Екатерина Стадникова - Сердце тени
– Ветреница – растение, но она правда не горшок с петуньей. – Мальчик почти повторил слова Конора. – А ты представь… мебель сделана из дерева, когда-то она росла и тянулась к солнцу, и уголь, которым мы топим камины, тоже в каком-то смысле «древесина». Только древняя-древняя. Его вообще у нас не осталось, благодаря тому миру, который был до Призмы. Теперь многое нам поставляют трансумы. Понятия не имею, на что его выменивает Орден. Может, ты когда и узнаешь, я точно нет.
– Зачем ты рассказываешь мне об этом? – собственный голос звучал чужим и хриплым.
– Я… обычно съезжаю на тему глобальной политики и экономики, когда не знаю, о чем говорить дальше, – улыбнулся мальчик-кот.
– Если узнаю, на что, обязательно расскажу тебе, – пообещала Эмьюз.
– Давай возвращаться? А то я уже кожей чувствую, что кое-кто ревнует, – предложил Мэйсон. – Ты не злись. Спрашивай, если что.
– На мои вопросы никто не дает ответов, которые способны мне понравится. – Тень с надеждой взглянула на собеседника.
– Смешная ты, – покачал головой тот. – Мне вот отражение в зеркале не нравится, сколько себя помню, – и ничего тут не поделаешь. Некоторые вещи – как это отражение. Хочешь – следуй им, хочешь – пробуй найти свой путь. Я стал котом, а ты водишь дружбу с карликами. Тебе хорошо потому, что мозги не забиты ворохом нерушимых для нас истин. Ты смотришь на них скептически. Как маленький ребенок.
– Но и ты был маленьким! – возразила Тень.
– Меня воспитывали: сначала родители, потом учителя в пансионе; а ты воспитываешь себя сама, прямо сейчас. – Не согласиться с подобными доводами оказалось сложно. – Готова извиниться перед ребятами за скандал?
– Готова. – Она прибавила шаг.
В общей гостиной больше не веселились. Траурное молчание звенело в ушах пронзительной тишиной. Никто не обернулся на открытую дверь.
– Простите меня. – Неуверенный голос утонул в безразличии, как в густом тумане. – Простите меня! Я вела себя просто отвратительно.
– Ага. – На лицах близнецов застыло зловещее выражение. – Мы больше не хотим с тобой общаться.
– Вы чего? – оторопел Мэйсон.
– Ничего, – выплюнула Урд. – Мы тут посовещались и решили, что раз она Тень, пусть проваливает из нашей компании. У нее нет «человекости».
Робин таращилась в огонь, Клер сидела на полу, уткнувшись лицом в подушку… тягостная пауза обжигала невыносимым холодом. Когда невидимый рубеж, за которым можно было крикнуть «шутка!», остался позади, Эмьюз развернулась на каблуках и спокойно направилась… она и сама не знала куда. Пятикурсник попытался удержать девочку, но его порыв быстро увял под ее обреченным взглядом.
Трудно описать, что успела пережить Тень. Ей чудились одинокие дни, разбавленные попытками наладить контакт с наставником и Лют. Девочка даже представила, как пойдет к Финну и попросится в каменный ящик, чтобы одиночество сделалось оправданным.
– Шутка! – Слово, как раскаленное лезвие между лопаток.
Гордость не позволяла обернуться.
– Эмьюз, ты что… поверила? Это спектакль! – Возня за спиной заставила сорваться на бег!
Уже взлетая вверх по лестнице к гостиной женской половины, Тень обнаружила, что ключей от комнаты в кармане нет. Наверное, они просто выпали и остались лежать на диване.
Игнорируя приветствия мышей, мисс Варлоу свернула в сторону ванных комнат. По логике вещей, они были единственным местом, где можно рассчитывать на уединение.
Заперев дверь изнутри, Эмьюз бессильно сползла по ней на пол. Чем бы ни являлось сорок восемь «б», оно едва ли причиняло бы больше страданий.
Из коридора донесся шум голосов и быстрые шаги.
– Мы знаем, что ты там, выходи, – попросила Робин. – Согласна, шутка злая, но ты нас обидела.
Девочка не желала отвечать, она бесшумно отползла к центру комнаты.
– Леди, странно сердиться на дураков, – поддержал не то Дэн, не то Бэн. – Подумаешь, погорячились! Мы извиняемся. Правда-правда.
– А я так скажу «в расчете», – добавила Урд. – Мне казалось, тебе не захочется нас всех терять. Ты же просто ушла! Черт возьми! Не заплакала даже!
– Э-э-э… она не может, она же Тень, – прошептал кто-то.
– Эмьюз, выходи, – позвал Мэйсон. – Не слушай их.
– Эту шутку придумал я, – подал голос Конор. – Хочешь на кого-то сердиться – сердись на меня!
Девочке чудилось, будто ее сердце колотится так громко, что вся округа слышит его удары. Увещевания из-за двери не прекращались, но Эмьюз только твердила про себя: «В расчете. В расчете».
Наконец, ребята исчерпали все припасенные доводы и грустно разошлись, оставив Тень наедине с собой в темной ванной комнате. Девочка медленно досчитала до ста и поднялась на ноги.
Чтобы избавиться от неприятного наваждения, Эмьюз открыла кран и с чувством уронила лицо в пригоршню холодной воды.
Прокравшись к лестнице, мисс Варлоу задержалась ненадолго, прислушиваясь к звукам гостиной для девочек: ничего, кроме тиканья часов.
Коридор перед комнатой тоже пустовал. Возвращаться за ключами не хотелось, так что Эмьюз просто постучала.
– Открыто, – отозвалась Би.
За дверью царила темнота. Робин в ночной рубашке сидела на коврике у плотно задернутых занавесей балдахина своей кровати.
– Ты все еще сердишься? – спросила девочка.
– Нет, – призналась Тень. – Сама виновата. Не знаю, что на меня нашло. Слишком много событий. Жаль, так и не узнала ничего про сорок восемь «б»…
– Ну… – протянула Би. – Это поправимо! Точно не сердишься?
– Точнее некуда, – кивнула Эмьюз.
С подоконника соскользнул серый кот, а из-за занавесей балдахина выбрались все остальные: Конор, липовые близнецы, Урд и Клер. Робин зажгла масляную лампу и поставила на тумбочку.
– Нам бы расходиться уже… – Мэйсон потерся макушкой о девочкины колени. – Думали, что ты вернешься раньше.
– Обещаете больше так не шутить? – на всякий случай спросила она.
– От тебя зависит, – криво усмехнулась Урд.
– В общем, если ты уверена, что сорок восемь «б» шуточка поудачнее, мы тебя разочаруем, – вздохнула Клер. – Эти два оболтуса…
– … три, – поправил Конор.
– … три оболтуса с помощью какого-то карлика подстроили так, что на голову Питеру вылилось пять литров… э-э-э… целое ведро…
Третьекурсница мучительно подбирала нужное слово.
– Лучше бы мы рассказывали! – проворчал Дэн.
– В общем, пять литров… – Клер покраснела.
– Мочи! – не выдержал Бэн. – А то пока кто-то придумает более приличное название, вся интрига пропадет!
– И что, это есть в вашей книге? – не поверила Эмьюз.
– Есть! – Близнецы энергично закивали. – Резервуар с жидкостью был установлен над изголовьем кровами! Только Пит прилег, как получил все сполна! А днем хорошо обученная группа первокурсников ходила за ним по пятам и… принюхивалась! Ставлю всю свою стипендию на то, что теперь у гаденыша никогда не будет подружки!
– По-моему, это на самом деле мерзко, – к радости Клер сообщила Тень.
– То, что девчонкам мерзко, парням – самое оно! – Дэн протянул приятелю открытые ладони и Бэн немедленно шлепнул по ним. – Для сорок восемь «а» нам все равно не хватило бы ресурсов.
– Боюсь предположить, чего вам не хватило, – хохотнула Урд.
– В пункте «а» говорится о рыбьих потрохах, – пояснил Бэнжамин. – Никакой рыбы в меню уже месяц.
Мальчишки отправились по своим комнатам, продолжая сетовать в голос на непонимание прекрасной половиной человечества тяжелого духа правосудия.
– Знаешь, чего они такие довольные? – Би забралась на кровать.
– Проучили наглеца, разве нет? – Йонсон пододвинула себе стул.
– Конни сказал, что Финн отругал за проделку кое-кого другого! – страшным шепотом поведала девочка.
– Это уж совсем нечестно! – всплеснула руками Клер.
– Вполне честно, учитывая, что это был человек, придумавший пункт «б», – возразила Робин.
– Да ну! – не поверила Урд. – И кого же?
– Они не в курсе, – вздохнула Би. – Или делают вид, что не в курсе.
Эмьюз зажала рот обеими руками, чтобы не расхохотаться. Она-то точно догадывалась, кому влетело от ректора!
– Ты думаешь, это?.. – Робин натянула на голову подушку и тихонько завизжала.
– Почти уверена! – простонала Эмьюз, роняя себя на постель.
– Колитесь обе! – Йонсон вся подалась вперед. – Не то я вас защекочу до икоты!
Угроза казалась реальной, хоть и донельзя комичной.
– Только один человек знал о том, что же такое это самое сорок восемь «б», – Тень старалась напустить побольше загадочного тумана. – Знал, но молчал. Мог остановить, но не остановил…
– …нет! – Светлые брови Клер поползли на лоб.
– Да!! – Урд так развеселилась, что аж в ладоши захлопала.
– Сэр Руфус Тангл!!! – Без особой надобности объявила Эмьюз.
Она еще не слышала, чтобы так смеялись! Би каталась по полу в обнимку с подушкой, Урд, задыхаясь, молотила себя по коленям кулаками, и даже Клер хохотала в голос, утирая выступившие слезы.
