил капитан.
Его цепкий взгляд уже обшаривал тёмные громады домов вдоль проспекта и полукруглые провалы подворотен.
— Тишина, — ответил Зотов. — Такое спокойствие, что жутко делается.
Бердышев коротко глянул на майора. Поэтические образы сейчас были неуместны.
— Обычно после выброса твари лезть начинают, — торопливо объяснил майор. — Ну, мелкие — новорожденные. Мы их поджидаем — и того! А потом уже дворы зачищаем.
— А сейчас?
— Ни одной твари! Словно попрятались все.
Бердышев кивнул. Слова майора только подтвердили серьёзность вызова.
— Карта есть?
Несколько секунд Бердышев молча изучал схему квартала. Затем поднял голову и нашёл взглядом курсантов.
— Слушайте внимательно! Здесь две подворотни. Каждая ведёт в свой двор. Вы втроём идёте в левую, я — в правую. Держаться вместе, прикрывать друг друга.
Он дождался кивка курсантов и продолжил:
— Мелких тварей не трогать, пусть бегут на полицию. Наша цель — крупная магическая тварь. После подворотни будет двор с гаражами — смотрите внимательно! Затем арка, и ещё один двор, с мусорными баками. В нём мы встречаемся. Дальше — по моей команде. Всё понятно!
— Так точно! — хором ответили курсанты.
На этот раз — все трое.
— Вперёд! — скомандовал Бердышев и нырнул в правую арку.
Уже на ходу он привычным движением достал из кобуры пистолет и дослал патрон. Краем глаза Бердышев видел, как его подопечные скрылись в левой арке.
Ему показалось, что тонкая тень вырвалась вперёд, и капитан снова поморщился.
Ох, уж эти аристократы!
Всегда они лезут геройствовать.
Будь его воля — он бы этих заносчивых снобов и близко не подпускал к академии. Пусть сидят по своим поместьям и гордятся пожелтевшими родословными.
Резко тряхнув головой, капитан выбросил из неё ненужные мысли. Ему предстояла работа — привычная и любимая. Это не в классе с сосунками нянчиться!
Капитан Бердышев работал инструктором Имперской Магической академии уже пятый год. Но до сих пор не мог привыкнуть к тому, что списан в запас.
Его Императорское величество, видите ли, решил, что в империи наступил мир и покой! И можно рассадить боевых офицеров по классам, а то и отправить по домам, наградив орденами и пенсией.
Вот почему Жан Гаврилович Бердышев был так рад внезапным ночным звонкам. Хотя никогда бы в этом не признался.
Он обшарил взглядом подворотню.
Никого.
Только жёлтый свет одинокого фонаря отражался от гладких булыжников мостовой.
Прижимаясь правым плечом к холодной кирпичной стене, капитан пошёл в направлении двора. Он не спешил — тварь никуда не денется. Но если её пропустить — она бросится на полицейских. А те не сдержат её, даже если успеют пустить в ход автоматы.
Он едва успел выглянуть во двор, как услышал звонкие крики. Затем хлопнули выстрелы — один, и следом ещё два!
Не задерживаясь во дворе, капитан рванул наискось, к тёмному зеву следующей арки. Тварь была где-то там.
Возможно, сейчас она рвёт одного из его курсантов!
Капитан выскочил в следующий двор. Из противоположной арки по-прежнему доносился женский визг.
Чёртовы лабиринты питерских проходных дворов!
Бердышев бросился туда, но справа раздался слабый мужской крик, а за ним — яростное хриплое рычание.
Капитан крутнулся на каблуках, вскидывая пистолет, и увидел в тени мусорного бака две барахтающиеся тени.
Захаров?
Лопухин?
Почему не стреляют?
Бердышев прицелился, но тени слились в одну.
Сделав шаг, капитан увидел, как в лунном свете блеснуло длинное стекло. Оно вонзилось в мохнатую шею твари!
Тварь жалобно и пронзительно завыла, а потом завалилась набок, дёргая короткими ногами.
— Жан Гаврилович!
Капитан увидел, как из арки напротив выскочили три тени.
Его курсанты. Все трое!
Значит, целы?
Бердышев коротко ругнулся и бросился к месту схватки.
Глава 2
Тварь зарычала, оскалила длинные жёлтые зубы и кинулась на меня.
Я не стал раздумывать, из какой преисподней взялась эта зверюга. Поджал ноги и рывком выбросил их вперёд.
Получи, гадина!
Крыса легко увернулась. Ударилась боком об угол контейнера и снова прыгнула. Зубы впились в мою руку, разрывая мышцы, и я принялся беспорядочно молотить крысу подошвами кроссовок.
— Отцепись, сука!
Несколько ударов угодили в мягкое брюхо. Крыса дёргалась и рычала, не выпуская моё предплечье.
Чёрт, как же это было больно!
Крысиные зубы вонзались в предплечье, словно тупые иголки. Они не могли резать, зато протыкали руку, превращая её в мочалку из крови и мышечных волокон.
В отчаянии я обхватил крысу ногами и навалился на неё сверху. Когтистые лапы колотили по моим бокам, раздирая куртку и кожу. Под нами хрустело стекло, а контейнер гудел от ударов, словно набатный колокол.
И какого чёрта никто не выбегает на шум? Неужели всем жильцам по хрену, что в их дворе
