Поезд-фантом - Валерия Валерьевна Верлицкая

– Никого нет? – спросил удивленно парень, перестав всхлипывать.

– Да, мы здесь совершенно одни.

– Вдвоем в целом вагоне? – он слегка усмехнулся, – в конце сессий в институтах, людям билетов не достать на поезд, а мы вдвоем в целом вагоне.

Он снова погрустнел.

– Спасибо вам за предложение, но если мне будет что – нибудь нужно, я обращусь к проводнику.

Я вздохнул, глядя на него, и сказал:

– Не хочу вас разочаровывать, но боюсь, что это вам сделать не удастся.

– Это почему же?

– Я же говорю вам, что мы здесь с вами едем вдвоем. Больше нет ни души.

– Мне сейчас не до шуток, если вы хотите развлечься, то, простите, вам придется поискать другую компанию.

– Мне, к сожалению, выбирать не приходится.

– Что вы хотите этим сказать? – уже немного раздраженно сказал парень.

– Только то, что сказал, – ответил я и направился в сторону выхода.

Немного не доходя до двери, я обернулся и добавил:

– Да посмотрите же вы, хотя бы на таблички в этом купе!

Он повернул голову и его взгляд застыл на четырех цифрах «шесть».

– Вот видите, что здесь все места имеют один и тот же номер, также точно и в других купе. Вам не кажется это странным?

– Ничего себе, я занял чужое место! – изумленно произнес парень.

– Вы заняли свое место, не беспокойтесь, ведь на вашем билете написано, что ваше место номер «шесть»?

– Верно, – ответил он, достав свой билет и внимательно всмотревшись в него.

– Все правильно.

– А откуда вы здесь появились? Тоже сели на станции? – спросил он меня, глядя все также подозрительно.

– Да.

– Но я вас не видел. Держу пари, что я был единственным пассажиром, который сел на станции.

– Все очень просто, – ответил я, – просто вы сели на этот поезд на станции сегодня, а я вчера.

– Но, как же это возможно?

– Здесь все возможно, – ответил спокойно я.

– Вы смеетесь надо мной, – обиженно сказал парень.

– Ах, если бы, молодой человек, – ответил я, тяжело вздохнув.

– Вы извините, – сказал мне парень, – но, по моему, вам следует обратиться к врачу.

– Вы думаете, что я простудился? Вряд ли. Да и откуда здесь взяться терапевту?

– Я имею в виду не терапевта…, а психиатра, – сказал парень, явно желая задеть меня.

После его слов, из меня вырвался громкий хохот.

– Вы развеселили меня, – сказал я ему, – нет, я не душевно больной.

Он подозрительно посмотрел на меня, а потом сказал:

– Ваши слова еще раз доказывают обратное.

Я снова расхохотался.

– Я понимаю, что вы хотите сказать. Сумасшедшие никогда не считают себя таковыми на самом деле. Но не переживайте, это не мой случай.

Парень продолжал на меня подозрительно смотреть.

– Дайте мне пройти, – сказал он, встав с полки.

– Да, пожалуйста, – ответил я.

Он вышел и направился в начало вагона. Я же вышел из купе и встал напротив, лицом к окну. На улице уже было совсем светло. Светило солнце, которое слепило меня даже через оконное стекло. Мне было нужно сделать всего пару шагов, чтобы перейти в следующий вагон, но я не делал их, так как твердо знал, что пока должен оставаться здесь.

Через несколько минут, снова явился молодой человек. Он с опаской подошел ко мне и сказал:

– Как на зло, куда – то проводник запропастился.

Я посмотрел на парня, вздохнул и ничего не отвечая, отвернулся и продолжил смотреть в окно. Мы так стояли, молча, какое – то время, пока он, снова, не нарушил тишину.

– Вы, правда, не сумасшедший? – робко спросил он.

– Да я уже и сам не знаю, – не сразу ответил я.

– Извините, – сказал он.

– Пустяки, – ответил я, а потом, глядя на парня, спросил, – из – за чего вы так расстраивались, сессию не сдали?

Теперь рассмеялся парень.

– Вы что, разве можно расстраиваться из –за такой ерунды, – ответил он мне.

– Действительно, – согласился с ним я, – тогда от чего?

– Это личное, – сказал он, опустив глаза.

– О, понимаю, – сказал я, – с девушкой поссорились?

– А как вы догадались?

– Ну, пожалуй, это единственное, что может являться не ерундой, – ответил я серьезно, потешаясь в душе над его юностью.

– Это точно, – сказал парень, тяжело вздохнув, совсем не поняв моего юмора.

«Ну и к лучшему», – подумал я, вспомнив себя в его годы.

– Проводник уже успел накормить вас?

– Да, это был просто превосходный завтрак. Никогда не думал, что в поездах могут так готовить. Жаль, что обедом здесь теперь кормить некому.

Его слова еще раз свидетельствовали о том, что проводника мы больше сегодня не увидим.

– А мне вчера повезло больше, меня кормили восхитительным обедом.

– Странно, почему вчера вас кормили обедом, а сегодня проводник куда – то исчез в это время?

– Все очень просто, – ответил я, – может быть, здесь кормят только один раз, я так думаю, что это такая традиция, ну, как знаете, в хорошем отеле предлагают приветственный коктейль или бутылку вина в день приезда, а я вчера, как раз, сел на поезд во время обеда. А вы сели на поезд сегодня утром, как раз, во время завтрака, кстати, в котором это было часу?

– Пару часов назад, – ответил он и посмотрел на часы, – сейчас скажу точно.

«Ну, ну», – подумал я.

– Ой, мои часы остановились, – воскликнул он, – скажите, который сейчас час.

– Не скажу, – ответил я.

– Почему?

– Угадайте с трех раз, – пытался шутить я, – мои часы тоже стоят.

– Тоже стоят? – удивленно спросил он.

– Да, тоже стоят, – повторил я, – да не удивляйтесь вы так, часы останавливаются именно в тот момент, когда человек садится на этот поезд, или когда…, впрочем, это тебе пока знать рановато.

К счастью, он не обратил внимания на мои последние слова и снова посмотрел на часы.

– Значит, – радостно заключил он, – я сел на этот поезд ровно в шесть часов утра.

– Ха – ха – ха, – раздался рядом чей – то смех, – как же, как же, ты сел на этот поезд ровно в четыре часа тридцать семь минут.

Это был проводник. Тот самый, который кормил меня вчера борщом и любезно улыбался. Сегодня же он выглядел иначе. Нет, нет, внешне это был тот же самый человек. Вот только его глаза были сегодня, какие – то дикие и злые. От вчерашней любезной улыбки не осталось и следа. Вместо нее,