Первородный. Цена магии - Евгений Валерьевич Решетов
По пути он упал на колени и его мощно стошнило.
— У тебя сотрясение мозга, — уверенно констатировал я, услышав приближающийся вой полицейских сирен.
— Ерунда, — прохрипел брат, вытер губы тыльной стороной руки и вскинул голову с роскошной шишкой на лбу. — Так что произошло?
— Марьяна привела с собой двух громил. Один из них и распахнул дверь, отправив тебя в нокаут…
— … Ему просто повезло. Я почти увернулся, — торопливо пробурчал Владимир, усевшись на задницу. Его даже не смутила дорожная грязь, ещё больше запачкавшая модные брюки.
— После того, как ты прилёг в прихожей, мне удалось… э-э-э… справиться с громилами.
— Тебе⁈ Как⁈
— Потом расскажу. Важнее то, что этих громил убило какое-то существо. Их трупы там, в подворотне.
— Существо? — без удивления повторил брат и следом тревожно протараторил: — А Марьяна? Что с ней⁈
— Не знаю. Она покинула подъезд раньше громил. Наверное, с ней всё в порядке. Ну, если можно считать порядком её жизнь.
— Фух-х-х! — облегчённо выдохнул средний, судорожно сунул нож в просторный внутренний карман пиджака и виновато сказал: — Наверное, надо поговорить с ней. Извиниться, что ли…
— Эк тебя перекорёжило после удара дверью. В монастырь не хочешь? Подожди извиняться, — закончил я, увидев в конце улицы две машины с мигалками.
Автомобили с воем и шумом подъехали к нам, после чего из них выскочили восемь мужчин. Шестеро были до зубов вооружены и носили форму полицейских. Двое же оказались в гражданской одежде.
Они всем составом резво подошли к нам и окружили, будто мы с братом были новогодней ёлкой, а они детьми.
— Доброй ночи, граждане. Я — капитан Николаев, — представился прокуренным голосом седовласый господин в старомодном сюртуке и с пышными бакенбардами. — Нам поступили сведения, что тут заметили вештицу. Вы ничего не видели?
— Видел, сударь, — проговорил я, помогая среднему встать на ноги. — Вештица — это же такая гадость с длинным хвостом и любовью к человеческим сердцам?
— Верно, верно, — покивал седовласый и бросил многозначительный взгляд на вихрастого паренька в гражданской одежде.
Тот торопливо вытащил блокнот, карандаш и приготовился записывать мои слова.
— Вон в той подворотне она была. Убила двух мужчин. Мы с братом выбежали из дома, когда они кричали. Думали помочь. Уточню, мужчинам, а не вештице.
Юнец посмотрел на меня расширившимися глазами, словно его сильно изумило то, что мы с Владимиром ломанулись на ночь глядя, услышав чьи-то вопли. А затем парень скользнул изучающим взглядом по нам с братом и понятливо хмыкнул. Кажется, он уразумел, что мы — дворяне, а такие персонажи, если у них правильное воспитание, могут прийти на помощь даже незнакомому человеку.
— Мотылев, пиши, а не бабочек считай! — сердито бросил ему мужчина с бакенбардами и перевёл взор на полицейских. — Проверьте подворотню, только ничего там не трогайте. И осмотрите близлежащие улицы, дома и крыши. Конечно, вряд ли вештица ещё в городе. Скорее всего, она уже покинула его. Двух сердец ей более чем достаточно. Но вы всё равно держите ухо востро.
— Есть, сударь Николаев! — гаркнули служивые и побежали к подворотне, громыхая тяжёлыми сапогами.
— Вештица залезла по стене на этот дом и скрылась на крыше! — крикнул я в их спины и указал на пятиэтажку.
Глава 8
Николаев скользнул внимательным взором по моим разбитым костяшкам и шишке Владимира. Последний едва держался на ногах, и с мучительным выражением на лице предпочитал держать рот на замке.
— Опишите монстра, судари. Надо понять то ли это существо или другое, — попросил служивый.
— А их много таких рыщет по городу? — изумился я, подумав, что и в «Заводном Иване» могла побывать именно вештица.
— Уже четвёртый случай за неделю. И все в этом районе. Но это и не удивительно. Тут горы неподалёку, а вештицы как раз в них и живут. И пока непонятно сколько их к нам захаживает.
Я кашлянул в кулак и принялся рассказывать седовласому о том, что видел в подворотне. Но, конечно же, о словах монстра я не стал упоминать, хотя они горели в моём разуме, будто раскалённые докрасна электрические дуги. Аж пупырышки появились на коже.
— Хорошо, а теперь ответьте ещё на несколько вопросов, — проговорил капитан и принялся допрашивать меня.
Я с его допросом справился на пять баллов. Правда, мне не очень хотелось называть наши с братом имена и фамилии. Однако пришлось, поскольку служивый их спросил. Но насколько я понял, наша фамилия оказалась ему неизвестна.
Мотылев всё записал и тут же получил приказ от Николаева:
— Возьми фотокамеру и ступай в подворотню.
— Есть! — рьяно выдохнул парень и метнулся к машине.
Он вытащил из неё штатив-треногу, громоздкую фотокамеру со вспышкой, и всё это попёр к подворотне.
Седовласый же потёр подбородок и душевно сказал:
— Судари Горины, давайте начистоту. Почему у одного из вас разбиты костяшки, а у другого — шишка на лбу?
— У нас был небольшой конфликт с теми двумя мужчинами, погибшими от лап вештицы, — принялся я объяснять, косясь на позеленевшего брата. — Мы этот конфликт уладили. И уже потом услышали их крики. Так что наша с ними стычка не имеет никакого отношения к их смерти. Поэтому со всем уважением попрошу вас не допытываться о причине конфликта. Она весьма пикантна. Тут замешана девушка.
— А-а-а, — протянул Николаев, покивав головой. — Значит, эти бедолаги просто оказались не в то время, и не в том месте?
— Что-то вроде того, капитан.
— Как их звали?
