Битва драконов. Том 2 - Валерий Михайлович Гуминский
— Плевать, — отмахнулся Семен. — Ты же все равно никому не расскажешь о том, что здесь произошло. Или я неправ?
— Убьешь? Ну и сука ты, Подшивалов. Слабый, никчемный ублюдок…
Долговязый, как будто сплетенный из жил, Скрипач хлестко ударил его ладонью по губам, разбрызгивая капли крови как по своей одежде, так и по рубашке картежника.
— Где бумаги о передаче акций? — вздохнул Семен. — Ты же проходимец, Рэду, каких только поискать. На тебе пробу негде ставить. Думаешь, я тебя оставлю в живых после всего случившегося? Отдай мне бумаги, и я клянусь, что умрешь быстро и безболезненно.
— У меня нет бумаг, они давно в надежном месте, — ухмыльнулся Флоринэ, слизывая кровь с разбитых губ. — Ты все-таки плохой ученик, Сема. Я на три хода вперед просчитал тебя. Да-да, не ухмыляйся. К сожалению, я не дворянин, и даже не бастард, в крови которого могла бы оказаться частичка одаренности. Иначе бы ты сюда не ворвался так легко, по-волчьи. Но даже в этом случае я заранее подстраховался. Те акции, которыми ты расплатился ранее за свой проигрыш, находятся там, куда тебе не добраться при всей твоей нахрапистости и наглости. Так что смирись, Сема. Скоро о твоих выходках узнает родной отец и оторвет твою глупую башку.
— Мирза, — обратился Подшивалов к молчаливому смуглолицему парню с горбинкой на носу, — возьми Ферзя и переверни весь дом. Найдите мне бумаги и акции. До утра еще много времени.
Мирза кивнул и сделал знак стоящему в проеме дверей совсем молодому, но с азартным выражением на лице, пареньку. Они оба исчезли в соседней комнате, откуда вскоре донесся шум отодвигаемой мебели.
— Потише там! — рыкнул Семен. — Всю Графскую разбудите!
Флоринэ ухмыльнулся, и Подшивалов не преминул спросить:
— А тебе своих людей не жалко?
— Они служат мне, — пожал плечами Рэду Флоринэ, подданный Валахского княжества, как утверждалось в его паспорте. — И знают, какие последствия могут наступить. За это им и плачу.
— Если сейчас мой человек прострелит башку одному из твоих парней, ты все равно не скажешь, где подписанные бумаги и акции? — вкрадчиво поинтересовался Семен.
— Даже не надейся. Стреляй…
— Лось, — приказал Подшивалов, еще до конца не веря, что у Рэду железные нервы и наплевательское отношение к жизням тех, кто охраняет его тело.
А вот у Лося приказ хозяина не вызвал никаких эмоций. Он не стал переспрашивать, верно ли понял, о чем хотел сказать Подшивалов. Его палец нажал на курок. Глухо кашлянул пистолет — и один из людей Рэду завалился ничком, расплескав кровь по стене.
— Сидеть! — рявкнул Петрович, пресекая панику оставшихся пленников.
И все-таки Флоринэ побледнел, до конца не веривший, что Семен перейдет невидимую грань, после чего возврата к прежней жизни не будет. Дворянчик заигрался, но для Рэду это обстоятельство уже не имело значения.
— Где? Бумаги? И акции? — медленно процедил сквозь зубы Подшивалов. Быстрая расправа с одним из людей цыганистого проходимца произвела на него впечатление. Оказывается, чужая смерть завораживает. Он быстро облизал пересохшие губы и взял себя в руки, напустив на лицо бесстрастность крокодила, сжавшего в челюстях свою жертву.
— У меня их нет, — Рэду приготовился к смерти, понимая, насколько шаткое положение у Семена. Оставлять в живых всю его команду этот ублюдок не станет, даже если он скажет, где хранятся ценные акции с договором о их передаче с подписью самого Подшивалова. — Скажи своим людям, чтобы перестали громить дом. Бумаги в надежном месте. Я покажу, где. Но лишь с гарантией жизни мне и моим людям.
— Ни слова больше, господин Флоринэ, — голос с нотками приказа раздался со стороны входной двери в гостиную. Тяжелая ментальная волна пронеслась по комнате, заставив всех находящихся здесь людей замереть, ощутив невидимую тяжесть на плечах, давящую в пол. — Ни слова больше, или вы поплатитесь своей жизнью ни за грош.
— Какого черта? — Семен, словно попав в тягучий кисель, медленно развернулся на табурете и увидел молодого человека в небрежно расстегнутом пальто из дорогущей ткани, светловолосого, с хорошо очерченными скулами на ухоженном лице. — Ты кто такой?
И тут же осекся, увидев на правой руке весьма примечательные кольца с драгоценными камнями, а на левой — массивную печатку с каким-то гербом. В геральдике Подшивалов разбирался весьма посредственно, да и не нужна она ему в глуши, отстоящей от яркого Петербурга на десятки тысяч верст. Все гербы дворянских родов, проживающих в Хабаровске, Благовещенске, Чите он знал, и считал, что этого достаточно. Герб, похожий на коловорот с блестящим рубином посредине Семену был незнаком.
А еще его озадачили двое невероятно огромных мужчин, стоящих по обеим сторонам от парня, в таких же дорогих одеждах, но почему-то не вписывающихся в образ высокородных аристо. Скорее, они были личными телохранителями молодого незнакомца. И рожи у них какие-то пугающие, соответствующие: надменно-спокойные, безучастные ко всему происходящему, что могло ввести в заблуждение. Но, ладно бы это! Цвет этих лиц был какой-то невероятный, жуткий! Особенно у того, слева: льдисто-фиолетовый, мертвящий… У Семена в душе зародился мерзкий комок страха, ползущий к сердцу и даже в ноги. Не зря говорят, куда душа уходит, ой, не зря!
Из дальней комнаты появились Мирза с Ферзем, и не сговариваясь, выхватили оружие. Семен даже не успел крикнуть им, чтобы не вздумали стрелять. Во рту язык связало морским узлом. Дальнейшее происходило как во сне.
Сухо, с металлическими тонами, закашляли выстрелы. Телохранители незнакомца, не сговариваясь, загородили его своими массивными тушами и приняли на себя все пули. В гостиной резко запахло порохом. Казалось — все. Сейчас эти шкафы с грохотом упадут на пол, истекая кровью. А вместо этого, один из них даже хохотнул, как будто происходящее для него — развлечение, с которым он сталкивается каждый день. Потом невероятно быстро оказался рядом со стрелявшими. Левая рука обхватила шею Ферзя и приподняла девяностокилограммового мужика над полом, сжала ее с хрустом и отбросила тело далеко в сторону. Одновременно с этим
