Живой лед. Том 8 - Дмитрий Витальевич Шелег
Для того, чтобы наша с генералом беседа закончилась нужным мне образом, мне также пришлось совершить несколько телефонных звонков и попросить пару человек о небольших ответных услугах. В разговоре с Шинкаревым мне хотелось иметь более сильные позиции, ведь это именно я был инициатором встречи.
— Добрый день, Илья Миронович — поприветствовал я вошедшего в помещение немолодого мужчину.
Как и в предыдущую нашу встречу, он был высок, крепко сбит и имел небольшой живот. Лицо у генерала было простоватым, черты грубыми, а вот глаза спокойными и, я бы сказал, холодными.
— Здравствуйте, Иван Егорович, — поздоровался со мной мужчина и, сделав шаг вперед, пожал протянутую руку.
— Спасибо, что согласились встретиться со мной, — произнес я и, указав на стол, добавил: — прошу, присаживайтесь.
— Благодарю, но еда меня интересует в последнюю очередь, — поймав мой взгляд, спокойно заявил Шинкарев. — Я здесь только потому, что уверен в приватности данного места. Да и узнав о вашем звонке, справедливо рассудил, что князь носирианской империи вряд ли желает встретиться, чтобы поговорить о погоде. Я прав?
«Что за спектакль он хочет показать? — задумался я. — Убедить меня в своей принципиальности? Или осадить?! Мол, на встречу пришел, а вот подачки принимать не буду, как и идти на дальнейший контакт. Или напротив. Так дешево не продаюсь и тебе придется раскошелиться, чтобы получить требуемое? Скорее всего. Вот не верится мне, что циник с такими глазами будет брезгливо и с республиканской гордостью отказываться от подачек имперского аристократа. Ладно, сейчас попробуем во всем разобраться».
— Как пригласившая вас сторона, я был обязан оказать радушный прием, — ответил я на отказ притронуться к еде. — Но разговор все же лучше вести сидя. Вы правы, он не будет касаться погоды. Так что прошу.
Шинкарев, не показывая никаких новых эмоций, сел на предложенное место и вновь поймал мой взгляд.
«Надеюсь, он таким образом не читает мысли собеседника», — подумал я и решил сразу перейти к делу.
— Скажите, Илья Миронович, как продвигается ваше расследование?
— У меня их много, — ответил генерал. — И, насколько мне известно, допуска к нашим документам у вас нет, а значит, я не могу раскрывать вам детали.
— Я не собираюсь терзать вас по поводу государственных секретов, — приподняв руки, уточнил я. — Меня интересует самое обычное расследование. Ведь вы же согласитесь со мной, что городской отдел по связям с общественностью не нарушает никакие законы, распространяя через средства массовой информации детали различных уголовных дел?
— Так может, вам и нужно было идти к ним? — уточнил Шинкарев. — Все бы у них и узнали. Зачем вам я?
— Вряд ли им известно об уголовном деле, касающемся рода Морозовых, — заметил я. — А мне бы очень сильно хотелось знать некоторые нюансы, касающиеся меня лично.
— Не знаю, о чем вы говорите, — ответил генерал, даже не изменившись в лице. — В заславском управлении департамента полиции нет сведений о возбуждении в отношении вас какого-либо уголовного дела.
— Не поверите! Но и у меня таких сведений нет, — произнес я. — А вот следователь, сшивший материалы сфабрикованного дела белыми нитками, и прокурор, подписавший ордер на арест с нарушением республиканского законодательства, есть. К сожалению, в настоящее время судьба двух этих господ мне неизвестна, как и того документа, по которому меня хотели упечь за решетку. Но если с людьми возникла неувязочка, то ордер в последний раз я видел в вашей руке.
Шинкарев помолчал некоторое время, а затем наконец произнес:
— Не ошибусь, если предположу, что перед нашим разговором вы собрали обо мне некоторые сведения?
Дождавшись моего кивка, мужчина продолжил:
— Поэтому вы уже сейчас должны понимать, что я не продаюсь.
«Ага, конечно, а огромный современный торговый центр «Глобал» оказался в собственности твоей жены совершенно случайно», — подумал я и, добавив в голос недоумения, уточнил:
— А я разве прошу вас нарушать что-то? Мне хорошо известно, что уже более недели вы проводите закрытое служебное расследование о превышении полномочий некоторыми членами дружного коллектива департамента полиции и отдельными представителями прокуратуры. Поэтому мне нужна лишь самая малость — имя кукловода, который дергал за ниточки ваших людей, вот и все.
— Это пустой разговор, князь, — медленно встал со своего места генерал. — Это все, что вы хотели мне сказать?
«Вот же хитрец. Хочет узнать цену, — посмотрел я на генерала. — Был бы прям оскорблен до глубины души, сразу же покинул бы помещение. Ан нет. Стоит. И смотрит. Выжидательно так».
— Мне известно, что вы метите на место нечистоплотного генерала Замятинского, — произнес я, словно Шинкарев и дальше продолжал сидеть передо мной. — Должность заместителя начальника департамента полиции в настоящее время вакантна, и вы вполне можете ее занять, если в дело, конечно же, не вмешается молодой да ранний полковник, главным достоинством которого является вереница прославленных предков. Не удивлюсь, если решение примут не в вашу пользу, все же в последнее время из-за бесчинств демонопоклонников и их покровителей положение главы столичного департамента в чиновничьей иерархии несколько ухудшилось.
Генерал продолжал молча стоять. Но слушать меня стал более внимательно.
— Мне известно, как можно представить вас в выгодном свете перед исполняющим обязанности президента. Возможно, на предстоящем публичном подведении итогов он будет акцентировать внимание на участии генерала Шинкарева и его людей в разработке демонопоклонника, скрывающегося за личиной заместителя начальника департамента. Подчеркнет, что полиция сама, без помощи иностранных представителей способна избавить собственный благодатный край от различных сорняков. Согласитесь, это звучит намного лучше, чем реальное положение дел, в котором предателем заинтересовались лишь так нелюбимые в народе носирианцы.
Илья Миронович обдумал мои слова, а затем, приняв решение, произнес:
— Род Тышкевичей крайне недоволен вашими действиями. Чем именно, мне неизвестно, однако в этом как-то замешана дочь главы. Это все, чем я могу с вами поделиться.
— Этого вполне хватит, — встав со своего места, произнес я и пожал протянутую руку. — Могу ли я надеяться на наше дальнейшее сотрудничество?
— Сомневаюсь, что у вас найдется достойное вознаграждение, — спокойно произнес генерал. — Всего доброго, Иван Егорович.
— Вам еще будет куда расти после назначения на новую должность, — решил я оставить за собой последнее слово и, заметив, как генерал чуть дернул рукой, добавил: — До свиданья, Илья Миронович.
Дождавшись, когда Шинкарев уйдет, я нажал на несколько кнопок в амулете, обеспечивающем приватность помещения, и, достав телефон со специальной полки, набрал викарию:
— Вечер добрый, Агафадор Викторович. Да. По тому самому вопросу. Да, тот пункт доклада изменяем. Да. Спасибо. Всего доброго.
Не успел я положить телефон, как в помещение вошел наставник и с удивлением посмотрел на нетронутый стол.
