Сергей Лукьяненко - Печать Сумрака
– Марево не сработало?
– Да. С кем бы Юрий ни сражался, он… или она, или оно – ушло.
– Чудесно, – сказал я. – Что третье, шеф?
– Вокруг Алексея, еще при его обнаружении, терлась какая-то Светлая Иная. Именно она навела Ночной Дозор на парня. Умеет открывать порталы.
– Первый уровень минимум, – кивнул я. – Понятно. Тогда один вопрос – кого я ищу? Непонятное нечто, с которым сражался Юрий, или таинственную Светлую? Или это одна и та же персона?
Гесер покачал головой.
– Антон, у тебя Высший уровень, но очень мало опыта. Сам понимаешь. Не стоит тебе связываться с Юрием. И с тем, с кем он сражался, – тем более. Да и эта непонятная Светлая… Не лезь к ним, Городецкий.
Я молчал, глядя на Гесера.
– Просто пообщайся с Алексеем, – сказал шеф. – Понимаю, парень молодой, провинциальный. Тебе с ним будет скучновато, а он будет открыв рот смотреть на Высшего, приехавшего из центра по его душу… Поэтому о том, кто ты и какого ранга, будет знать только начальник Ночного Дозора Евгений Евстахович.
Имя самарского главы было мне не знакомо, значит, чем-то совсем уж выдающимся он не блистал. Но судя по редкому старому отчеству, Евгений Евстахович был немолод. И значит, пусть даже не очень силен, но опытен.
– Хорошо, – сказал я. – Легенда?
– На твое усмотрение.
– Срок командировки?
Гесер поморщился.
– Я бы тебя отправил на месяц-другой, – сказал он. – Но меня Светлана съест живьем. Или твоя дочь превратит в бяку-закаляку.
Я улыбнулся.
– Зря смеешься, – сказал Гесер. – Я видел одного глупого человечка, которого маленькая девочка, Иная первого уровня – даже не Абсолютная, заметь! – превратила в бяку-закаляку. Он прожил еще несколько дней, но это было ужасное зрелище.
– И вы его не спасли? – поразился я.
– Он того не заслуживал, – спокойно ответил Гесер. – Так что я отправлю тебя в Самару на неделю максимум.
– Угу. – Я кивнул. – Здорово. Влиться незамеченным в коллектив маленького областного Дозора, неделю пудрить мозги парню седьмого уровня… Давно мечтал. Так что мне проверять-то, Борис Игнатьевич?
Гесер развел руками:
– Если бы я знал, Антон! Но я не знаю. Только чувствую – что-то там не в порядке…
Он пожевал губами, потом кивнул, будто соглашаясь со своими мыслями:
– А знаешь, вот о чем я тебя попрошу, Антон… Подготовь-ка за время командировки заключение по вопросу: достоин ли Светлый Иной Алексей Романов работать в самарском Ночном Дозоре. Или нет. Как скажешь – так и будет. И рассматривай вопрос в комплексе – его магический и физический потенциал, мораль и нравственность, авантюрность и вдумчивость… Что хочешь оценивай. Но через неделю я должен получить бумагу, где будет сказано: работать Алексею в Дозоре или нет. Все!
Если бы я мог такое предположить, я бы решил, что Гесер «прикрывает задницу», заставляет подчиненного принять решение, которое потенциально опасно.
Но вот именно в этом я заподозрил бы Гесера в последнюю очередь, сразу после того, как стал бы подозревать в воровстве лампочек в столичных подъездах.
Так что можно было гордиться – Пресветлый Гесер доверяет моему чутью.
С этой смутной гордостью я и отправился домой – радовать Светлану. Впрочем, учитывая ее способности к предвидению, она уже могла собирать мне чемоданчик. На неделю.
* * *Евгений Евстахович оказался дядькой на удивление приятным. Может, впрочем, оттого, что я был Высшим – пусть и неоперившимся юнцом, но все-таки превосходящим его в силе?
В природе есть такой очень редкий тип людей (и Иных), которые умеют чувствовать свой предел. Это прапорщики, не лезущие в офицеры. Или майоры, не желающие становиться подполковниками. Семен, например, был как раз таким майором.
А Евгений Евстахович был полковником, который не стремился стать генералом. После десятиминутной беседы я понял, что область он держит под контролем, на жизнь не жалуется, подчиненных любит, к Темным относится сдержанно-неприязненно. Как и положено.
Мы с Евгением Евстаховичем сидели в ресторанчике при гостинице, где меня поселили. Отель был очень симпатичный, с видом на Волгу и по московским ценам – удивительно дешевый. Ресторан тоже порадовал – здесь готовили великолепный омлет. И не надо смеяться, омлет – это только на первый взгляд очень просто. На самом деле на умении его готовить проверяют поваров.
– Что сказать про Алексея? Даже и не знаю, голубчик… – Шеф самарского Дозора задумался. – Ничего необычного не вижу. И так и этак смотрел. Разве что в Сумраке он вместо синего мха словно бы какую-то пыль видит. Нашли его странно – ну, бывает… А тут с Юрием этим… такой пердимонокль вышел… Другого я бы раскрутил на откровенность. Даже шефа Дневного… ну, по-свойски… как шеф с шефом… поговорили бы. А к Юрию нет подхода. И он молчит. Но Марево Трансильвании впустую угрохал, представляете, Антон Сергеевич?
Если отжать словесную воду, ничего нового по сравнению с Гесером он мне не сказал. Масса деталей, но смысл тот же – странный молодой Иной, вокруг которого крутятся странные фигуры.
– Москвичом я вас представлять не стану, – озабоченно сказал Евгений Евстахович. – Не то чтобы у нас москвичей сильно не любили, но вот связать вас с тем Антоном, Высшим, будет проще… А нам не надо, чтобы вас опознали. Все замолчат, во фрунт вытянутся и замолчат. Вы, голубчик, будете у нас Антоном… э… Посадским. Из города… допустим… Нижнего… нет! Что-то столичное в вас есть. А давайте вы киевлянином будете? Хороший город, пусть пока и за границей…
– Пока? – удивился я.
– Ну, «уже», – усмехнулся Евгений Евстахович. – Знаете, Антон, сто лет туда-сюда учат понимать исторические тенденции. Будете киевлянином! Не очень сильным. Давайте – пятого уровня? Скажем, что вы в командировку, послали вас опыт перенимать… например, занятий с молодежью. У нас очень хорошая молодежь! И я вас вместе с Лешей, он парень-то юный, мальчишка еще совсем, отправлю в инспекционный тур. Ходить по школам, училищам, институтам… выявлять потенциальных Иных, к примеру. А? Хорошая мысль? И пользу принесете Дозору. И с Алексеем нашим пообщаетесь вволю.
Мысленно я усмехнулся. Хитер Евгений Евстахович! Конечно же, ему не хочется, чтобы всеобщим достоянием стал визит Высшего из Москвы. Хоть прямого подчинения областных Дозоров столичному и нет, но неофициально все визиты из Москвы воспринимаются именно так. Да и вообще… негоже молодежи видеть кого-то, кто сильнее непосредственного начальства.
А так – я буду все время при Алексее, задание Гесера исполню, а попутно еще и смогу пользу Самаре принести – поглядеть, нет ли Иных среди детишек. Теоретически это может делать любой Иной, даже седьмого уровня. Но фишка в том, что Высший заметит признаки Иного раньше – порой за несколько лет до того, как они станут видны всем. Значит, я смогу увести из-под носа у Темных несколько Иных.
– Прекрасная мысль, – сказал я.
* * *Алексей был из тех славных положительных парней, которых, по мнению стариков, уже давно не существует – повывелись. Нет, наверняка были парни и девчонки, имеющие другое мнение, но в целом – просто классический Светлый, энергичный, наивный и доброжелательный.
– А как по-украински «мальчик»? – спросил он.
Мы сидели на лавочке перед зданием школы. За пределами ограды, потому что я докуривал сигарету и законопослушно не приближался к учебному заведению.
– Хлопец, – сказал я, мусоля сигарету.
– А как по-украински «девочка»? – продолжал самообразование Алексей.
Смеется он, что ли? Может, раскусил мою «киевскую легенду»?
– Дивчина, – буркнул я.
Алексей кивнул, секунду подумал и спросил:
– В Киеве богато Иных среди хлопцев и дивчин?
– Багато, – сказал я. – Инших. Серед хлопчиков и дивчаток. Старайся говорить… как бы сказать… попроще. Будто ты в деревне на завалинке. И язык сразу скатится к украинскому диалекту. Нет, не много. Как везде. Потенциал Иного обычно проявляется не в детском возрасте, а в период полового созревания, чаще всего к его окончанию. Если в этот момент они не были выявлены, то становятся малозаметными, с годами их выявить все сложнее и сложнее – пока не начинается половая инволюция.
Алексей нахмурился.
– По-украински не знаю, – усмехнулся я. – У лингвистов еще не дошли руки придумать слово взамен… Дегенерация, короче. Наиболее заметен потенциал Иного у подростков и стариков. Когда половая функция нарастает и угасает. Поэтому среди Иных полно молодежи и стариков, а вот людей среднего возраста… ну, вроде меня… не очень много.
– Значит, это как-то связано! – оживился Алексей. – Магия… и… половая функция.
Честное слово, он чуть было не покраснел, сказав «половая функция»! Хотя выматериться наверняка мог без смущения.
– Верно, капитан очевидность! – сказал я. – Но воспользоваться этим так и не удалось. Некоторые Иные практиковали всю жизнь воздержание, другие напротив – устраивали оргии каждый день. Кое-кто дошел до пересадки себе семенников.
