Возвышение Меркурия. Книга 3 - Александр Кронос
Что интересно, в подобных местах у Пятого отделения, были свои собственные команды Защитников. С одной такой мы столкнулись на входе в здание. Четверо мрачных смертных, с рангами от седьмого до девятого. Трое в тех самых комплектах одежды, что сейчас на моих воинах и бронежилетах, а четвёртый в артефакторной металлической кирасе, с несколькими встроенными накопителями. На принадлежность к Пятому отделению указывали знаки различия, проштампованные на рукавах.
Помимо приобретения браслета для Медведя и процедуры регистрации, которая была обязательна для всех Защитников, мы получили ещё и карту Пробоев. Буквально — приличных размеров кусок бумаги, на котором были указаны точки всех нужных нам мест, с обозначениями их рангов опасности и дополнительными приписками.
Что в очередной раз заставило вспомнить о Петербурге. Там Егоров даже не намекнул на то, что именно меня ожидало впереди. Хотя, точно располагал информацией. Возможно какие-то детали о сиренах, ему были неизвестны, но в общих чертах он всё знал. При этом, ничего не сообщил.
Считал, что я и так должен быть в курсе? Или не предполагал, что в той группе петербургских Пробоев может выжить новичок? Рвение с которым он убеждал меня и того незнакомого паренька не соваться внутрь, заставляло склоняться к первому. Но какой-то простор для размышлений всё равно оставался.
Ответ сейчас был не слишком важен, но тем не менее мне была интересна мотивация действительного статского советника. Как и его дальнейшая судьба. Нужно будет попросить Бельского выяснить, куда именно того отправили после закрытия пятёрки Пробоев. Хотя бы исключительно ради удовлетворения собственного интереса.
Карту я разложил на столе в ближайшем кафе, где помимо нас оказалось ещё две группы начинающих Защитников. Правда, эти были совсем новенькими — у одной группы кусочки хрусталя были девственно-белыми, а во второй только у троих из пятёрки едва заметно светились зелёным.
У моих временных гвардейцев, браслеты Защитников тоже выглядели абсолютно новыми, но зато мой был налит тёмно-зелёным светом, говоря об уверенном десятом классе.
С Пробоем я определился достаточно быстро. Серебряный второго уровня опасности. Смертные не стали сильно мудрствовать и использовали для определения опасности прорывов наименования металлов и драгоценных камней. Сначала шли медь, серебро и золото — по пять уровней угрозы в каждом, от единицы к пятёрке. Потом опал, сапфир и беррил — по три уровня угрозы. Самые опасные Пробои — изумрудные, рубиновые и алмазные. Тут речь шла только об одном единственном уровне угрозы, без всякой градации.
Как себя в Пробое поведут мои варвары, я заранее не знал. Да и сам предпочитал сначала размяться, а уже потом переходить к чему-то более серьёзному. Тем более, серебряный Пробой второго уровня опасности, с точки зрения Пятого отделения, отнюдь не был лёгким — согласно пометкам, он рекомендовался для организованных групп с классом Защитников не ниже восьмого. Либо одиночек, не ниже седьмого.
Дополнительных деталей к его описанию было немного. Только слова «вода» да «сложность». Оставалось надеяться, что речь идёт не о каком-то озере, на котором нет ни единого клочка суши.
До Пробоя добирались на вызванных машинах — Лера ещё в Петербурге узнала номера местных служб такси и мы воспользовались той, что все рекомендовали, как лучшую. Не сказать, что в итоге за нами приехали совсем развалины. Но эти автомобили разительно отличались от тех, к которым я привык в Петербурге. В худшую сторону.
Впрочем, это было не так важно. Нас всё же довезли до Пробоя и я впервые увидел то, что Пятое отделение называло земляными укреплениями. Протянутые линии траншей, оборудованные доты с установленными там пулемётами, скучающие солдаты в зелёной форме.
И кое-что куда более интересное — несколько массивных металлических коробок, на которых были установлены орудия. Пока мы ждали старшего офицера, Сандал успел изучить их внутреннее устройство и подслушать разговоры людей внутри. Судя по всему, это были какие-то боевые машины с установленным на них тяжелым вооружением.
Подошедший мужчина в армейской форме, заметил, как я разглядывал эти странные конструкции и по-своему понял мой интерес.
— Вы не беспокойтесь, танки тут на всякий случай стоят. По инструкции положено. Вот и размещают их около каждого Пробоя. Могу я узнать имя и фамилию старшего в команде.
Скрываться я не собирался — если кто отслеживал мои перемещения, то сделать это в Мурманске проще простого. Поэтому сразу кивнул.
— Василий Афеев. Защитник десятого класса.
Военный вопросительно приподнял бровь, с ожиданием смотря на меня. Не дождавшись титула, сделал пометку в чём-то вроде широкой записной книжки. Махнул в сторону укреплений.
— На территорию можете зайти через любые мостки. Портал практически по самому центру. Хотя вы его и так почти сразу увидите.
Интересно. Сейчас утро. Видимость отличная. А за линией бруствера я не вижу ни одного крупного дерева. Всё, который там имеется — высокий кустарник. Но при этом, пока мы здесь, не прозвучало ни одного выстрела.
Отвернувшись от линии окопов, снова глянул на офицера в чине капитана.
— Что там внутри?
Тот на момент замялся, разом потеряв большую часть уверенности, которую только что демонстрировал.
— Говорят, болото и лес. Вроде бы. Я не из Одарённых, но ваши когда оттуда выбираются, обычно ругаются сильно. Мокрые все, кричат, что лучше бы в золотой попали и всё в таком духе. По второму разу никто не идёт. Но и погибших вроде не было ещё ни разу.
Описание было далеко не самым позитивным. В теории мы, конечно, могли запросто сменить цель, отправившись в другой Пробой. А с другой стороны — бог я или не бог? Раз смертные выбирались оттуда живыми, значит критической угрозы нет. Со всем остальным можно будет разобраться.
Поблагодарив капитана, я уверенно двинулся к линии окопов. Впереди виднелся, умчавшийся на разведку Сандал, а в одном из кармашков на поясе ждал своего часа Мьёльнир. От их ночных приключения всё же была некоторая польза — живой камень не только отчасти научился контролировать свой переход в призрачное состояние и обратно, но ещё и мог меняться в размерах. Либо становиться плотнее и сжиматься в объёме, либо наоборот расширяться, изменяя свою внутреннюю структуру. А ещё, поглощение силы артефактов вагона где-то на треть увеличило диаметр той нити, что связывала меня с новым спутником.
Вообще, странно, что он смог такое провернуть. Сандал получал энергию только за счёт убийства пробойных тварей и никак иначе. По крайней мере, если говорить о той силе, что он использовал для роста, а не сиюминутных нужд. С последней то всё как раз было понятно — ястреб черпал её из моих резервов.
Вот у Мьёльнира всё было чуть иначе. Как я догадывался, из-за того, что камень появился уже в этом мире, тогда как Сандал вполне мог прибыть вместе или следом за мной. Да и в его создании принял участие колоссальный объём божественной мощи, тогда как Мьёльнир возник в процессе слияния двух небольших осколков «искры». Базовая форма спутников тоже диаметрально различалась. Ястреб подавляющую часть времени был призраком, тогда как живой камень до недавнего времени даже не умел толком управлять своим переходом в призрачное состояние.
Перевалив через линии окопов, мы углубились в растущий кустарник. Энергетические кольчуги все набросили ещё до того, как мы прошли линию укреплений. Сейчас же варвары достали и оружие, настороженно оглядываясь по сторонам. Видимо хорошо помнили, чего им едва не стоила самоуверенность в случае с сиреной.
Я же присматривался к картинке, которую показывал Сандал, да периодически подсвечивал местность вокруг при помощи божественной силы. Как и говорил армейский капитан — ни одного пробойного монстра.
Около портала я притормозил и всё же достал оружие. Подаренный Ярополком Голицыным клинок тускло сверкнул, а я бросил взгляд в затянутое серыми тучами небо и обернулся к остальным.
— Когда окажемся внутри, строго выполнять все мои команды. Скорее всего у вас есть свой опыт убийства тварей, что похожи на этих, но и у меня имеются некоторые секреты. Если прикажу отступить или сменить позицию, а вы не будете понимать смысла приказа — его всё равно необходимо выполнить. Это понятно?
Получив четыре подтверждающих кивка, чуть помедлил. Как-то легко они согласились выполнять любые указания. И смотрят вроде честно, а не как Сандал, когда обожрётся клубники.
Ястреб возмущённо клекотнул и заявил, что он благородное создание, которое элегантно поглощает изысканную еду.
