Маргарита Блинова - Тяжело быть студентом
В дверь громко постучали, а следом в комнату забежала веселая и довольная жизнью Эмилия. М-да… похмелье с ней и рядом не стояло.
– Скорее, – защебетала она таким довольным голосом, что мне захотелось застрелиться. – Со стороны кухни уже доносятся странные звуки!
– Почему же странные? – догрызая яблоко и метко отправляя огрызок в мусорку, спросила Наточка. – Самый обычный разговорный мат. Думаю, это поварята «очень рады» увидеть нас снова…
– Пошли уже, – хватая сумку с учебниками, тяжело вздохнула я.
Тело отчаянно не хотело что-либо делать, активно ныло и канючило – просилось обратно в постельку. Я предавалась грусти и печали вместе с телом, а по лестнице поднималась с такой скоростью, что самая медлительная в мире улитка удавилась бы от зависти, наблюдая за мной.
Ну не люблю я кухни!
К несчастью, мерзкие подруги моим горем не прониклись. Единственное, что предложила вредная рыжая ведьма в качестве дружеской поддержки, – волшебный пендель для ускорения.
– О, небеса! И за что же мне выпало такое счастье – лицезреть на своей кухне этих двух неумех? – вскинул руки вверх главный помощник повара.
– И вам не хворать, – пожелала я, старательно маскируя зевок, и незаметно привалилась к стеночке. Вот уж кто никогда не откажет мне в опоре и поддержке.
– Али, – состроила грустную рожицу Наточка, – может, мы, как всегда, тихонько посидим…
– Поспим, – вношу конструктивное предложение.
– Потом аккуратненько испачкаем свои фартуки и с несчастным видом выйдем из кухонного блока…
– Ну а ты, как всегда, будешь кричать нам вслед оскорбления и проклятия! – дополнила общую картину я.
– Ну позязя! – просительно сложила ручки ведьмочка и часто-часто заморгала пушистыми ресничками.
Раньше помощник повара именно так и поступил бы. Все-таки мужик он умный и еще в первое наше дежурство врубился, что с двумя буйными и на редкость неграциозными девушками легче договориться, чем заставить помогать.
Но, видимо, в это утро он встал не с той конечности. К тому же экстремальные глаза Наточки тоже не способствовали разморозке мужского сердца.
– Нет, девочки, – категорически покачал головой он, – сегодня вкалываете по полной! Будете с улыбкой на устах счищать пригоревший жир, натирать до блеска кастрюли и раздавать еду.
– То, что ты – изверг и нещадно эксплуатируешь студентов, это мы давно знали, – печально вздохнула рыжая ведьма и выставила вперед последний аргумент. – Но ребенка-то хоть пожалей!
«Ребенок» вышел вперед, похлопал огромными голубыми глазами и мило улыбнулся пухленькими губками.
Али в восхищении посмотрел на Эмилию и пропал…
Дело в том, что весь персонал кухонного блока состоял из восточных мужчин. Это было маленьким капризом директора Рохана, очень любившего нетрадиционную кухню с большим количеством всевозможных приправ.
Студенты такое новаторство оценили и с уважением относились к выкрикам на незнакомом языке, доносившимся с кухни. Многие даже караулили под дверью, надеясь выучить какое-нибудь заковыристое ругательство.
И все бы ничего, но уж больно восточные мужчины любили экзотичных девушек, а точнее, блондинок.
Нет, резать и готовить они их не пытались, домогаться – тоже. Скорее, наоборот! Смелые повелители поварешек и кастрюль абсолютно терялись, смущенно краснели и выполняли любой каприз светловолосых дев.
Студентки просекли это очень быстро и повально выкрасились в пепельных блондинок, чтобы иметь халявную еду на ужин и самый вкусный кусочек на раздаче.
К слову, меня повелители сковородок и десертов считали хилым цыпленком и пытались подкормить, даже не обращая внимания на приятный ярко-алый цвет моих волос.
На Наточку смотрели то с ужасом, то с почтением, то вообще не пойми как. Зато, как и ожидалось, голубоглазая Темная повергла всех в щенячий восторг.
– Али, познакомься с Эми, – радостно наблюдая за реакцией мужчины, сообщила ведьмочка. – Она так много слышала об этом месте, что очень хочет осмотреть кухонный блок. Составишь компанию?
Али кивнул и с наиглупейшей улыбкой на губах повел подругу показывать свои временные владения.
– Мужчины, – тяжело вздохнула подруга, приглядывая для нас стульчик в подсобке. – Ноль мозгов, сплошные инстинкты.
Задом наперед оседлав расшатанный стул, опустила тяжелую голову на руки. И пока я медленно моргала, досыпая положенные «пять минуточек», а Эми в сопровождении Али прогуливалась по кухне, Натка освободила краешек стола и принялась придирчиво оценивать честно стыренный у профессора Барадоса пузырек.
– Сходи, незаметно возьми у Эми вещь ее Прунца, – велела Наточка, не отрываясь от непростого процесса подготовки отвара.
Уронив по дороге пару тарелок и сковороду с котлетами, выслушав парочку проклятий и иных смачных эпитетов в свой адрес, я отыскала Эмилию и незаметно перехватила у нее прядь волос Шарги.
Обратный путь был более быстрым и разрушительным. В этот раз от моей грации пострадали две салатницы и поваренок, на которого упал поднос с чистыми ножами и вилками. Поваренок отделался легким испугом, а вот столовые приборы придется перемывать.
Помочь собрать ножи и вилки мне не дали, настоятельно порекомендовав пойти в уголок и тихонько там посидеть.
Ну и пожалуйста, не больно-то и хотелось на самом деле!
Пожав плечами, я вернулась к подруге и торжественно вручила той прядь темных во всех смыслах волос.
Девушка мотнула рыжей головой и повернулась.
– Кстати, а ты-то кого соблазнять собралась? – поинтересовалась Наточка.
Я замешкалась.
Подбивая вчера подвыпивших девчонок на ограбление преподавательского кабинета, я преследовала сразу несколько целей – стырить формулу для Конни и Ролли, а также сделать все возможное, чтобы Эми наказали кухней.
Естественно, подруги о моих коварных планах ничего не знали и были свято убеждены, что в кабинет мы идем, чтобы пополнить ведьминские запасы и соорудить зелье для приворота наших Прунцев. Вот только, в отличие от девочек, у меня не было объекта для страсти и прочих нежностей.
Что же делать?
– Да ладно тебе, – стала настаивать подруга, – я никому не скажу. Ну же, кто он?!
Я сглотнула и выдала первое, что пришло в голову:
– Профессор Карода!
– Бэ-э-э, – скривилась подруга. – Он же старый! И у него бородавка на лице! А еще он, когда что-то объясняет, брызгает слюной во все стороны!
«Спасибо, – язвительно похвалила длинный язык гордость. – Теперь благодаря некоторым чересчур длинным нас считают извращенками!»
– А еще у профессора характер противный, – сказала я. – Он у меня реферат по летней практике требует. А мне влом!
– Всем влом, – кивнула Натка, возвращаясь к своим зельям, – но мало кто додумается травить профессора любовным зельем ради собственного нежелания учиться. Коварная женщина!
Остаток дежурства я благополучно проспала и очнулась, только когда Наткин локоть нечаянно заехал мне в бок.
К тому моменту два флакона уже стояло в ожидании своих жертв. Мне же ведьмочка отдала яблоко, начиненное слабеньким зельем, вызывающим симпатию, предупредив, что старикан слабенький и лучше на нем с любовными зельями не экспериментировать.
Заверив подругу, что позывные для вызова реанимации помню, я с чистой совестью вышла на раздачу в обеденный зал.
Счастливый знакомством с таким чудом, как Эмилия, Али был снисходителен к нашей троице и поставил на раздачу салатов.
Сказать, сколько студентов ест салаты?
Один! Думаю, даже уточнений не требуется, кто этот несчастный вегетарианец. И так понятно, что это – я. Но, судя по всему, сегодня в моих одиноких рядах народу прибавится.
– Святые небеса, – удивленно воскликнул директор Рохан, заприметив нашу загадочно улыбающуюся тройку. – Ангелина, Наталья, Э-э-э…
– Эмилия, – подсказала я.
– Почему вы здесь?
Мы с Наткой переглянулись, после чего рыжая осторожно прощупала почву:
– Директор Рохан, а вы с утра профессора Барадоса не видели?
– Нет еще… – На лице ВУДа мелькнуло понимание. – Накосячили уже, значит?
Мы дружно опустили головы и изобразили глубокое раскаяние.
– И надолго?
– До конца дня, – призналась Натка.
Директор окинул нас грозным взглядом и скрылся среди толпы оголодавших студентов, бросив еле слышное:
– Надо срочно предупредить медпункт!
Я улыбнулась краешком губ и приготовилась ждать…
Стоит ли говорить, что этим утром салаты были самым востребованным на завтрак блюдом?
Студенты отстаивали нехилую очередь, чтобы втихаря поглазеть на Темную, попутно обмениваясь шутками и новостями со мной и Наткой.
Эмилия робела, чувствуя на себе повышенное внимание, и смущенно краснела каждый раз, когда кто-то особенно открыто любовался ее внешностью.
Неожиданно очередь словно ножом разрезала высокая фигура:
