Милена Завойчинская - Книгоходцы и тайна механического бога
– Не особо, – покачала головой продавщица. – Только цветок откололся из-за упавшей на него ветки, но его потом прилепили обратно.
– Да? – Забрав печенье и две кружки, я обернулась к окну и задумчиво уставилась на статую.
У ее подножия стоял Карел и тоже внимательно ее рассматривал.
– Пойти взглянуть, что ли? – пробормотала я словно для себя, но в расчете на то, что меня услышат. – Вдруг смогу магически отреставрировать?
– Так вы маг? – отреагировала женщина именно так, как я и планировала. – О, если бы сумели сгладить трещину! Это было бы так чудесно!
– Я слабенький маг, да вы и сами понимаете, энергии-то почти нет, – смущенно улыбнулась я ей. – Но я попробую. Может, хоть немного подправлю.
Карел забрал у меня вкусную добычу, одобрительно хмыкнул, заглянув в пакет, и тут же засунул в рот сразу несколько печенек.
– Дерево раньше тут было, – поделилась я добытыми сведениями. – Но сгорело два года назад во время сильной грозы. Кроме того, откололся цветок от статуи. Я сказала, что попробую залатать трещину на нем, чтобы иметь возможность спокойно осмотреть его.
– М-мм, – промычал напарник с набитым ртом. Проглотил и спросил: – И как будем осматривать? Отсюда ничего не видно, слишком высоко цветок от земли. А левитировать не вариант.
– Темнота! – хмыкнула я. – Ты мужчина или где?
– Ну, допустим, мужчина, – поднял он брови.
– Тогда дожевывай и подставляй плечи, мой могучий друг. Сяду тебе на шею и свешу ножки.
От столь заманчивого предложения Карел закашлялся, пришлось даже постучать его по спине. Но деваться ему было некуда. Отставив в сторону кружку с лимонадом и почти опустевший пакет с печеньем, он снял сумку и пристроил ее рядом. Я сделала то же самое, только сначала вынула блокнот и ручку и сунула их напарнику.
Потом Карел присел на корточки, а я, откинув назад длинную съемную юбку, прикрывающую узкие брюки, уселась напарнику на шею.
– Кира! – хекнул он. – Надо меньше жрать! Жрать надо меньше!
– Молчи, медвежуть! – ласково огрызнулась я. – Вставай давай и топай точно под цветок. Если что увижу, продиктую.
На нас с любопытством посматривали, а несколько человек даже подошли к хозяйке кондитерской лавки, выглянувшей на улицу, и что-то у нее спрашивали. Судя по тому, что никто не бросился нас арестовывать за нарушение общественного порядка и неподобающее поведение, мое объяснение попытки починить статую было принято благосклонно.
Каменный ирис выглядел как… каменный ирис. Никаких цифр, букв, знаков или чего бы то ни было инородного в нем не наблюдалось.
– Ну?
– Гну! В смысле, нет ничего… Стой спокойно, что ты гарцуешь, аки конь?
Карел, чтобы показать мне, кто тут из нас конь, подпрыгнул два раза на месте, заставив меня взвизгнуть и лягнуть его пяткой. Это вызвало смешки у публики, но мой скакун зашипел и утихомирился. Я же надела на глаза очки и настроила режим просмотра потоков энергии. Дотянувшись кончиками пальцев до цветка, начала поглаживать трещину, призвав стихию земли и по крупицам вливая ее в камень. Трещина чуть засветилась, молекулы мрамора начали перемещаться (вероятно), так как стык стал зарастать. И в тот момент, когда последний скол разровнялся, бутон ириса вспыхнул, демонстрируя вложенную в него магию.
– О как! – не убирая рук с камня, хмыкнула я. – Карел, записывай.
Я принялась диктовать ему длинные цифры, сиявшие на цветке, который держала фея. Правда, как раз возле одной из них отсутствовал край лепестка, и тот значок, который красовался на этом месте, был виден лишь частично. А точнее, вообще не виден, только крохотный обрезок линии, не дающий представления о том, что на этом участке было написано. Потом попросила Карела положить блокнот ему на голову так, чтобы я одной рукой смогла перерисовать в него надпись из незнакомых рун.
Закончив, велела напарнику на другом листе быстро нарисовать цветок, чтобы ни у кого не возникало вопросов, а чем это мы таким занимались? Рисовали! Да, вот так впечатлились, что решили на память сохранить изображение.
– Все, давай спускай меня, – скомандовала я и отпустила статую.
Светящиеся значки сразу же исчезли, и это явно указывало на то, что видны они лишь магам и лишь при непосредственном физическом контакте с камнем. А может, еще и энергию влить нужно было, как я и сделала.
– И-го-го! – заржал вдруг Карел и сделал несколько прыжков вокруг Айрис.
– А-а-а! – завизжала я. – Ты спятил?!
– Бойся меня, девица-красавица! Я необъезженный скакун!
– Ты необъезженный дуралей! – прыснула я от смеха и стянула очки с глаз.
Напарник тоже рассмеялся, присел на корточки и помог мне слезть с его плеч. Демонстративно потер шею, намекая на то, какая я толстая и тяжелая, но я скорчила рожицу и, вынув из пакета печенье, засунула ему в зубы.
А к нам уже спешили любопытные местные жители.
– Ну что, ребятки? – спросила хозяйка кондитерской лавки. – Получилось?
– Вроде да, – кивнула я. – Посмотрите сами.
Потом нас хвалили, выражали благодарность, предлагали показать город и другие «старинные статуи, плохо сохранившиеся, но очень красивые». Поняв, к чему это, я вежливо, но твердо отказалась. В итоге мы согласились в качестве благодарности принять только коробку пирожных, чтобы попить потом чаю в гостинице.
– Итак, что мы имеем? – вопросила я, рассматривая записи Карела.
Мы с ним сидели в моем номере и пытались разобраться с очередной головоломкой.
– Вот эти числа с десятитысячными после запятой похожи на долготу и широту. Я на морских картах видел подобные обозначения. Да, точно! Смотри, возле первого из них стоит пометка, и готов биться об заклад, что это северная широта. Ну, скорее всего, северная. Это было бы логично.
– Откуда у тебя морские карты, если возле дома твоих родителей нет большой воды? – удивилась я.
– Папин друг молодости как-то приезжал. Он капитан, ходит по морям-океанам на паруснике. Вот в его вещах и были карты. Я тогда маленьким был, меня распирало от любопытства, так что он позволил мне покопаться в его «сокровищах» и даже что-то объяснял. Но я ничего уже не помню, если честно, – смущенно пояснил напарник.
– Круто! Я бы тоже хотела покопаться в вещах настоящего морского волка. Так, ладно. Предположим, что числа – широта и долгота. Тогда второе из них – это долгота, но западная или восточная, неизвестно. Там был скол на лепестке и запись обрывалась. Поищем потом карту Дарколи и попытаемся понять, на какое место координаты указывают. Теперь нужно разобраться, что это за руны. Я их не знаю.
– Мне кажется, это оркский алфавит, я видел нечто отдаленно похожее в одной из книг в школьной библиотеке. Слушай, а тут есть орки? – поднял на меня глаза Карел.
– А я знаю?! – отреагировала я. – Пока что мы тут, кроме людей и роботов, никого инородного не видели. Но может, раньше были, а потом перевелись? Вот смотри, Арман Лари – явный эльфийский полукровка. А возможно, квартерон[1] или окторон[2] – уши-то у него человеческие. Только я не уверена, такие термины можно употреблять? А то на Земле они в некоторых случаях имеют немного иное значение.
Карел посмотрел на меня озадаченно, потом, вероятно, вспомнил про все мои заморочки и махнул рукой:
– Я тебя понял.
– Тогда что? Топаем в городскую библиотеку искать карты мира и справочник с рунами?
Узнав у портье гостиницы, где находится городская библиотека, мы отправились на поиски мест, на которые указывали числа со статуи. Карты нам библиотекарь выдал без проблем, не морские, правда, но вполне понятные и точные. У меня с картографией было туго, поэтому, возложив на Карела миссию вычислять и искать, я стала выяснять, имеется ли тут словарь или самоучитель оркского языка.
– Да ну что вы, госпожа! – рассмеялся мой собеседник. – Орки жили тут, считай, тысячу лет назад. Неужели вы думаете, кто-то станет хранить в маленькой библиотеке их словари и разговорники? Если они в принципе существовали, ведь народ-то кочевой, им не до книг и словарей было. Вот в столице – это еще возможно. Там и места много, и архивы большие, да и городская библиотека не чета нашей.
Ага, то есть орки таки были в Дарколи, но давно.
– Понятно, – улыбнулась я. – А не знаете, куда этот народ в принципе делся? Мне ничего не рассказывали об этом.
– Да кто же их знает, куда они делись? – пожал плечами мужчина. – Степной отсталый народ. Магия-то у них специфическая была, прикладная, так сказать: бубны, пляски у костра, воскурения благовоний, кости… Когда пришел Механический бог, трудно им стало, коли уж людям с человеческой-то магией несладко пришлось. Вероятно, шаманы смогли открыть проход в другой мир – тогда это было еще возможно, – и ушли все серокожие. Ни одного не осталось. Даже потомков их от смешанных браков нет. А может, мор какой их выкосил. Никто толком и не знает уже. Исчезли и исчезли.
