Строитель - Роман Романович
Дэниэл кивнул и исчез.
Я вернулся в дом, отправил сообщение Родиону и взялся за чтение. Папка оказалась обманчивой. Сначала я подумал, что там мало информации, но нет, Плэйн приятно удивил. Если обобщить, то он сдал смотрящего на его материке. Точнее, трёх смотрящих. В северной, центральной и южной Америке. Ещё двух смотрящих в Европе. Один относился к северной части, норвежской, а второй к южной, обосновавшись в Испании. Дальше шло описание этих людей. Какие должности занимают, какие имена носят, в каких делах замешаны, кто на них зубы точит. Как и сказал американец, адреса Шестого здесь нет. А вот описание его преступной сети на двух материках есть. С адресами. Информация была подана так, что сразу возникало желание нанести удары по конкретным местам.
Ну да неудивительно, что Дэниэл хочет решить часть проблем чужими руками.
Никто по его наводкам бежать не стал. Родион забрал папку и отправился проверять информацию. Я же остался дома и продолжил возиться с артефактами. Трудно это и непривычно для меня. Сидеть на месте, не зная, где находится враг.
На следующий день американец явился один. Видимо, никому не доверил поносить броню. А может, сам лично хотел навалять Кнайту, когда тот придёт в очередной раз. Переместился он в комнату, сработало оповещение, и через пару минут я спустился к нему.
— Простенько, — сказал он, оглядев ту часть дома, что попалась ему на глаза.
Вообще, я никогда не принимал гостей дома. Все мерки снимал в офисе, но сейчас как-то не до этого. Пришлось повозиться, чтобы внести дополнения в планировку, убрать лишнее и сделать так, что, заявись сюда враг, он ничего не сможет сделать. Дэниэл не знал, возможно догадывался, но стоит ему лишний раз чихнуть — и реакция будет жесткой.
— Идите за мной и, пожалуйста, без резких движений.
— Почему у меня ощущение, что я иду по минному полю, парень?
— Ощущения вас подводят.
Всё гораздо хуже.
Сама примерка много времени не заняла. Управились минут за двадцать. Я дал мужчине залезть в броню и проверить, каково это.
— Вы ведь понимаете, что на освоение уйдут многие недели, а весь потенциал раскроете через несколько месяцев ежедневных тренировок?
— Не учи меня жить, мальчик.
Неприятный тип. Ну, как знает. Не буду ему напоминать, что Кнайты не просто так фамилию носят и что разгуливать в артефактной броне для них норма. Есть программа обучения под это, традиции, инструктора, вековой опыт войны. Также не буду напоминать, что Кнайты взяли не один доспех, а несколько. Это уже конфиденциальная информация и пусть два старых рода сами выясняют отношения.
— Я могу рассчитывать на то, что Кнайты не узнают о приобретении?
— Можете рассчитывать на то, что я им ничего не скажу.
— А твои люди?
— Тоже. Но если Кнайты сами узнают, то… — развёл я руками.
— Они точно за тобой наблюдают. А значит, и о моём интересе догадываются. Какая неудобная штука…
Это Дэниэл сделал пару шагов.
— Попробуйте в нём прожить неделю, не снимая. Станет проще.
— Шутишь?
— Нет.
Американец начал утомлять.
— Я изучил вашу информацию. Не совсем то, что мне хотелось, но интересное там нашлось.
Про то, что будет, если это окажется подставой, ловушкой или дезинформацией, я тоже умолчал. Вместо этого сказал другое:
— Если найдётся ещё что-то интересное по организации и их главарям, то…
— Ты с ней всей собрался воевать? — удивился он. — Это бесполезное дело. Не раз уже пытались. Она как гидра. Отрубишь голову, отползёт в сторону и назначит нового хранителя. Чтобы отрубить все головы разом — я даже не знаю, что для этого нужно, а воображение у меня хорошее.
— Может, когда-нибудь и узнаете. В крайнем случае нет. Сейчас речь про другое. Товар у меня есть. Если у вас найдётся подходящая оплата…
— Я тебя услышал. На этом всё? Могу уходить?
— Держите методичку с подробным описанием возможностей и как их освоить, — протянул я заранее подготовленный документ.
Заранее — это мы его всем клиентам выдаём.
— Хотя бы не талмуд на триста страниц, — проворчал Дэниэл и переместился.
Я сразу же заблокировал проход для него и перенастроил защиту. После Коршунова дома так раз в неделю делаю. Вношу небольшие правки, чтобы сбить возможность адаптации.
* * *
Исида чувствовала себя школьницей в кабинете директора. Хотелось поёрзать на стуле, поправить одежду, сделать хоть что-нибудь. Разумеется, женщина этого не делала. Повернула чуть голову, приняла задумчивый вид и посмотрела в окно на открывающиеся просторы.
Место, где она находилась, считалось официальным офисом Основателя. Что было несколько нагло с его стороны, держать эту информацию открытой среди хранителей. Какими точно делами он тут занимается, никто из организации не знал. Или знал, но молчал об этом и не спешил делиться откровениями. Просторное помещение на несколько сотен квадратных метров находилось в одном из небоскребов на третьем английском острове, который считался центром деловой жизни. Само здание не самое высокое. Седьмое по высоте в городе. Исида видела в этом желание не привлекать к себе лишнего внимания. Так-то она знала, что Основатель любит высоту.
В кабинете женщина сидела не одна. Справа от неё на таком же стуле расположился Шестой, обряженный в деловой костюм. Лицо он держать умел, но ощущался как грозовая туча.
Напротив них двоих сидел сам Основатель. Сегодня он был в белой рубашке и серых брюках, которые шли ему куда больше, чем мантия. Лицо молодое, в чём-то простое. Если не знать, кто это такой, то никогда не догадаешься.
— Думаю, вы знаете, зачем я вас позвал.
— Соколов, — ответила Исида.
Это было очевидным.
— Да. Проблема до сих пор не решена.
— Я разберусь.
Исида скосила глаза на Шестого. Тот явно потерял хватку, если делает столь глупые заявления здесь и сейчас.
— Это больше не требуется, — ответил Основатель. — Отныне Эдгард Соколов является неприкасаемой фигурой.
У Исиды распахнулись глаза.
— Насколько неприкасаемой? — осторожно уточнила она.
— Любые агрессивные действия в его сторону запрещены. Чтобы этот балаган прекратился, ты, Исида, отправишься к нему и заключишь договор о перемирии.
— А если он потребует голову Шестого?
— Не задавай глупых вопросов. Мы своих не выдаём. Предложи ему мир, скажи, что организация свернет деятельность на территории его страны. При условии, что он и сам прекратит лезть в наши интересы. Что касается тебя, — мужчина перевёл взгляд на Шестого: — Значимая часть твоей сети разрушена. Это неприемлемый провал, который заставляет думать, что ты утратил былой пыл. Я терпел твою жестокость, пока она была эффективна. Запрещаю
