Рыжие тёмными не бывают - Павел Барсов
— Попробуй сейчас. — Мгновение проходит, пока я начинаю понимать, что он имеет ввиду.
Выбрасываю вперёд руку с выставленной ладонью. Вкладываю всё: безумный жар во всём теле, горечь от того, что оборвалось это чувство, что ты летишь в небеса в его объятиях, злость от понимания, что ты вот-вот сорвёшься в эту сладкую пропасть, а он спокоен, как глыба льда. Особо задевает его неизменная улыбка, едва заметно приподнятые уголки губ и также слегка прищуренные глаза. От грохота зажмуриваю глаза и пытаюсь присесть, но он так и удерживает меня в объятиях, потому лишь получается вжаться в него спиной.
— Ничего себе. — Как ни в чём не бывало, оставляет меня и идёт в сторону облака пыли.
Чувствую, что мои ноги дрожат, сейчас уже не понимаю от чего больше, боюсь сделать шаг. Я готова расплакаться, наорать на него, отлупить, в конце концов. Выдавливаю из себя лишь жалкий лепет:
— Лучше так не делай. — А в душе буря эмоций, вот сейчас двину также, чтоб знал, как это.
Тяжело вздыхаю: не двину, люблю этого изверга. Внезапно в мозгу вспыхивает мысль, не затуманенная общим сумбуром в моей голове – не слышу звоночек моего второго не менее любимого существа, моего Рыжика. После такого тарарама, что я устроила, это ненормально. Оглядываюсь.
— А где Анютка?
— Я здесь. — Её голос меня пугает, настолько он звучит слабо и жалобно.
Выходит неуверенной походкой из-за ближайшего дерева позади нас. С бледным, как мел лицом подходит и прячется на груди у Серёжи. Сама иду почти также к ним и обнимаю обоих. Через несколько минут Крашик под руки ведёт нас к машине, усаживает, подаёт воду, гладит наши лица и волосы. Мы обе молчим, Аня ещё в шоке, а я всё больше пытаюсь накрутить в себе злость. Только чем больше смотрю на него, тем больше понимаю, что никакой злости на него во мне нет. Желание, чтобы обнял – есть, чтобы поцеловал также, только фиг я отпущу его так, не отцепится. А злости – нету! Слёзы наворачиваются от жалости к себе – даже разозлиться на него не могу, совсем беззащитная.
— Я испугалась, когда Энжи шарахнула, сделала шаг назад и провалилась куда-то. — Анютка немного пришла в себя и заговорила. — Даже не провалилась, а меня просто обступила тьма. Сначала совсем ничего не видно было, темнота и холод, совсем себя не чувствовала. Потом я начала немного различать что-то. Я от ужаса просто замерла и не могла пошевелиться. Вокруг меня тени страшные извивались. Постепенно я чуточку успокоилась и посветлее стало, как сумерки поздним вечером. Я, наверное, с час стояла. А потом я увидела вас, как будто в щёлочку в прикрытой двери. Шагнула туда и вышла.
— Тебя не было пару минут. — Краш озадаченно смотрит на неё. — Не больше.
— Там были ещё такие же просветы, в которые, мне показалось, тоже можно выйти. — Рыжуля испуганно хватается за его руку. — Только я не представляю, куда бы я попала. И тени тамстрашные, прямо живые.
Я пока прихожу в себя и выбираюсь из машины. Обида моя ещё не прошла, хочу выпустить пар. Поднимаю глаза к небу и вижу одно единственное маленькое облачко. Скучно ему, наверное, там – аж сжимаюсь вся, так мне хочется, чтобы у облачка была компания. Успеваю постоять, замерев, пару минут, пока меня не начинает трясти за плечи Крашик.
— Твоя работа? — Пальцем показывает на небо в серых тяжелых тучах, я растерянно киваю. — Поехали, экспериментатор, пока под грозу не попали.
Уезжаем мы под первые раскаты грома.
***
Краш.
Похоже, пора основательно привыкать к Доджу. Красную машинку в этот раз девчонки просто вытребовали у меня на время моей поездки к Максу. Пока едем, рассказываю Эле о нашей поездке с Энжи и Рыжиком.
«Я бы точно умерла со страху. Ну её в баню, такую магию.» — Элька смотрит на меня, а я – на дорогу.
— Тебе уже не нужно смотреть мне в глаза? — Хмыкаю.
«Получается, достаточно тебя видеть. Прогресс.». — Хихикает.
— Дэну похвасталась?
«Нет. Это наш с тобой секрет.». — Довольно улыбается.
— Вариант "глаза в глаза" мне больше нравился.
«Конечно, теперь тебе бесполезно от меня отворачиваться.». — Боковым зрением вижу, что она мне показывает свой язычок.
— И что это тебе даёт? — Гляжу на неё с явной иронией.
«Своеобразный кайф.». — Глазки закатывает.
— Вот уж чего не понимаю. — Смеюсь.
«Я мысленно могу говорить то, что вслух никогда не произнесла бы.».
— Например?
«Трахни меня». — От неожиданности резко давлю на тормоз. — «Шутка. Но твоя реакция мне понравилась. Какие тебе ещё примеры нужны после того, как я призналась, что схожу по тебе с ума?».
— Шуточки… — Ухмыляюсь. — У тебя действительно тормозов нет?
«По поводу тебя да.». — Она явно наслаждается тем, что вгоняет меня в краску, да и сама вся раскрасневшаяся. — «Могу я хоть так с тобой поиграть, поиздеваться?».
— Не вижу принципиальной разницы. Ты ведь всё равно фактически говоришь со мной.
— Для меня есть, как
