В интересах Рода. Том 4. Выбор. Том 5. Война - Валерий Листратов
Это почти любая Стихия, пусть и опосредовано.
А еще, Стихию могут повторить, линии, которые можно переложить на конструкты, видны. Пространство уже сложнее. Слишком тонкое взаимодействие, и вообще непонятно куда смотреть. Но Проф показал, что что-то можно. А вот это твое понимание пространства я вообще не понял, как ты это делал, хотя я рядом, и зрение есть, а не очки-артефакт. Просто, в какой то момент, вот эта твоя зона вокруг камешка, вдруг помутнела. — Лис кивает на область, на которой всё еще лежит камень.
Когда джентльмену верят на слово, ему сразу же идет карта, именно этот закон-мысль приходит в первый момент. И дальше просто не отпускает, потому что фактически, следующие несколько часов, я договариваюсь сам с собой. При этом, процесс больше похож на игру в поддавки.
В результате, лечу в сторону полянки, оставив за собой перемолотое, замороженное, спрессованное много раз дерево. Результат моих первых опытов.
Да, лечу низко-низко, как тот крокодил из старого анекдота, но выше подниматься пока просто боюсь. Да и Сила уходит, как в колодец, но на пару минут мечты хватить должно.
Камень летит, а точнее, перемещается область, в которой он лежит, следом за мной.
На удивление, на моё прибытие в виде летящего призрака внимание никто не обращает. Разве что, только Анки, и то, в смысле: ты и это можешь, какой молодец.
А вот на прилетевший вместе со мной камушек — очень даже.
Отец сразу же отвлекается от разговора с Профом.
— Кирилл, опиши, как ты этого добился. — Показывает на камень, и надевает очки.
— Сначала я уплотнял пространство под камнем, что бы его можно было поднять. А вот сейчас я просто перемещаю с собой сферу пространства, в которой этот камень лежит.
— То есть, сам камень неподвижен? — откладывает очки-артефакты.
— Абсолютно, в обоих случаях.
— Отлично! Я был уверен, что у тебя на это уйдет больше времени. Извини, — обращается к Профу. — Пойдем, пошепчемся чуть-чуть. — уже ко мне.
Чуть отходим.
— Великолепный результат, сын. — задумчиво смотрит вдаль. — Я, до этого понимания, рос долго.
Смотри, когда ты усиливал пространство под камнем, точно также, с теми же ощущениями, можно ослаблять его же. Даже проще, так как в ту сторону, ты уменьшаешь плотность пространства, отдавая его в куда-то. Добиться плотности можно, если твоя идея, твое осознание пространства сильнее, чем в этом месте обычно. А вот в обратную сторону легче, потому и такое упражнение. Сейчас не пробуй, но потом — обязательно.
Соответственно, ослабляя пространство под камнем, ты заставишь его провалиться в куда-то.
Есть некоторая зависимость, опять же. В Академии, когда проходят тему Астрала, об этом рассказывают. В Мире есть много мест, где пространство менее плотное, что-ли.
Так вот. Миру все равно, где ты хочешь ослабить или усилить пространство. К Миру можно обращаться где угодно, мы всегда с Ним взаимодействуем, мы в Нём живем. Но на это Он возьмет твою Силу. А вот ты, просто должен точно представлять, а лучше, видеть место, где это происходит. Я для этого ограничен зрением. Мы, с твоим дедом, пробовали по-другому, но неудачно, даже если точно представлять неизменное место.
Но даже это сделало меня, в свое время, магом вне категорий.
«А мы с тобой, Кир, ограничены только нашим появлением в любом месте.»
«Угу. И знаешь, что?»
«Что?»
«Сила нашего Рода это не Пространство, судя по тому, что рассказывает отец»
«Хм? Хотя Шаман что-то такое говорил.»
«Наша Сила, похоже, это Реальность.»
Глава 11
«Ну, скорее всего, ты прав, Кир. Но с практической точки зрения, сейчас нам это без разницы. С этой бы стороной Силы уверенно взаимодействовать научиться. Хотя сама идея неплоха.»
— Так что, Кирилл. — продолжает отец. — Пробуй изменить пространство вдали от себя. Я уверен, что у тебя получится.
А сейчас, помоги пожалуйста Филе до дома добраться. Отсюда-то он без тебя, я как понимаю, не выйдет?
— Выйдет, но ты прав, нескоро. Извини, пап, просто интересно. Почему на мой полёт никто не отреагировал?
— А должны были? Это все маги кроме мозголомов и целителей в том или ином виде делают, всё-таки общая мечта о небе. Но если тебе нужно, то молодец. — равнодушно пожимает плечами. — Это довольно большой расход Силы, а кроме воздушников купировать потери никто не может. Я уверен, что у тебя так же.
Киваю.
— Ну вот. Я опять в сон, вроде не хочу, но Настя настаивает. Завтра поможешь мне до Тобольска добраться? Или пока не стоит?
— Пап, я понимаю твое стремление к деятельности, но пока Сила не вернулась, побудь здесь, а? Переговорник я тебе дам, с Профом хоть весь день разговаривай. Да и мама точно соскучилась. Риск не оправдывает твоей помощи, пока что. Но если будешь настаивать, то конечно.
— Да нет, не буду. Ощущать себя бесполезным надоело.
— Ты не бесполезный, а выздоравливающий. Почувствуй разницу.
— Ладно, провожай уже Филу, а я ушел.
Забираю профессора. Встаю на тропу.
— Ну что, зря сходили, профессор?
— Нет, Кирилл, спасибо. И за Олега тоже. Я так понимаю, это секрет пока?
— Всё правильно. Пока отец не восстановится, это секрет. Нормально защитить его в городе я не смогу. Слишком много кто захочет свести счеты.
Выходим около усадьбы.
— Знаете, профессор, а давайте я Вас до ангара провожу. Я ж уверен, что Вы туда направитесь, так?
— Да, Кирилл, а Вам зачем?
— Всё так же. Посмотреть на диск, разрешить его пилотный пролёт. Вот что-то такое.
Профессор кивает.
— Да, я как то и забыл, что Вы запретили вылеты. — садимся в мобиль. Охранник как будто ждёт, бежит и садится за руль. — Действительно, меня уже мои маги вызывали. Они все распоряжения до ума довели, сейчас на втором объекте. Но вообще, ждут первого полета.
— Ну вот и отлично. — обращаюсь к водителю-охраннику. — сверните вон на ту тропинку. Мы быстрее приедем. Я тут все места знаю.
Водитель кивает, а я строю тропу. Хочу потренироваться. С Новгорода технику на тропу не выводил.
В Тобольск прибываем ожидаемо быстро, и прямо к ангарам.
Опознаёмся, и профессор опять тащит меня к диску.
— Диск как-нибудь назвали? — стою около матово-белого корабля.
— Зачем, Кирилл? Это же прототип.
— Хе, знаете Проф, мне в детстве рассказывали байку, что моряки к названию корабля относятся с пиететом. Считают, что как назовут корабль, так он и поплывёт.
— Ваши предложения?
— Первый, Верный, Быстрый. Например. Корабль, ты хотел бы имя?
— Да, Кирилл.
— Он осознанно сказал, Кирилл! Вы говорили что разума там нет.
— Не совсем так, заготовка там есть, и кое-что кристалл осознает. Но вообще, скорее нет, чем да.
Ладно. Какое имя тебе нравится?
— Первый, Кирилл.
— Ну что, Проф, называем?
— А давайте, — машет рукой. — Мне даже интересно.
— С этого момента ты «Первый». Внеси имя в протоколы взаимодействия.
— Сделано, Кирилл.
В ангар тихонько заходят по стеночке маги, которых Проф, видимо, выдрессировал за эти три дня так, что они мало чем от его ассистентов стали отличаться. Все-таки он и в этом большой профессионал.
Обращаю на них внимание.
— Так, господа, и дама. — улыбаюсь затесавшейся в эту компанию девушке. — Все обещания по итогам тестирования этого диска будут выполнены. Может даже с премиями.
А сейчас, можете готовить корабль к первому полету.
Все быстро срываются с места. Заносят в контейнере сусликов. Видимо их проще наловить, чем крыс. Одного оставляют в контейнере, второго пристегивают на каком то упругом кресле. Все-таки Проф прислушивается и к моим опасениям.
Проф обращается к кораблю.
— Полетное задание для корабля «Первый». Взлёт вертикально вверх, с контролем и сохранением жизни животных на километр. — медленно начинает открываться крыша. — Пролететь квадрат со сторонами в один километр. Потом на север лететь одну минуту наращивая скорость, но с сохранением жизни животного любого. Обратно же возвращаешься на найденных значениях. Вертикальная посадка в эту же точку. Готов?
— Да, профессор Конэ. Ограничения сняты?
— Да, «Первый».
— Тогда, старт. — профессор даже замирает.
Диск резко раскручивается и, всё быстрее, скрывается в ночном небе.
Проходят нервные пять минут и диска возвращается точно на место.
— Потери экипажа одна особь в контейнере. Максимально возможная скорость при сохранении жизни экипажа семьсот тридцать один километр в час. Максимально возможная скорость при сохранении жизни
