На углу Пскопской и Йеллопуху - Татьяна Геннадьевна Абалова
Полки порадовали наличием нескольких пар спортивных штанов, джинсами и майками без всякого рисунка, как Макар любил. На плечиках во втором отделении висели рубашки и деловой костюм. Макар рассеянно оглядел свой гардероб, соображая, для чего ему может понадобиться шикарная тройка с жилетом.
– Скажи спасибо Хочь–Убею, – голос Окси донесся от входной двери. – Что–что, а одежду он выбирать умеет. Привезет, какую захочешь, хоть брендовую.
Макар от неожиданности закрутился белкой, ища скинутое полотенце.
– Ты что здесь делаешь? – спросил он, одной рукой придерживая сползающее полотенце, другой вытаскивая первые попавшиеся треники. Его уши пылали.
– А попка у тебя ничего такая.
Наглости девицы не было предела. Она прошла в комнату и бесцеремонно села на кровать. Сложив ногу на ногу, Окси покачивала туфелькой без задника, удерживающейся лишь на кончиках пальцев.
– Но ты не бойся, – донеслось уже из–за двери – Макар закрылся в душевой и быстро натягивал штаны. – Мне Пскопской не нужен, я принца жду. Они через Заставу табунами ходят.
Когда Макар, собрав грязные вещи, вышел, по его фигуре пополз оценивающий взгляд Окси.
– Разве что для тела могу себе позволить, – она привычно сдула упавшую на глаза прядь и облизала губы. Макар, не желая того, заметил, что Окси была без бюстгальтера. На лице нежданной гостьи появилась понимающая улыбка, а у Макара загорелись не только уши. Чтобы скрыть смущение, он отвернулся к шкафу и торопливо натянул майку.
– Где можно постирать вещи? – спросил он.
– Бугеру отдай, он утилизирует. Застава не скупится на одежду и еду. Она, можно сказать, щедрая, главное ее не злить. Иначе тоже в подвале окажешься, – Окси протяжно вздохнула. – И за что наказали? Не дают красивой девушке расслабиться. А тело молодое ласки требует.
Окси легла на кровать и, закинув вверх руки, потянулась. Короткая юбка поднялась выше. Макар впервые пожалел, что любимые розовые штаны Окси остались у гоблинского принца.
– На Хочь–Убея без слез взглянуть нельзя, – продолжила делиться Окси. – Вечно какие–то странные образы принимает. Вот я его и уговаривала хоть на полчасика Сапфиром стать. Повеселились бы. И ему приятно, и мне. Так нет, заупрямился… А Застава поступила как ревнивая жена, быстро опустила соперницу. В подвал.
– У нее с Хочем такая тесная связь?
– У Заставы со всеми тесная связь. Приноси ей пользу, будь паинькой – и жить тебе в шоколаде. А я вот никогда не была послушной девочкой, мне хочется фейерверка, страсти, чтобы жизнь кипела. Но она не может мне дать этого. Или не хочет. Как сказал гном, я не ценное приобретение Заставы, а потому максимум какая от меня польза – прислуживать в кафе. Но я и этому рада. Лучше там, где постоянно шастают проходимцы, чем убираться в комнате у того же Бугера. Замучаешься каменную крошку выметать.
– Ты не хотела бы вернуться в наш мир?
– А что я там потеряла? Вернуться на пыльный склад кирпичного завода? Там нормального мужика днем с огнем не найдешь. Одна алкашня. А на Заставе я неувядающий цветочек – не нужно бояться, что время просвистит мимо.
– Окси, извини, что прерываю, но ты зачем пришла? – Макар в десятый раз перекладывал вещи с полки на полку, создавая видимость занятости, лишь бы не смотреть на девушку, принимающую нелепые соблазнительные позы.
– Ах, да! – Окси резво поднялась. – Я так поняла, вчера на Пределе новенькая появилась? Ночью Застава как лихорадочная тряслась, комнатку ей сооружая.
– Странно, я ничего не почувствовал, – Макар повернулся к Окси. – Спал как убитый.
– Какая она, новенькая? Красивая? – Окси вся подалась вперед. – Хотя нет, – девушка скривила рот. – Была бы красивой, ее бы не вернули. На Заставу только страшненьких возвращают, таких как Петра, остальные своих принцев находят. Ой, не смотри на меня так, словно я тоже неудачница.
Макар опустил глаза. Он вовсе не думал о неудачницах и удачницах, он размышлял, как бы ему перевести разговор на Хоча. Хотелось бы узнать, что метаморф сделал с тем военным, что по зову Окси оказался на Заставе.
Но блондинка продолжала песню о себе прекрасной и спешащем к ней принце.
– Если ты думаешь, что меня тоже вернули, то сильно ошибаешься. Мы с моим рогатиком просто разминулись. Портал не вовремя закрылся, он не успел следом за мной проскочить. Мы же шли у родной Заставы благословение получить – так у демонов принято, раз отца–матери у меня нет. Вот увидишь, когда наши миры еще раз соприкоснутся, мой жених с той стороны дверей будет на коленях стоять и обручальное кольцо в зубах держать.
– Что–то я не понял, к чему тогда все разговоры о принцах? И почему вчера в Гобляндию собралась, раз у тебя жених есть?
– Ой, и не вспоминай! – Окси манерно махнула рукой. – Осечка вышла. Я же думала, что на принца своего рогатика меняю, а оказалось… Шильного на мыльного. Я для себя так решила: пока мой демон ждет соприкосновения наших миров, попытаю счастья. Найду более подходящую кандидатуру – поминай, как звали, а нет – выйду замуж за рогатика. Он тоже ничего. Богатый.
Она опять заинтересованно посмотрела на Макара, облизала взглядом каждую мышцу.
– Я бы и с тобой не прочь закрутить, но жаль не принц ты, Птичка, не принц. А у меня ПРИНЦыпы. – Окси пальцами показала кавычки в нужном месте. – Мне наших Пскопских за глаза на Земле хватило.
Макар скрестил на груди руки, прикрываясь от задумчивого взгляда девушки.
– Скажи, Окси, кто такой Хочь–Убей? Я понял, ты с ним близко знакома.
– Угу. Выпивали вместе. Странный мужик. Весь из себя противоречивый. То добрый, то злой. Но я уже научилась угадывать его настроение. По усам. Какой бы Хочь образ не выбрал, всегда предпочитает, чтобы у него были усы. Так вот, если они вверх закручиваются – он мировой парень. Если висят – лучше на глаза не попадаться.
Макар припомнил, что у таксиста усы свисали до самой шеи как у дореволюционного украинского хлопца.
– Значит, с ним сегодня лучше не встречаться, – задумчиво произнес студент.
– Тебя тоже у двери застукали? – хмыкнула Окси. – Ты не оригинален. Но только я удостоилась ружейной канонады. Наверное, тебе уже рассказали повесть о настоящем полковнике? Котяра любит нравоучения читать.
– Хочь убил его?
– Пф–ф–ф, лучше бы убил. В психушке наш спаситель Рапунцель. Увидел говорящего кошака и начал с перепугу палить. Застава сразу поняла, что нам такой постоялец не нужен, вот метаморф и постарался. Всего лишь пару слов мужику на ухо шепнул, а тот слюни как дитя пускать начал. С тех пор я стараюсь не нарываться, боюсь услышать эти заветные слова.
Окси выгнула спину, потянулась, а потом похлопала по постели.
– Макарушка, а ты чего стоишь как неродной? Садись рядом, не покусаю, – но взгляд Окси
