Архивы Дрездена: История призрака. Холодные дни - Джим Батчер

– Что ты хочешь от меня услышать, чувак? – отреагировал я. – Я продался, Томас.

– Да, после того, как повредил спину. Ты рассказывал нам. Ради Мэгги. Чтобы безопасно доставить ее домой.

– Верно.

Секунду он молчал. Потом произнес:

– Голод мне в глотку… Как же я не сложил все кусочки воедино?..

Он вздохнул:

– Дай угадаю. Ты пытался убить себя после того, как она безопасно добралась до дому.

– Что-то вроде того.

Несколько секунд он просто качал головой, ничего не говоря. Потом глубоко вздохнул, снова взглянул на меня и сказал:

– Ты. Дебил.

– Эй, – сказал я.

– Ты. Идиот.

– Черт подери, Томас! Я не для того жил такой жизнью, чтобы в конце наблюдать, как превращаюсь… – Я оборвал себя и отвернулся.

– В кого, Гарри? – спросил он. – Скажи вслух.

Я помотал головой.

– Нет, на этом ходе тебе не спасовать, братишка, – сказал Томас. – Скажи вслух.

– В монстра, – огрызнулся я.

– Верно, – сказал Томас. – В монстра. Вроде меня.

– Я не это имел в виду.

– Именно это ты и имел в виду, – зло выплюнул он. – Ах ты заносчивый…

В порыве досады братец швырнул колышек от палатки. Тот, сделав оборот в воздухе, на два дюйма вошел в деревянную балку.

– Тебя ждали соблазны? Пришлось бы бороться с желаниями монстра? Жить, зная, что ты можешь превратиться во что-то мерзкое, если хоть на минуту потеряешь контроль над собой? Сможешь причинить вред тому, кто тебе дорог? – Он покачал головой. – Наплачь мне хоть хренову речку, чувак. Я уже весь в соплях.

Я не смел поднять глаза.

– Ты предпочел умереть, но не стать таким, как я, – сказал он. – Чертовски славная речь для брата.

– Не в том было дело, – сказал я.

– Отчасти в том, – огрызнулся он. – Черт бы тебя подрал, Гарри.

– Я не могу вернуться назад и все изменить, – сказал я. – Возможно, если бы мог, то изменил бы. Но дело сделано. Сожалею, но это так.

– Ты должен был сперва поговорить со мной, – сказал он.

– Томас.

– Ты должен был довериться мне, – сказал он. – Черт бы тебя подрал, старик.

Воспоминание о тех часах отчаяния нахлынуло на меня, накрыв с головой. Я чувствовал себя абсолютно беспомощным. Мою дочь похитили из ее дома, и за все сотни раз, что я рисковал здоровьем и шкурой ради других, похоже, никто не спешил сделать то же самое для меня. Белый Совет, ради которого я воевал, повернулся ко мне спиной. Время было на исходе. А на кону стояла жизнь маленькой девочки, никогда не знавшей своего отца.

– Зачем? – устало спросил я. – Что бы это изменило? Что такого ты мог бы сказать, что переломило бы ситуацию?

– Что я твой брат, Гарри, – ответил он. – Что я тебя люблю. Что я знаю кое-что о том, как бороться с темной стороной своей натуры. И что мы пройдем через это вместе.

Сидя на краю койки, он уперся локтями в колени и опустил голову на ладони:

– Что мы будем разбираться с этим вместе. Что ты не один. Вонзил. И провернул.

Он был прав. Все просто. Мой брат был прав. Я – самонадеянный и зацикленный на себе тип. Может быть, с учетом всего, что на меня давило, это можно было понять, но это не оправдывает моих ошибок – колоссального масштаба.

Я должен был поговорить с ним. Довериться ему. Я даже не подумал ни о ком, кроме Мэгги, мне даже не пришло на ум поискать поддержки у семьи. Я просто следовал плану, по которому нанял одного из лучших сверхъестественных убийц в мире, чтобы тот грохнул меня. Наверное, это кое-что говорило о степени моего отчаяния.

Но не говорило о моем отношении к брату. И в этом он тоже был прав. Я никогда не сталкивался с чем-то подобным, но своими действиями я сказал Томасу, что лучше быть мертвецом, чем монстром – таким, как он сам. А поступки говорят куда громче, чем слова.

Я всегда думал, что с возрастом для человека все становится проще. Однако все становится только сложнее и сложнее.

– Прости. Я должен был с тобой поговорить, – сказал я хрипло. – Должен был поговорить с тобой три месяца назад. Но не мог, потому что сделал неверный выбор. И думал, что мне не стоит с кем-либо входить в контакт.

– Почему нет? – спросил он, подняв голову.

– Потому что я не заслуживал этого, – тихо ответил я. – Потому что продался. Потому что мне было стыдно.

В гневе он вскочил на ноги:

– О, безусловно, я понимаю! В том смысле, что тебе следовало держаться подальше. Иначе мы все узнали бы, что ты не само совершенство, а просто тупой, высокомерный, эгоистичный…

Он ударил меня в грудь и обнял так, что у меня затрещали ребра:

– …неуклюжий, несдержанный, несносный, бестолковый, ни на что не годный…

Я обнимал своего брата и слушал бесконечный поток уничижительных эпитетов, пока он не закончил:

– …засранец.

– Да, – сказал я. – Я тоже скучал по тебе.

Глава 15

Томас вез нас к острову, ориентируясь по звездам.

Я поглядывал на корабельный компас. Не потому, что не доверяю своему брату, а потому, что понятия не имел, как это он умудрялся держать «Жучка-плавунца» на курсе без компаса. Молли провела первую часть пути в каюте, закутавшись в одеяла: ночь на озере холодна. Нам с Томасом было вполне комфортно в рубашках. Я подозревал, что моя ученица все еще приходила в себя после того, как оказалась рядом с двумя психующими братьями.

По дороге я ввел Томаса в курс последних событий, опустив только сведения о способе убийства бессмертных. У меня было тяжелое предчувствие, что знание столь важной вещи о столь могущественных существах дает прекрасный шанс умереть страшной смертью в любую ночь года, если эта ночь не Хеллоуин.

– Да, да, да, – сказал Томас, когда я закончил рассказ. – Ты уже видел ее?

Я нахмурился:

– Видел кого?

– Это ты мне скажи, – отреагировал он.

– Я видел только тебя и Молли, – сказал я.

Он покачал головой, а в его взгляде читалось явное разочарование.

– Спасибо, папочка, – съехидничал я.

– Ты жив, – сказал он. – Увидеться с ней – твой долг.

– Может, так и сделаю, когда мы завершим дело.

– К тому времени ты можешь умереть, – заметил он. – Голод мне в глотку, Гарри. Разве твое маленькое приключение на озере ничему тебя не научило?

Я нахмурился еще сильнее:

– Например, чему?

– Например, тому, что жизнь коротка, – ответил он. – Тому, что ты