В аду любят погорячее - Мэри Блум
Однако теперь Сашино условие грозило все испортить. На первый взгляд, все было заманчиво: она предлагала объединить два наслаждения в одно, сделав его максимально ярким. Но у меня уже было достаточно гаремных сцен, чтобы понимать, что, когда девчонки пересекаются, наслаждения оборачиваются проблемами. Все девушки так или иначе выносят мозг — а когда они вместе, мозг выносится с силой, прямо пропорциональной их количеству. Это — элементарная физика отношений, а в моем случае была еще и химия.
Смешивать их было немыслимо — все равно что взбалтывать два взрывоопасных реагента в одной пробирке. Сцепившись, они разнесут друг друга, меня и мои отношения с каждой из них. И вместо двух классных жизней у меня будет одна с полным бедламом. Самое напрягающее, что, будучи более активным реагентом, Саша уже начала шипеть, дымиться и готовиться к реакции.
— Я думал, она тебе не нравится, — осторожно заметил я, застегивая ремень.
— Конечно, не нравится, — фыркнула Саша, торопливо поправляя под блузкой сдвинутый мною лифчик. — Бесит вообще! Какие тут сомнения!.. Ну так что, она сегодня будет?
— А почему это тогда важно? — спросил я, приоткрывая дверь.
Убедившись, что в коридоре пусто, мы аккуратно вышли из подсобки.
— Ну как, — Саша зашагала рядом, — два дня ты трахал меня, а до этого ночь ее, причем она сама мне рассказала… — в голосе засквозила ирония. — А на вечер у тебя какие-то туманные планы. Логично предположить, что опять будешь трахать ее…
Я едва не нахмурился. Туманные планы на вечер были у меня с моей неугомонной демоницей — причем туманные они в первую очередь для меня. Би требовала внимания не меньше, чем мои девчонки.
— И я, — продолжала Саша, — как твоя девушка номер один, — она сделала небольшую паузу, предлагая мне это хорошенько усвоить, — должна об этом знать. Ты же сам согласился на мое условие. И кто знает, — на ее губах заиграла лукавая улыбка, — может, однажды она мне понравится…
Сашины каблуки бойко стучали по полу, и мне казалось, что так же бойко ее слова стучат по моим извилинам. Если бы она на самом деле хотела тройничок, могла бы согласиться и на Стейшу Грей. Моя же девушка номер один под предлогом своего условия пыталась влезть в мои отношения с Майей, которой явно присвоила второй номер и опасалась, что он станет первым. Прямо как милый, но ревнивый котенок, забирающийся под одеяло к парочке, мешая им нормально потрахаться.
— А ты не думала, — я не сдержал смешок, — что ей вдруг можешь не нравиться ты?
— Конечно, думала, — снова фыркнула она. — Только это не моя проблема!
Оставалось только позавидовать такой логике. Впереди замаячила аудитория, где у нас была лекция. Студенты дружным потоком входили внутрь, несколько девчонок из параллельных групп болтали у двери, собирая и смакуя сплетни. Краем глаза я заметил, что Сашина блузка, наспех заправленная в подсобке, выбилась на спине из джинс, наглядно намекая, чем мы только что занималась. Нырнув ладонью, я начал заправлять ее под ремень.
— Паша… — раздался сзади знакомый голос.
Вытащив руку из Сашиных джинс, я торопливо обернулся. Майя с немного растерянным видом шагнула ко мне.
— Мы можем поговорить?
— Конечно, можете, — опередила меня Саша и положила голову мне на плечо, — хоть прямо здесь. У моего парня нет от меня никаких секретов…
Я прямо-таки почувствовал, как из этой пробирки повалил пар, грозясь превратить управляемую Сашу в неуправляемую. Надеясь остудить, я слегка шлепнул ее по бедру.
— Сильно не наглей, — шепнул я ей на ухо.
— Будешь кончать, — Саша прошептала в ответ, — просто вспомни мое условие. Особенно, если будешь не во мне…
Звонко поцеловав меня в щеку, она развернулась и деловито направилась в аудиторию. Поджав губы, Майя мрачно проводила ее глазами.
— Пойдем, — позвал я.
Вместе мы отошли немного поодаль — к пустому подоконнику, где можно было спокойно поговорить. Не давая мне произнести ни слова, Майя глубоко выдохнула.
— Я хотела, — начала она, — хотела сказать, что я… я… — и осекалась, за пару слов растеряв всю решимость.
Я улыбнулся, угадав по полуобрывкам фраз, что она хотела сказать. Ее мысли полностью совпадали с моими, но я не видел смысла подбирать слова, просто раскинул руки, и она торопливо шагнула ко мне.
— Хотела сказать, что так соскучилась, — пробормотала она, прижавшись к моей груди.
Медальон под рубашкой, только остывший от Саши, начал нежно греть. Одна моя знакомая как-то говорила, что нам всем нужно немного тепла, и Майя сейчас выглядела так, словно безумно замерзла. Обняв, я притянул ее к себе и поцеловал. В первый миг — скорее по привычке — она судорожно шлепнула меня по груди, а затем, расслабившись, ответила на поцелуй — благодарно, ласково и доверчиво.
— А с ней, — едва мы разомкнули губы, осторожно спросила она, — теперь все официально?
Я кивнул, прижимая ее к себе еще крепче.
— А со мной? — тихо спросила она.
— Тоже.
Майя прищурилась, внимательно разглядывая меня.
— Как это?
— А кто сказал, — отозвался я, — что девушка должна быть только одна?
Фраза уже стала коронной, но ничего лучше я пока не придумал.
— То есть ее все устраивает? — уточнила Майя.
— Полностью, — ответил я, благоразумно не став упоминать про Сашино условие.
— Ну раз она согласна, — немного подумав, сказала Майя, — то и я согласна…
Оставалось только выдохнуть — пока что все шло хорошо. Коридор уже почти опустел. Сообразив, что скоро звонок, мы вместе направились в аудиторию.
— А ты вечером свободен? — спросила Майя.
— Увы, планы.
Она на мгновение нахмурилась, а потом нарочито безмятежно улыбнулась.
— И меня тоже впиши в свои планы, она же теперь не единственная твоя девушка… Надеюсь, — голос, который недавно дрожал от волнения, сейчас еле скрывал сарказм, — она понимает, что это значит…
Майя слегка прильнула ко мне.
— Не знаю, как ей, — зашептала она, — а мне подсобки не нравятся. Мне нужно на кровати и всю ночь. Так что если не знаешь, как поделить, дни можешь отдать ей, а ночи мне…
Хотя Майя на первый взгляд казалась более нежной и хрупкой, чем Саша, укусить она могла намного ощутимее.
— Учту это, — погладив ее по бедру, с ответной иронией прошептал я, — когда буду составлять расписание…
Довольно улыбнувшись, она положила голову мне на плечо —
