Одаренная девочка и прочие неприятности - Мальвина Гайворонская
– А стаканчик с собой можно?
Русалка не удостоила его ответом, спокойно забрав пустую кружку. Александр, все так же невозмутимо улыбаясь, наклонился к девочке и, внимательно ее осмотрев, подытожил:
– Большое спасибо. Что ж, полагаю, и моя подопечная, и ее защитник теперь чувствуют себя как нельзя лучше и не имеют к вам никаких претензий. Еще раз приношу извинения из-за возникшего недопонимания.
Русалка смотрела Доре прямо в глаза:
– Тебе шестнадцать?
– Пятнадцать.
– Пара лет – и ты выпустишься. Я буду ждать.
– Я тоже.
Пандора не отвела взгляда. Татьяна положила термос обратно в багажник и явно собралась было уехать, как вдруг представитель древнего рода Пней, вежливо откашлявшись в кулак, произнес с самым невинным видом:
– Полагаю, этот день несколько затянулся и все здесь присутствующие крайне измотаны. Татьяна, уважаемый богатырь, не согласитесь ли воспользоваться моим гостеприимством и переночевать в сей скромной обители?
Вышеупомянутые тут же переглянулись, пытаясь понять, не ослышались ли.
– Ты с дуба рухнул? – осведомилась русалка.
– Нет, с березы. Но это никоим образом не сказалось на принятом мной решении.
Дмитрий просто обомлел. Однако его удивление ни в какое сравнение не шло с шоком, написанным на лице Доры. Жестом попросив опекуна наклониться, она с возмущением зашептала тому в ухо:
– Вы что творите?
– Представляю ваши интересы всеми известными мне способами, – ответил он тем самым невыносимо заговорщическим голосом, который используют взрослые, на полном серьезе предлагая мороженое в качестве компенсации за визит к зубному.
– С ума сошли? Мама строго-настрого запрещала…
– А я разрешаю, – аккуратно перебил ее рыжий денди. – Новый дом, новые возможности, так сказать. – И, выпрямившись, громко поинтересовался: – Господа, вы согласны переночевать под моей крышей?
На лицах господ читалось горячее желание оказаться от этого места как можно дальше.
– Послушай, – решил отговориться богатырь, – дамочка, конечно, может себе позволить негу в конце дня, благо ее мотоцикл заботливо брошен среди твоих грядок, но вот мой остался у черта на куличках, и я бы предпочел лишить местных возможности обобрать его до остова.
– Не стоит волноваться, – лишь отмахнулся Пень. – Я отправил за ним. Ваш железный конь скоро прибудет к нам в целости и сохранности. Уже далеко за полночь, и пусть сейчас вы и не чувствуете усталости, но поверьте мне: начинать обратный путь, не подкрепившись и не отдохнув, точно не лучшая идея.
– А тебе-то что с того? Это только наши проблемы, – отбрила Татьяна.
Александр Витольдович очаровательно улыбнулся, подтолкнув к начинавшей клевать носом Доре вазочку с плюшками:
– Сударыня, как вам известно, я заодно значусь и местным лесничим. Поверьте, успокаивать невинных зверушек, наткнувшихся на ваш труп в кустах, сомнительное удовольствие. Пара часов вашего отдыха сэкономят лично мне пару часов увлекательного копания могил. Давайте на этом и сойдемся. Все согласны?
ДТП и Татьяна снова переглянулись. Соглашаться не хотелось никому, но и отказ вырисовывал пугающие перспективы – хотя бы потому, что они знали: хозяин избушки мог как заботливо предупреждать, так и ненавязчиво угрожать. Вздохнув, оба пробурчали свою версию максимально нейтрального «да». Александр просиял и радушно распахнул дверь, не забыв галантно подать Доре руку:
– Могу я помочь леди донести вещи?
– Да у меня их и нет. Только рюкзак, – чуть осовело промямлила разомлевшая девочка.
– Вы не откажете в любезности?.. – с этими словами он аккуратно снял с ее плеч рюкзачок и, словно это была клетка с графской канарейкой, понес перед собой на вытянутой руке.
Внутреннее убранство избушки производило странное впечатление. Во-первых, она явно находилась в родстве, пусть и дальнем, с Эрмитажем. Полы были настолько плотно застелены коврами, что казалось, будто в какой-то момент хозяин решил не чистить их, а просто прятать один под другим. По стенам, насколько хватало глаз, шла позолоченная лепнина вперемешку с канделябрами, подозрительно похожими на настоящие. А еще изба полностью, буквально под самый потолок, была напичкана всяким хламом. Столетние шкафы, забитые посудой и одеждой, служили подставками для картин, горшков и какой-то деревянной рухляди. В одном из углов валялись прялки. Все свободное пространство стен было плотно занято тарелочками с рисунками, а по центру неестественно длинного коридора висела видавшая лучшие времена хрустальная люстра с огарками свечей. Дора смутно ощущала, что внутри дом явно был больше, чем снаружи, но сконцентрироваться на этой мысли почему-то не получалось. Хозяин шел впереди, девочка – за ним, а после, стараясь держаться на расстоянии друг от друга, богатырь с русалкой. На пути опекуна свечи загорались сами, и, глядя на его спину, Дора вспоминала многочисленные рассказы о сиротках и их попечителях. Она привыкла во всем доверять родителям, поэтому и об опекуне особо не расспрашивала, наивно полагая, что это будет кто-то из Семьи. Однако этого мужчину Дора не знала, что настораживало. Еще и ночевать всех затащил вопреки маминым инструкциям. Странный франт.
Вдруг ее взгляд за что-то зацепился. Девочка внимательно уставилась под его ноги, пытаясь понять, что же привлекло внимание. Босой. Ну с таким количеством ковров и немудрено. Что-то еще было не так, но сонный мозг отказывался работать. Моргнув пару раз, она вдруг поняла.
– Вы тень не отбрасываете, – Дора очень постаралась, чтобы в голосе не сквозило недоумение.
– О, да. Такое бывает, – невозмутимо отозвался Александр.
Рыжий и без тени. Теперь в голову упорно лез образ остепенившегося Питера Пена, хоть она и понимала прекрасно, что это всего-навсего сказки. «Точнее, авторские человеческие истории, – мысленно поправила она себя маминым голосом, – выдуманные от и до, а не пересказывающие необъяснимое прошлое». Так, кто из тех, о ком говорили раньше шепотом у костра, щеголял без тени? Список подбирался внушительный и малоприятный. Чуть подотстав, Дора тихонько поинтересовалась у Дмитрия:
– Вы его знаете?
– Его все знают, – отмахнулся было тот, но, взглянув на лицо девочки, добавил: – Кроме тебя, видимо. Рассказать или не портить сюрприз?
Она призадумалась:
– Наверное, я предпочла бы составить мнение сама, а после им поделиться. Главное – он не опасен?
– Мне – башку оторвет и не почешется. Но раз взялся о тебе заботиться – и пальцем не тронет. Этим и знаменит: постоянно кого-нибудь подбирает и выхаживает. Тут ты как у Христа за пазухой.
– А тень?
– Раньше – была. Куда дел – не имею ни малейшего представления и не рекомендую особо расспрашивать. Типчик себе на уме.
Дмитрию совершенно не нравилось происходящее. Нет, Пень, безусловно, мог претендовать на звание мамы-курицы года, как и все его семейство, впрочем, но сама идея, что ребенок будет жить с абсолютно незнакомым мужиком, по какой-то причине напрягала богатыря ничуть не меньше, чем вынужденная ночевка. Интересный денек, конечно. В Лес с несовершеннолетней и ее воображаемой подругой скатался, от русалки побегал, выпил кофейку с эффектом живой водицы, а теперь вот ночуешь у мифического существа. ДТП не покидало смутное ощущение, что все это напрямую связано с поисками отца, а своей интуиции он привык верить. Вот только к делу ее не приобщишь.
Очередной поворот захламленного коридора вывел их к небольшой, но просторной кухоньке, чьи стены также не избежали вездесущих узорных тарелочек, но хотя бы не изобиловали позолотой. Жестом пригласив гостей за большой деревянный стол, Александр заботливо пододвинул табуретку своей воспитаннице и чуть присвистнул. Бойкий енот вновь вышмыгнул откуда-то из-за угла и принялся расторопно сервировать приборы, пока сам хозяин стелил скатерть и выставлял блюда из духовки.
– Прошу простить за столь скромный и легкий ужин, все-таки рассчитывал я на меньшее количество персон… – начал было тот, но внезапно заметил, что гости как один с немым изумлением смотрят на енота. Тот продолжал деловито расставлять чашки, а на голове его, словно бандана, был повязан черный мужской носок.
– Ах ты мелкий зас… заслуживающий уважения представитель семейства енотовых. – Пень вежливо кашлянул и немедленно носок снял. – Прошу прощения, в спешке несколько забылся. А некоторые решили проявить пусть и похвальное, но чрезмерное рвение.
С того момента, как они вошли в избушку, русалка держалась крайне отстраненно и молчаливо. Вот и сейчас она спокойно взяла тарелку и принялась за еду. Богатырь же, наоборот, словно задался целью свернуть себе шею, разглядывая дом изнутри, и на поданную енотом тарелку не реагировал, пока тот не пнул его табурет. Оценив «скромный и легкий ужин» из полного горшка вареного картофеля, жареной то ли курицы, то ли перепелки, трех салатов, какого-то рыбного супа и вездесущих плюшек с чаем, Пандора как бы невзначай поинтересовалась:
– А вы, собственно, чем
