Чёрная книга судьбы - Владимир Александрович Мисечко
— Возле трапа я передам тебе книгу, и ты уходишь, оставляя нас в покое. Мы улетим и больше никогда, запомни, никогда ты нас не увидишь.
— Я тебя услышал, парень, — подходя к Максиму, бросил Виктор. — Повернись, я тебя развяжу, но только без сюрпризов.
Освободив Максима, колдун отступил немного в сторону, чтобы тот поднялся.
— Не скучай! — поднявшись, бросил Макс и, наклонившись, поцеловал амазонку в лоб, — я скоро вернусь, и всё это благополучно закончится.
Больше ничего не произнося, Макс резко развернулся и направился к двери, чтобы покинуть гостиничный номер.
Остановившись на пару секунд у двери, Максим повернул в замке ключ и, открыв дверь, резко отпрянул в сторону, освобождая проход, в котором стоял Отец Игнасий.
Виктор ещё ничего не успел понять, как в его грудь ударила белая молния, вылетевшая из рук священника, и он замертво свалился на пол, грохнувшись так, что в комнате зазвенела люстра и стоявшая на столе посуда.
— Я же тебя предупреждал! — выпалил Отец Игнасий, переступая порог комнаты, — будь осторожен, колдун находится в городе!
— Макс! — раздался громкий голос амазонки из спальной, — что там у вас происходит?
— Всё хорошо, дорогая! — крикнул в ответ Максим, закрывая за дедом дверь. — Проходи, — это он уже сказал старику, — я сейчас тебя кое с кем познакомлю.
Освободив от пут Хелену и представив ей деда, они через несколько минут покинули гостиницу, оставив мёртвого колдуна, валяться в номере.
— Когда придут убирать номер, — произнёс Максим, — то его обнаружат и сообщат в полицию.
Забрав по дороге из камеры хранения в супермаркете книгу, Максим, Хелена и Отец Игнасий отправились в церковь, чтобы обсудить дальнейшие действия.
— Максим, вам надо некоторое время отсидеться у меня, — произнёс Отец Игнасий, открывая дверь и пропуская внука и амазонку в свою комнату, где ещё совсем недавно они с Максимом разговаривали.
— Зачем? — взглянул на деда Макс. — Ведь колдуна уже больше нет и теперь нам нечего опасаться?
— Ты прав, — ответил, присаживаясь в кресло, старик, — колдуна нет, но он не один, который охотится за этой книгой.
— Стоп?! — уставился на деда парень, — разве это не тот колдун, о котором ты мне рассказывал?
— Да, это он! — бросил священник.
— Тогда, кто ещё посягает на Книгу Судьбы? — поинтересовалась Хелена, взглянув на священника.
— Цыганка! — одним словом ответил Отец Игнасий.
— Что ещё за цыганка? — в один голос спросили Максим и Хелена, внимательно посматривая на старика.
— Присядьте, дети мои и выслушайте меня очень внимательно, только прошу, не перебивайте меня, а то я собьюсь, — поудобней умещаясь в стареньком потёртом временем кресле, заговорил Отец Игнасий.
Дождавшись, когда Максим и Хелена присядут напротив него, старик, глубоко вдохнув в грудь воздуха, начал свой длинный рассказ.
Глава 12
Рассказ Отца Игнасия.
Похитив у колдуна «Книгу Судьбы», цыгане сразу же покинули его дом. В горы им не было дороги, так, как кони там не пройдут, только они этим потеряют время. Город тоже отпадает, у Виктора там везде подкормлены свои люди. И только они появятся на улице, как об этом немедленно узнает колдун. Остаётся только небольшая деревушка, что приютилась рядом с горным озером. До неё всего день пути, если табор пойдёт без остановок.
Вон именно туда и отправились цыгане, делая огромный крюк по заброшенной давно не езженой дороге, чтобы запутать и замести следы колдуну или тому, кого он отправит на их поиски. Но таких смельчаков в городе было не много, хотя за приличное вознаграждение, может кто-то и согласится.
Вот таким сорвиголовой и был Вильгельм. Терять ему было нечего, да и некого, он жил один. Вот и решил охотник за головами немного подзаработать, ведь за последнюю его «работу», монеты быстро закончились. Как говорится — утекли из рук, вместе с вином и пивом в трактире. Но Вильгельм не знал и даже не догадывался, чем обернётся, для него, это, на первый взгляд простенькое, дельце.
Сколько раз в своей жизни он выслеживал беглых рабов и преступников, которые скрывались от властей и хозяев и прятались в таких труднодоступных местах, что соваться туда было равносильно смерти. Но Вильгельм не боялся смерти и трудностей и доставал их оттуда играючи.
«Спрячьтесь они в аду, — говорил охотник за головами, — я и туда спущусь, не моргнув глазом. Только заткнул бы платком нос, чтобы не надышаться серы, да прикрыл уши, чтобы не слышать крики проклятых душ. А когда найду, то вытащу за шкирку, как несмышлёного кутёнка».
Получив от мужика аванс, охотник отправился на поиски цыганского табора и уже через двое суток напал на их след. В то время Вильгельм ещё не знал, что перед ним не простой смертный человек, а колдун. А та дорогая ему вещь, что украли у него цыгане, окажется книгой. Да не простой, а «Книгой Судьбы», о которой ходили многочисленные страшные легенды. Но никто, из ныне живущих людей на этой грешной земле, её никогда не видел и даже не мог себе представить, что она из себя представляет.
Целую неделю Вильгельм наблюдал за цыганами, которые расположились в небольшой заброшенной деревушке на берегу горного озера.
Жители, которые раньше жили в ней, давно уже покинули её и разбрелись по всей Трансильвании, в поисках лучшей жизни.
Старую цыганку и её сына охотник приметил не сразу, а только через пару дней, да и то ближе к ночи. Днём они видно опасались появляться на улице, и всё время проводили в доме. Но к вечеру второго дня, Вильгельм уже перестал надеяться, что увидит их, они появились. Сначала вышел цыган, и тщательно всё проверив, осмотревшись по сторонам, не наблюдает ли кто за ними, вернулся в дом. Но уже через пару минут вновь появился, ведя под руку старуху, которая с головой куталась в цветастый платок.
Усадив её на крыльцо, зажигая и ставя рядом с ней фонарь, сын уходил, оставляя её одну. И только он скрывался из виду, цыганка резко меняла своё поведение, превращаясь из немощной старой развалины в жизнерадостную женщину средних лет. Вытащив из-за пазухи завёрнутую в тряпицу книгу, она открывала её и принималась читать. Вильгельм это понял, по шевелившимся губам женщины.
Проходил ровно час, она, вновь завернув книгу, убирала её и ждала, когда вернётся сын. Вернувшись, сын поднимал старуху и уводил её в дом, но что происходило там внутри, Вильгельм не видел. Окна были закрыты ставнями, а выходить из своего укрытия он опасался, что его тут же обнаружат.
