Подпольный Алхимик 2 - Эл Громов
— Прошу прощения, господин Эйкен, при всем уважении к вам — это совершенно невозможно. У меня есть любимая девушка.
— И с каких это пор любовь является преградой к выгодному браку? — прищурился старик.
Я опешил. Не от вопроса, нет. Тут я согласен с боссом. Я удивлен его настойчивости, его желанию впихнуть в мой род — а именно так я это воспринимал — свою ненаглядную внучку.
— Извините меня, господин Эйкен, но наша связь с вашей внучкой совершенно исключена.
— Вы разобьете сердце Кайры, а также нашу с вами дружбу, но каждый волен выбирать свою судьбу, — сухо ответил Нордман.
Его дом я покидал со стойким ощущением, что нажил себе очередного смертельно-опасного врага. И все из-за какой-то пустоголовой девицы, у которой ветер свищет в голове. Какая прелесть.
* * *
Спустя два дня в автомобиле Викара Нильсона
— Очень скоро щенок Ульберг попадется в мою ловушку, — уверенно заявил граф. — Ваша задача будет взяться за него после этого.
— С чего мне помогать вам? — с сомнением протянул Нордман Эйкен.
— С того, что иначе барон утащит вас на дно. А если этого и не случится, вас раздавлю я — за то, что отказались со мной сотрудничать.
— Все предельно ясно, граф. Я не люблю, когда мне угрожают, но я согласен работать с вами в одной команде — это взаимовыгодно.
— Верно мыслите, господин Эйкен. Только запомните — нет никакой нашей команды. Как только уничтожим Ульберга — наши пути расходятся.
— Само собой, граф. Пути таких, как мы с вами, и не могли сойтись надолго. — В ответе главы мафии сквозили одновременно обида и презрение.
* * *
Ранд вез меня на свидание с Эйвой. Давно я с ней не виделся, да и обижена она до сих пор после той ситуации с Кайрой — надо мне приятное сделать своей девушке, чтобы она оттаяла.
Я до сих пор недоумевал — как вообще Эйкену пришло в голову навязывать мне свою внучку? Неужели он действительно питал надежду, что я соглашусь связать себя на всю жизнь с мафией? Сейчас я вынужден сколачивать состояние для своего рода всеми возможными способами. Ульберги обнищали, на них клеймо неудачников и слабаков. Я должен реабилитировать их имя, а также достичь личного могущества, чтобы Акраму из Джамалона не было стыдно за нынешнего себя. Если я свяжу себя брачными узами со членом семьи мафии — я до самой смерти сам застряну в мафии, а в мои планы это входит. Я барон, глава рода, аристократ. Это навсегда. Криминальный способ сколотить состояние — временная мера.
И не пристало аристократу жениться на простолюдинке, даже если она из семьи миллионеров.
А еще у меня есть Эйва. И нет — это не последний аргумент «против».
У меня тренькнул телефон, уведомляя о новом сообщении. Эйва: «Ты где, милый?».
Я стал набирать ответ, как автомобиль резко затормозил; я бы со всей дури впечатался лбом в переднее сиденье, если бы не был пристегнут. Смартфон выпал на пол салона.
— Что такое, Ранд?
Впереди маячила полицейская машина, загородившая нам дорогу.
— Они нас попросту подрезали, барон, — недоуменно ответил Ранд.
Я вышел из машины, мне навстречу шли двое мужчин в полицейской форме.
— Барон Аксель Ульберг? — спросил один из них.
— Все верно, — кивнул я. — Чем могу служить, господа?
— Вы арестованы по подозрению в распространении алкогольных напитков. Вам придется поехать с нами.
Глава 8
Я сидел за решеткой и ломал мозг над единственным вопросом: как Акрам докатился до такого?
Меня бросили, как какого-то уличного драчуна, в тюремную камеру! Которая кишит тараканами, в которой смердит человеческими отходами и сыростью! В которой не должен находиться глава баронского рода!
Объяснять что-либо мне никто не стал. Меня просто привезли и закинули сюда. Мол, до выяснения обстоятельств дела.
И кто же меня сдал? Где же я прокололся? Неужели Нильсоны на меня донесли? А если я донесу в ответ? Вот дерьмо! Они прекрасно понимают, что их «крыша» прикроет, а меня прикрывать некому. Разве что Эйкен мог бы подсуетиться, но только не после того, как я его внучку драгоценную отшил.
Остается только Берг. Но снова задолжать графу? Нет, посмотрим-ка пока, что дальше будет.
Камера была не одиночной. Со мной сидел еще один — тощий мужик с сальными волосами и бегающими глазами. На меня он взглянул, как на вошь, после чего потерял всякий интерес к моей скромной персоне.
Из очень плохих новостей — на территории тюрьмы нельзя заниматься магией. Так что от куска деревяшки тут будет куда больше пользы, чем от моего телекинеза. А вот алхимия работала — наверное, из-за того, что не местная магия. Уже хорошая новость. Пригодится мне моя алхимия, нутром чую.
На допрос меня повели на следующий день.
— Меня зовут Гисмунд Хансен,– представился прокурор — высокий лысый мужик. — Я веду ваше дело, барон Ульберг.
— Не подскажете, о каком именно деле идет речь? — не удержался я от колкости.
— Вы обвиняетесь в распространении алкоголя.
— На каком основании?
— Мы получили анонимное послание. Вчера в вашем книжном магазине был произведен обыск.
Я собрался было возразить, но Хансен меня перебил:
— Ордер имеется, можете не сомневаться. Вы подозревались не только в распространении алкоголя, но еще и наркотиков. К вашему счастью, последние обнаружены не были. А вот алкоголь… Вы знаете, барон, в подвале вашего милого книжного магазинчика мы нашли бар.
Я промолчал.
— Правильно, что не возражаете: глупо отрицать очевидное.
— Давайте начистоту, господин Хансен. — Я выдал свою фирменную ироничную улыбку. — Мы с вами оба знаем, кто автор анонимного послания. Так же мы знаем, что сам Викар Нильсон находится под крылом влиятельных людей, и мне никогда в жизни не добиться того, чтобы его прижали за подпольную торговлю вином. Так что просто сразу выкладывайте — чем мне грозит эта пренеприятнейшая история?
— Я понятия не имею, причем тут граф Нильсон, господин Ульберг. Совсем вы заигрались, похоже, в свои игры. А грозит вам за ваше преступление очень крупный штраф. И это еще с учетом того, что мы только один ваш клуб обнаружили. Вдруг их куда больше? Это нам предстоит проверить.
— Когда я смогу покинуть это «уютное» местечко?
