Наследство города теней - Ольга Грон
С первого этажа донесся запах горячей сдобы. Я вспомнила про обед, поэтому направилась вниз, внезапно почувствовав голод, ведь последний раз ела вчера вечером в школьной столовой. Мари поставила передо мной тарелку с овощным супом, а потом принесла картофель фри, отбивные и салат. Пока я все это уплетала, горничная присела с другого края стола и тяжело вздохнула.
— Сегодня выдался сложный день. Твой дядя проводил какие-то опыты, пришлось оттирать все полы от черных пятен и рассыпанного порошка. А у моего сына День рождения, и я хотела уйти домой пораньше.
— Вы можете идти, Мари. Если что-то понадобится, я сделаю все сама. Я объясню дяде Арману ситуацию — он все же не тиран, — улыбнулась, доедая обед.
— Даже не представляешь, как бы меня выручила! Я испекла шоколадные круассаны — твой дядя сказал, что ты их любишь. Сейчас сделаю тебе кофе. А сама побегу, — обрадованно произнесла женщина и засуетилась, убирая мои тарелки на кухню.
В общем, кофе я допивала уже в полном одиночестве. Но так даже лучше. Круассаны оказались бесподобными. Или же мне это просто чудилось после школьной еды, хотя кормили в частной школе неплохо. Тишину разорвал бой часов из гостиной. Дядюшка был зациклен на механике. Все часы работали слаженно, и так происходило всегда.
Загрузив тарелки и чашки в посудомоечную машину, я пошла в гостиную и остановилась перед комодом, на котором еще осталось немного черного порошка. Что за опыты решил провести дядя Арман? Он большой чудак, хоть никогда и не признается, что делает в своем кабинете.
Я подняла взгляд и вдруг осознала, что дверь его кабинета не заперта. Оглянулась. Дяди до сих пор не было дома, а мне ужасно захотелось посмотреть, что он скрывает. Меня кольнула совесть, но в следующую минуту я решила, что ничего страшного не случится, если я одним глазком взгляну на обстановку.
Я вошла в кабинет и вскрикнула от неожиданности — на стуле кто-то сидел.
— Простите! Не хотела вас беспокоить и сейчас уйду, — проговорила я.
Но человек даже не шелохнулся и ничего мне не ответил. Это точно не дядя Арман! А вдруг незнакомцу плохо? Осмелев, я обошла стул и всмотрелась в лицо. Мужчина казался странным, словно неживым, хотя глаза его оставались открытыми, а взгляд был направлен на зашторенное окно.
— С вами все в порядке? Может, принести воды?
Я подошла к окну и распахнула шторы. В кабинет ворвался солнечный свет, при котором кожа незнакомца казалась идеально гладкой и блестящей, словно кремом намазана. Я протянула руку и потрогала пальцы. Они были холодными, как у мертвеца, и это меня серьезно напугало.
— Эй, очнитесь! Я сейчас позвоню дяде! Или в службу спасения… — сказала я и замолчала, поняв, что никуда звонить не буду. Я еще не знаю, кто он такой и жив ли.
— Служба спасения… Служба спасения… — механическим голосом произнес он, копируя мою интонацию. Какой странный!
А присмотревшись получше, я поняла, что он просто робот. Надо же, дядюшка Арман собрал робота, похожего на человека! Мой страх вдруг прошел, появилось любопытство. Я решила осмотреть кабинет, раз уж нахожусь здесь. Дядя не успел убраться, поэтому повсюду виднелся все тот же порошок, на который жаловалась Мари. Я даже пару раз чихнула.
Раньше я считала, что в доме много вещей, но я ошибалась. Там не было и половины того, что уместилось в одном кабинете. В самом доме имелся компьютер. Но здесь даже не пахло современной техникой. Я увидела старинные приборы, открытую книгу, разложенные на столе чертежи, на которых были схемы частей робота.
Я осторожно перевернула листы и вдруг заметила некую карту, она расплылась перед глазами, становясь другой. Сердце тревожно застучало. Я шагнула назад, зацепившись за какую-то из книг ногой, упала и ударилась головой о кованый канделябр. Пространство рассыпалось на тысячи искр, но тут же потемнело, и я потеряла сознание.
***Я не понимала, что со мной. Казалось, будто сплю в своей постели, но почему-то было сыро, холодно и неудобно. Я попыталась натянуть на себя одеяло, но поняла, что это и не одеяло вовсе, а чья-то куртка. Даже и не куртка, а жилетка. А подо мной не кровать, а доски. Я поднялась и села, с удивлением обнаружив себя на скамейке. На мне были все те же джинсы и кроссовки, которые я надела перед тем, как спуститься не обед. Футболку я вымазала в кабинете дяди — теперь на ней, как назло, имелись темные пятна. Я аккуратно повесила жилетку на спинку скамьи и принялась обследовать место, куда попала. Интересно, как я здесь вообще оказалась?
Под скамейкой я обнаружила макет какого-то дома, плетеную корзину и старую газету с рассохшимися краями, из-за чего даты выпуска не было видно. Зато имелось фото нового избранного мэра на фоне витиеватых перил лестницы, полукругом уходящей вверх. Рядом со мной лежали кожаные чемоданы, по брусчатке были разбросаны детские игрушки, стояли горшки с живыми цветами, а еще находился непонятно как попавший сюда комод.
Неподалеку на металлической подставке крепились часы. Но стрелки встали на половине одиннадцатого и не двигались. Около оставленной кем-то поклажи между камнями брусчатки лежали еще одни часы — маленькие на цепочке. Работу явно делал искусный мастер. Я даже залюбовалась этой безделушкой — стрелки-то все равно не двигались. На обратной стороне имелись выгравированные буквы — J.К. Значит, часики именные. Повинуясь какому-то порыву, я положила часы в карман джинсов — на случай, если вдруг найдется их хозяин.
Вместо неба над головой обнаружилось прозрачное покрытие. Вверх к нему уходили колонны с винтажными консолями, соединяющимися арками. Выше конструкция образовывала купол. А под ним проходили рельсы, на которых стоял поезд. Но вовсе не такой, на каких я ездила из школы в пригород Парижа, где жил дядя. Этот поезд словно сошел с иллюстрации старой книги: в вагонах были зарешеченные окошки, на крышах виднелись фонари, но сейчас они не горели, краска с вагонов успела
