Разбудить дракона ложью - Леси Филеберт
Строганов ничего не ответил. Он почему-то схватился за голову и, шатаясь, с трудом обошел стол, тяжело осел в кресло. Я со смешанными чувствами наблюдала за странным поведением Строганова, приблизилась к нему и неуверенно коснулась его плеча.
– С вами все в порядке?
– Вон из моего кабинета.
– Что? – я недоуменно вскинула брови.
– Через час будет совещание, явитесь к этому времени. Будете сидеть в уголочке и слушать все россказни руководства. Ваша задача – молча слушать и запоминать, речь пойдет о нашей стратегии продвижения на европейском и восточных рынках. До совещания не попадайтесь мне на глаза.
– Но…
– Я же сказал: вон!
Игорь рыкнул каким-то странным грубым голосом, и я не рискнула возражать. Пулей выскочила из кабинета, не оглядываясь, а потому не зная, что мою спину прожигала пара зеленых глаз с вертикальными зрачками.
Глава 9. Побочный эффект
Телефон доктора Шеймуса был недоступен. У меня возникло большое желание телепортироваться к нему немедленно, но Шеймус был человеком занятым. Если у него сейчас в кабинете сидит клиент из числа обычных людей, то выйдет так себе сюрприз.
Поэтому я щелкнул пальцами, формируя перед собой в воздухе образ браслета, который увидел на руке Лены. Дымчатый силуэт украшения завис в воздухе, сверкая драгоценными каменьями. Я задумчиво смотрел на проекцию, силясь вспомнить, где уже видел такие штуки.
Эта вещь пугала. Отталкивала и вызывала у меня странные негативные эмоции. А еще почему-то – желание защитить Лену. С чего бы?..
Вновь прищелкнул пальцами, и дымчатая проекция исчезла, направившись ментальным посланием к Шеймусу.
"Узнай, что это за вещь как можно быстрее", – сопроводил я картинку просьбой и задумчиво покрутил пузырек с успокоительными в руках.
Почему-то рядом с Леной я быстро лишался привычной почвы под ногами. Это откровенно пугало, но я был не из тех, кто уступает своему страху. Скорее наоборот, я всегда стремился разложить по полочкам эмоции и разобраться, почему то или иное событие или человек вызывает у меня непривычные ощущения.
Лена меня манила и одновременно напрягала. Своей бесшабашностью и абсолютной непредсказуемостью. С интересом ученого я наблюдал за ее попытками выйти сухой из воды – всегда успешными, черт возьми.
Но больше всего меня испугало то, с какой легкостью она сегодня скинула мою гипнотическую сеть. Это оказалось для меня настоящим шоком. Никак не мог понять, как она умудрилась это сделать? У меня голова чуть не взорвалась от адской боли, когда сработал магический откат. Как обычный человек может скинуть с себя драконий морок? Это ведь невозможно!
Я не понимал, что мне делать, совершенно растерялся. Впервые столкнулся с подобной ситуацией. И как тут сохранить душевное равновесие без сторонней помощи…
Ай, черт с ним, нервы дороже! С этими мыслями отправил в рот сразу две таблетки и почти сразу ощутил их благотворное воздействие на изношенную нервную систему. Эмоции послушно закупоривались обратно, усыпляя дракона, давая свободу мыслям. Меньше эмоций – больше разума, вот мой девиз по жизни. Всё-таки ошибался Шеймус, говоря о страшных побочных эффектах. Я третий день подряд ел таблетки в утроенной дозе, и чувствовал себя прекрасно. Хорошо, что моя проблема решилась так просто.
Теперь можно было немного пораскинуть мозгами. Мне было о чем подумать. Например, о том, как бы узнать настоящее имя Лены. В том, что ее на самом деле зовут иначе, я не сомневался: остро почувствовал ложь вчера, когда она пришла на "собеседование". Скорее всего она сама не знала, что Лена – не ее имя, так как я ощутил лишь ложную информацию, никак не связанную с поведением девушки. Мне было любопытно разобраться в этой ситуации, и я уже отправил парочку запросов специалистам, но также собирался и сам покопаться в поисках информации хотя бы по знакомым базам.
Впрочем, поверхностные поиски не увенчались успехом, но никто и не обещал, что будет просто. Я обязательно узнаю, кто ты есть на самом деле, Костьянова. В самое ближайшее время.
Следующие полчаса провел в активных но бесполезных поисках информации по своим каналам, а потом отправился в соседний кабинет. На тот момент я еще не знал, чем обернется вроде бы обычное совещание…
***
Бесшумно вошёл в переговорную. Это была просторная светлая комната с длинным белым столом, за которым уже начали собираться мои коллеги. Вон и Лена смиренно сидит в уголочке. Вид пафосный, но я чувствовал, что она немного нервничала. А еще постоянно поглядывала на свой браслет.
Я хмуро уселся за стол, посматривая на Лену. Мне очень сильно не нравилась ее побрякушка, но я никак не мог понять, почему. И с этим тоже надо было обязательно разобраться.
А пока пришлось отвлечься на дела насущные. Совещание шло обычным ходом, я даже заскучал в какой-то момент. Ничего нового от коллег я не услышал, да и собрались мы больше для того, чтобы подвести черту перед следующим рабочим броском. Поэтому слушал вполуха, кивая и поддакивая в нужных местах до тех пор, пока не наступила моя очередь высказаться.
Я открыл было рот, чтобы изложить свою стратегию продвижения на европейский рынок, но понял, что губы и язык не шевелятся. Они словно онемели, да и дыхание замедлилось. Меня охватила легкая паника, когда я понял, что не могу произнести ни звука. Я не мог даже закричать, потому что у меня, кажется, пропал голос. Попробовал пошевелить пальцами, но тело словно налилось свинцовой тяжестью. Да черт возьми, что происходит!?
"Вам следует соблюдать осторожность с этим препаратом, иначе побочные эффекты могут быть чрезвычайно серьёзны", – вспомнились слова Шеймуса, с которым я разговаривал по поводу увеличения дозы успокоительного.
Судорожно перебирал в голове побочные действия, указанные в инструкции к таблеткам. Кажется, там говорилось что-то про онемение, заторможенность и потерю голоса в том числе. А я который день подряд ем по три таблетки в день вместо одной… Проклятье!
– Игорь Степанович? – подал голос Владимир Романович.
Он взирал на меня с такой презрительной усмешкой, от которой хотелось провалиться под землю.
А что я мог сделать? Даже в лицо ему не плюнуть, черт бы его побрал.
Я судорожно вздохнул, но даже не смог сжать руку в кулак. Тело не слушалось, словно замороженное. Я прикрыл глаза, готовясь к самому большому позору в своей жизни. Вот сейчас Вячеслав возьмёт свое слово, и тогда…
– Думаю, нам стоит прервать совещание,
