Убийство в старинном особняке - Андрей Волковский
– Хорошо. Я быстро. Если что, кричи, – сказал Пит и исчез в кустах.
Скай поразился тому, насколько бесшумно кучер умеет двигаться. Ах да, он же не просто кучер. Интересно, сколько еще у этого парня скрытых талантов? Волшебник отогнал завистливые мыслишки и принялся за рисование.
Вскоре вернулся Пит с лопатой, перевернул тело еще раз и принялся рыть яму прямо рядом с полуразвалившейся стеной. После того как Скай дотошно зарисовал каждую сохранившуюся черточку, несчастный мертвец наконец обрел свое последнее пристанище.
– А не встанет? – опасливо поинтересовался Пит.
– Без головы уже точно нет, – успокоил его Скай, в который уж раз поражаясь, что совершенно равнодушный к обычным трупам кучер так боится трупов ходячих. Все, кого Скай знал раньше, или боялись любых покойников вообще, или относились к ним с брезгливым равнодушием, невзирая на, скажем так, степень подвижности.
– Интересно, кем он был?
– Так привратник же! Старый, невысокий, похож на сгорбленного гнома, – пояснил Пит. – Именно так мне его и описывали. А звали его… Кажется, Роб? Да, точно, старина Робби.
– Покойся с миром, Робби, – сказал Скай.
Пит положил на земляной холмик большой камень, вывалившийся из стены флигеля. И они отправились обратно.
Как ему удалось доползти до лестницы, Ник потом не смог бы рассказать даже за очень большую награду. Ступеньки уходили вверх, высокие и недружелюбные, как окрестные горы. Силы закончились уже давно. Колени отказались сгибаться еще на середине комнаты. Зато боль перестала его мучить. Нет, она не ушла, просто как будто бы перестала иметь хоть какое-то значение. Дыхание, холод, боль, злость – все стало неважным. Теперь он полз, как ползают улитки, медленно, подтягивая вялое непослушное тело. Там, наверху, за дверью была земля с жухлой осенней травой. И он мечтал об этой траве, которую тоже можно жевать, грызть, высасывать остатки соков. Нужно только доползти.
* * *
Весь следующий день Скай собирался провести в праздности, но сперва пришлось идти за рыбьей ловушкой, потом собирать орехи. Осень неуклонно вступала в свои права, в любой день могли зарядить дожди, а быстро покончить с осмотром особняка волшебник уже не надеялся. Следовательно, нужно было запастись едой и дровами надолго.
Постепенно силы, истраченные на очевидную теперь глупость, возвращались. Вместе с ними возвращалась и способность мыслить. К вечеру третьего дня Скай уже был способен составить более-менее пригодный план.
И начинать следовало снова со склепа, как бы это унылое каменное строение ему ни осточертело.
– Завтра снова пойдем тревожить мертвецов, – постановил Скай.
Пит поморщился, но спорить не стал.
– Надеюсь, они будут вести себя хорошо? – только и спросил он.
– Надо проверить, хорошо ли они себя вели при жизни. Смотри, какая получается ерунда: покойный господин на дух не переносил волшебников, а в последние годы так и вовсе никого. При этом у него полный дом волшебных вещиц, которые временами требуют подзарядки волшебной силой, да еще и слуга, на котором места живого нет от волшебных знаков. Притом знаки эти появлялись в разное время на протяжении нескольких лет, наверное. По какому такому волшебству это могло произойти?
– Думаешь, господин и сам был из тех?
– Или сам, или пригрел тут какого-то мага-отступника из тех, что Кодекс видали в гробу в белом саване. Опыты на людях, вообще-то, не поощряются. А уж подселить в живого человека духа вроде Снежной Мари – это вообще за гранью допустимого. Хотя любопытно, конечно, как это было, скажем так, при жизни.
– Ты это свое любопытство держи в узде. – Пит демонстративно отошел от волшебника на пару шагов. – А то уснешь так с тобой в одном доме, а наутро проснешься весь изрезанный и с духом в неудобосказуемом месте.
Скай сделал страшное лицо. Потом не выдержал и расхохотался. Пит присоединился. Смеялись долго, до слез и боли под ребрами. Страшное напряжение последних дней выплескивалось, как грязная вода. Лошадь смотрела на веселящихся не пойми с чего людей с неодобрением.
Дверь, ведущая на улицу, закрывалась так плотно, что Ник успел уже решить, что она заперта. Но отчаяние придало ему достаточно сил, чтобы снова подогнуть колени, сжаться в комок и навалиться на преграду. Дверь поддалась. В лицо ударил свет и свежий холодный воздух. Еще несколько ступенек – и он будет на воле! Он закрыл глаза и позволил себе предаваться мечтам о сладковатых корнях земляных груш, растущих тут повсюду. О круглых сладких яблоках. О чистой колодезной воде. Боль от голода снова стала невыносимой. И придала ему сил, чтобы добраться до верхней ступеньки.
Теперь перед ним была мощенная камнем дорожка. Свет оказался совсем неярким. Вечерело, небо затягивало густыми тучами. Ник выдернул пучок растущей меж камней травы, торопливо обтряхнул землю с корней и засунул траву в рот. Она была уже суховата, травянистый вкус напрочь забивался вкусом земли. Конечно же, сразу стало тошно. Но это было уже неважно. Он принялся с остервенением пережевывать траву.
* * *
К вечеру погода испортилась. Небо затянуло серостью. Ветер выл в трубах особняка и посвистывал под черепицей домишки привратника. В ночи ветру принялись подпевать волки. Лошадь, загнанная на случай дождя под навес, фыркала и брыкалась, не давая Скаю заснуть, поэтому утром волшебник пребывал в самом скверном расположении духа. Даже завтрак, обычно поднимавший ему настроение, на этот раз не помог.
Пит тоже был безрадостен. Предстоящий осмотр склепа, кажется, напрягал обычно бесстрашного парня. Но сдаваться страху он, конечно же, не собирался. По крайней мере, топор подтачивал с таким мрачным видом, что Скай на месте оживших покойников спешно накрылся бы крышкой гроба и упокоился самостоятельно, лишь бы с ним не встречаться.
По пути к склепу Пит вдруг остановился и с подозрением уставился на крышу особняка.
– Что там? – Скай тоже посмотрел, но ничего подозрительного не увидел. Только гаргульи насмешливо скалились на озябших людей.
– Показалось, наверное, – моргнул Пит. – Вроде шевеление какое-то было. А вроде и нет никого.
– Может, птица?
– Не знаю. Может, и птица, но где она сейчас? – усомнился Пит.
Никаких птиц в поле зрения не было. Но потом Скай рассмотрел притаившийся возле лап гаргульи нахохленный черный комок. Ворона, смущенная таким пристальным вниманием, хрипло каркнула, расправила крылья и улетела куда-то за дом. Парни постояли еще немного, разглядывая крышу и ежась под порывами ветра, не увидели больше ничего подозрительного и отправились дальше.
На этот раз простым осмотром склепа ограничиться было нельзя. Скай зажег все развешанные по стенам светильники. Пит поставил лампу на стол для обмывания покойников, прислонил к столу топор
