Стреломант. Том 5 - Эл Лекс
Воспользовавшись ситуацией, я тоже осмотрел его с головы до ног, подмечая несколько очень неприятных деталей.
Виталий был одет не так, как остальные Ратко, которых я видел. Те одевались щегольски, пытаясь выделиться и привлечь внимание если не ценой своих шмоток, то, как минимум, их необычными сочетаниями с прочими элементами внешности. Глухой черный плащ Марка в совокупности с короткими кустистыми дредами, строгий набор из пальто и брюк, украшенный высокими военными ботинками Чингиза, или вырвиглазное сочетание синего и кислотно-зеленого в одежде Бернарда — вся это троица будто бы поставила перед собой задачу победить на местном конкурсе фриков.
А вот Виталия, кажется, о конкурсе предупредить забыли. Потому что одет он был просто, без изысков, и, я бы сказал — утилитарно. Облегающая плотную, но не жирную, а именно плотную, фигуру, футболка с коротким рукавом не позволяла толком за нее ухватиться и использовать как рычаг при броске. Немного мешковатые штаны с кучей карманов, подвязанные на уровне щиколоток, не стесняли движений и легко разрешали и прыжки и удары ногами в любой уровень. Высокие плотные ботинки, очень похожие на ботинки Чингиза, с толстой подошвой и длинной шнуровкой, отлично защищали не только стопы от камней и веток, но и пальцы от случайного удара выгнутым носком.
Виталий выглядел как человек, который каждую секунду готов к неприятностями, причем во всех возможных смыслах. Драка — значит, драка. Дарги — значит, дарги. Ночевка под открытым небом — значит, ночевка. Не удивлюсь, если у него по карманам штанов рассована куча всякой мелочевки, здорово помогающей в щекотливых ситуациях. Наши имперские рейнджеры носили такие же штаны, и в них все это было.
Еще одним неприятным открытием было то, что, в отличие от Марка, в отличие от меня, и, наверное, от всех прочих братьев Ратко, которых мне не довелось видеть в Пустоте, Виталий почти не терял праны. Глаза его маски не светились фиолетовым, и не оставляли в воздухе тающих полос при движении, как и пальцы, увенчанные когтями, собранными из такой плотной праны, что они казались вырезанными из дымчатого аметиста.
Виталий был стабилен. Настолько, насколько это вообще возможно в Пустоте. Кроме того, он зашел сюда, не тратя прану на открытие разрыва — он воспользовался моим, да и находился он здесь в разы меньше, чем я. Так что каким бы ни был его пранозапас, сейчас он должен быть залит под завязку, в отличие от меня. Так что даже если бы в теории я мог его пересидеть здесь, сейчас этому не бывать точно.
Виталий осмотрел меня и пришел, видимо, к похожим выводам, потому что перевел взгляд на Файерса и коротко скомандовал ему:
— Поднимайся.
— Как ты вообще нашел меня! — пробормотал Стэн, вставая с земли.
— Катя прислала. Когда увидела, что тебя отправили в Пустоту, быстро сообразила, что к чему, прыгнула в портал и сообщила мне. И я прилетел тем же порталом. — объяснил Виталий. — А теперь заткнись и шагай отсюда.
— С удовольствием. — пробормотал Стэн, делая шаг вперед.
Ага, значит, это Виталий делал те порталы, которыми перемещались заговорщики. Ну, вернее, те порталы, которые видел я, которыми пользовался я. Вряд ли в их рядах один только Виталий способен на такое, скорее всего, они поделились на разные группы, и мне выпал джек-пот — брат-проводник.
В какой-то степени это даже хорошо — он-то точно знает, где находится их логово, и, в случае опасности, если запаникует, то он вполне способен отправиться прямо туда, что меня, в общем-то, тоже устраивает.
Осталось только заставить его запаниковать. И вот как раз с этим возникнут трудности — он не похож на того, кого можно заставить паниковать.
Но я попробую.
— Тебе кто-то разрешал его отпускать? — я нахмурился. — Мы еще не закончили.
— Детей не спросили. — коротко ответил Виталий, складывая руки на груди. — Когда он выйдет наружу, я и с тобой разберусь, выскочка. Хватит тебе уже землю топтать. Много зла ты натворил.
Я искренне изумился:
— Я?! На себя посмотри! Вы же шайка убийц!
— Сказал тот, кто убил трех моих братьев и неизвестно сколько еще других людей. — без тени насмешки, совершенно серьезно, ответил Виталий. — Чем же ты отличаешься от меня, весь такой господин правильный?
— Я не убиваю беззащитных. — не кривя душой, ответил я. — И невиновных.
На сей раз Виталий усмехнулся:
— Ребенок и есть ребенок. До сих пор думает, что есть какие-то виноватые и какие-то правые. Ты мне еще про добро и зло расскажи.
Я перевел взгляд на Файерса, который уже почти доковылял до ведущего наружу разрыва, и вскинул руки.
Стрела вонзилась пироманту в голень, и тут же исчезла, растворенная Пустотой. С воплем, полным боли, Файерс упал на землю и покатился, прижимая ногу к груди. Струйки крови из раны, вместо того, чтобы катиться по коже, и впитываться в ткань штанов, как им положено, непостижимым образом взмывали в воздух и замирали, будто наплевав на гравитацию. Пустота накидывалась и на них тоже — капельки прямо на глазах таяли, словно высыхали на жарком полуденном солнце.
Только вот солнце оставит от крови красную корочку, а Пустота не оставляла ничего.
Чтобы не тратить лишнюю прану, я сразу же после выстрела убрал лук и снова повернулся к Виталию:
— Я неясно выразился? Я его еще не отпускал.
— Да мне вообще насрать. — безэмоционально ответил Виталий…
И легким движением руки, словно комара отгоняя, смахнул в сторону мой Колкий щит!
Просто отбросил его, как будто тот состоял не из остановленного времени, а из смятого полиэтилена!
В следующую секунду его сжатые кулаки вспыхнули фиолетовым, а сам он исчез из поля зрения…
Чтобы через мгновение появиться сбоку от меня с занесенной в замахе рукой!
Ни разу до этого момента реадизайнеры не пытались атаковать меня напрямую — все больше праной да рабочими телами! Ничего удивительного, что я едва не пропустил удар, лишь в последний момент дернув голову назад, чтобы хорошо поставленный мощный
