Око василиска - Маркус Кас
От душа до кровати я дошел почти во сне.
Вода — отличная стихия, когда нужно успокаивает и смывает все тревоги. И пусть я не тревожился, меня стихия тоже убаюкала.
* * *
— Да штож вы, изверги! — возмутился Прохор, едва я утром зашел на кухню.
Но, к счастью, обращался слуга не ко мне. На огромной разделочной доске лежали большие крабы. Аккуратным рядком.
— Доброго утра, — поздоровался я и занялся кофе, пока слуга рассматривал морепродукты.
— И вам добрейшего утра, молодой господин. Чойта я не пойму, как с этими тварюгами быть-то? Во намудрил Игнат.
— Так его подожди, — я сделал первый глоток и счастливо зажмурился.
— Чойта? Я и сам могу, — с вызовом ответил Прохор и чуть тише добавил: — Только не знаю как.
— Прохор! А давай я тебе мобильный подарю, — осенило меня как уговорить слугу пользоваться техникой, а заодно быть на связи. — Ты сможешь найти в Эфире все, что интересно.
— Вот ещё, баловство это, — тут же насупился он. — Не надо мне вашего эфира, барин. Мне и своей башки достаточно.
— Да как пожелаешь, — деланно равнодушно ответил я. — Так бы смог показать Игнату, что ты и без него справишься. А то и научить чему.
Слуга призадумался всерьез. На морщинистом лице отобразилась тяжелая борьба. Слишком уж заманчиво было то, что я сказал. Настолько, что страх перед техникой медленно, но верно отступал.
Спустя минуту Прохор решился и махнул рукой.
— А, была не была! Чем чёрт не шутит, могу и я на старости лет чему научиться, — он просиял и взглянул на меня: — Вы же научите, молодой господин?
А вот об этом моменте я как-то и не подумал…
Но, раз уж сам предложил, то и отвечать мне. Я решительно кивнул. Ничего, справлялся с монстрами, справлюсь и с обучением одного старика пользоваться мобильным. Ну что в этом может быть сложного?
За устройством я решил отправиться сам, заодно наконец-то заглянуть в императорскую публичную библиотеку.
В Эфире про загадочный род призрачной княжны ничего не нашлось.
Да и пролистать несколько исторических учебников давно уже собирался.
А раз уж в одном месте получалось сразу несколько дел, значит можно их все разом и решить. Да и в дальнейшем доступ мне пригодится, я это предчувствовал.
Так что после завтрака, на который Прохор подал разваристой пшенной каши в глиняных горшочках и сырого краба в качестве украшения стола, я поехал в Гостиный двор.
Ряд, где торговали магической техникой, находился во внутреннем кольце, окнами выходящими на внутренний двор. Тут лавок было немного, но мне нужна была специфическая.
Устройство требовалось крайне простое с виду, но надежное и с некоторыми особенностями. Раз уж обеспечивать Прохора связью, то можно добавить кое-что полезного.
— Что, простите? — в который раз удивленно спрашивал молодой продавец.
— Кнопочный, — повторил я.
Перед этим то же самое он спрашивал на мое заявление, что последняя модель эфона мне не нужна. И предпоследняя, хоть она совершенно объективно хуже. И даже со скидкой не нужна.
— Позовите управляющего, — сдался я, поняв что так все затянется до того, пока он не повзрослеет.
— Жаловаться будете? — скис парнишка.
— Не буду, если вы сделаете это прямо сейчас. В смысле быстро.
— Хорошо, — не поверил он и медленно побрел вглубь лавки с опущенной головой.
С управляющим дело сразу пошло на лад. Опытный мужчина моментально понял, что и для чего мне нужно. Его было ничем не удивить, так что и особый сплав для усиления корпуса не вызвал вопросов.
Я хотел сделать из устройства артефакт.
Очень многофункциональный, поэтому и требовались определенные металлы, в правильном соотношении и сочетании. А уж где управляющий найдет природников, способных такое сделать, не моя забота.
Я выбрал подходящую с виду модель, из тех что были где-то на складе. Здоровенная и с большими кнопками — то, что нужно старику. Попросил заменить начинку и добавить функционала вроде трансформации голоса в текст, чтобы Прохор не страдал, набирая одно слово по десять минут.
Общими усилиями мы сотворили из кирпича конфетку. При этом продолжающую выглядеть, как кирпич.
Удовлетворенный результатом, я оплатил счет как за два новых эфона и прогулялся до библиотеки, что находилась через дорогу.
В сквере возле величественного здания высился памятник одной из императриц, вокруг которого прогуливались парочки, назначить свидание тут считалось знаком особого расположения. Приглашение в Екатерининский сквер почти что равнялось предложению руки и сердца.
Вовсю цвела белая сирень, а клумбы пестрели всеми цветами радуги.
Я не хотел сюда заходить, но меня потянуло к памятнику. Основание его было похоже на колокол, на верхушке которого и стояла женщина в спадающей вниз мантии. Но не её улыбка, необычная для подобных изваяний, меня привлекла.
А сидящие у ног императрицы фигуры.
— Купите цветы для своей дамы, господин! — прозвучал рядом звонкий мальчишеский голосок. — Свежие, прямо с луга господ Анискиных!
Я отмахнулся, не глядя. Весь шум города, голоса людей и гудки автомобилей — всё для меня стихло. Да и летнее тепло исчезло, по спине пробежался неприятный холодок.
В одной из фигур, обращенной как раз к зданию библиотеки я узнал самого себя. Тем, кем я когда-то был. Тем, чей образ никогда не должен был стать публичным.
Так мы договаривались с царем. Если я не вернусь, никто не должен узнать обо мне ничего. Имя сотрут отовсюду и забудут. Близкой родни моей давно не стало, семью завести не успел, так что и горевать было особо некому. Разве что Петру, мы с ним крепко сдружились.
Он обещал и теперь я смотрел на себя сквозь столетия и злился.
Но первый шок прошел и я очнулся, встряхнув головой. Раз царь нарушил свое обещание, значит это было важно. Сентиментальностью правитель не страдал, это уж точно.
Я пригляделся к подписям под фигурами. Они истерлись со временем и разобрать, что там тонким шрифтом написано, было нелегко.
Мимо проходила милейшая старушка, держа в одной руке кружевной зонтик, защищающий от солнца, а в другой поводок, на конце которого семенила мелкая кучерявая собачка.
— Извините, сударыня, — обратился я к ней. — Не могли бы вы мне помочь?
И старушка, и её мохнатая компаньонка, обратили на меня внимательные взгляды. Собачка тявкнула, вроде как утвердительно, и дама улыбнулась:
