Архивы Дрездена: Ведьмин час - Джим Батчер
– И что из этого вышло? Давайте спросим у мамы. Хотя погодите. Спрашивать-то не у кого. Ведь мамы нет в живых.
Вдруг стало очень тихо. Мне показалось – или не показалось, – что на пару секунд солнце потускнело. Но готов ручаться, что свартальвы отступили от нас еще дальше.
Старик заговорил, и его голос рокотал, как далекие раскаты грома:
– Что ты сказал мне, мальчик?
– Что мамы нет в живых, – с расстановкой повторил я. – Ваша дочь, которую вы прятали в безопасном месте, уже не с нами. Так что вам нечего мне предъявить.
Старик молчал. Он походил на статую, вырезанную из старинной слоновой кости.
– Да, чудовища уже пытались убить Мэгги. Но я их остановил. И если это повторится, остановлю снова. Ей не надо где-то отсиживаться. Пусть лучше будет рядом с отцом.
– Как ты смеешь… – прошипел старик.
– Может, я не лучший отец на свете, но вот он я, здесь. Я есть в ее жизни. И этого не заменить. Ничем. Ни в прошлом, ни в настоящем, ни в будущем.
– Идиот, – процедил Эбинизер сквозь стиснутые зубы. – Ты хоть знаешь, на что способны твои хозяева?
– У них хотя бы слова не расходятся с делами, – со злостью сказал я.
– Не нарывайся, мальчик, – предупредил он.
– На что? Что вы сделаете? Сдадите меня в систему патронатных семей? Разумеется, для моего же блага.
Голова старика дернулась назад, словно я отвесил ему пощечину.
– Мамы не стало, когда я родился, – ровным голосом произнес я. – Папы – когда я пошел в детский сад. А вы просто взяли и оставили меня в одиночестве.
Эбинизер отвернулся, и плечи его поникли.
– Может, вы думали, что защищаете меня, – продолжал я без интонации, – но на самом деле вы меня бросили. И мне было больно. У меня остались шрамы. Я даже не знал о вашем существовании и до сих пор на вас сержусь.
Я смотрел, как дети гоняются за Мышем. Он мог бегать часами, и это никак не сказывалось на его дыхалке. Все веселились на полную катушку.
– Моей дочери пришлось несладко, – тихо проговорил я. – Хватит. Не хочу, чтобы Мэгги тоже через это прошла.
Загривок и макушка старика налились кровью. Я слышал, как щелкнули суставы пальцев: крепкие грубые руки сжались в кулаки.
– Ты не в себе, мальчик, – грубо проворчал он. – И не понимаешь сути дела.
– Не стану спорить, что это определение подходит одному из нас.
– Твоя мать мертва, – сказал Эбинизер. – Отец мертв. Мертва и женщина, выносившая твоего ребенка. Что связывает всех этих людей? Ты! Разве непонятно? Неужели ты не видишь, что сейчас не время идти на поводу у эмоций?
Гнев и боль вспыхнули с такой силой, что я уже боялся потерять над собой контроль – и вовсе не из-за того, что на мне была Зимняя мантия.
– Я вижу лишь маленькую девочку, и она нуждается в отцовской любви, – сказал я. – А для этого я должен быть рядом.
– Ты заблуждаешься.
– Может быть. Но она моя дочь, а потому мне и карты в руки.
Эбинизер покачал головой.
– А поскольку я заметил, что порой моя жизнь напоминает мексиканскую мыльную оперу, причем с бездарным сценарием, – не унимался я, – пора вам кое-что узнать.
– Что именно?
– По-моему, сейчас вы думаете, как бы схватить ее и спрятать в укромном месте. Но имейте в виду: если так, я за ней приду. Даже через ваш труп… сэр.
Старик повернулся ко мне, словно грозовая туча.
Я, не моргая, выдержал его взгляд.
– Послушай, парень, – начал Эбинизер. В его голосе появилась легкая шотландская картавость. – Ты ступаешь на очень тонкий лед.
– Не в первый раз. И не в последний.
Старик агрессивно выпятил подбородок и с шумом втянул воздух.
– Джентльмены! – раздался еще один голос, густой и низкий. – Прошу меня извинить.
Мы с дедом гневно уставились на того, кто осмелился нам помешать.
Перед нами стоял совершенно невозмутимый свартальв в темно-синем шелковом костюме. Повыше, чем Аустри, да и покрепче.
– Джентльмены, вы гости в моем доме. Но ведете себя по меньшей мере невежливо.
Я оторопело огляделся по сторонам. В саду уже не играли. Дети свартальвов попрятались за родителей, а Мэгги, оказавшись на полпути между ними и нами, балансировала на одной ноге, словно готовилась дать деру. Обеими руками она отчаянно вцепилась в гриву Мыша. Закрыв ее своим телом, пес смотрел на меня, и в его взгляде я не увидел ни капли одобрения.
Пожалуй, мы говорили громче, чем казалось.
– Этри. – Дед приветствовал его кивком. – Мы тут обсуждаем… вопросы личного свойства.
– Обсуждайте их в другом месте. – Глава посольства свартальвов обратил к Эбинизеру взгляд, в котором не было ни сочувствия, ни понимания. – Вы пугаете детей. Пока вы в моем доме, Маккой, извольте вести себя учтиво и благопристойно.
Это заявление, сделанное самым решительным и бескомпромиссным тоном, исключало любые поблажки. Я изумленно смотрел на свартальва. Да, он пользуется уважением в сверхъестественном сообществе – чему, как правило, сопутствует немалая личная власть, – но Эбинизер Маккой?.. Бодаться с ним рискнет только глупец.
Да, я в курсе подтекста. Лично я бодался с дедом уже минут десять.
Старик демонстративно вздохнул и обвел глазами территорию. Его взгляд задержался на Мэгги, и вдруг мне показалось, что он слегка сдулся – словно за последние несколько секунд постарел на десяток-другой лет.
Тут я крепко призадумался обо всем, что наговорил в приступе гнева, и мне стало стыдно.
– Само собой разумеется, – сказал старик. – Приношу официальные извинения и прошу простить, что беседа вышла из-под контроля и я расстроил ваших детей. Этому нет оправданий, и я прошу закрыть глаза на мою грубость.
– Угу, – добавил я. – Подписываюсь под каждым словом.
Пару секунд Этри изучал Эбинизера, затем взглянул на меня, едва заметно закатил глаза и кивнул.
– Полагаю, ваш визит завершен, чародей Маккой. Я велю проводить вас к парадным воротам.
– Нет, погодите, – вмешался я. – Сэр, я не хотел…
– Вне всяких сомнений, вы совершенно правы, Этри, – резко произнес Эбинизер и развернулся, чтобы уйти.
– Сэр… – попытался остановить его я.
– Мне пора, – устало сказал Эбинизер. – Дел невпроворот.
И он ушел.
Я не видел, как в саду появился Аустри. Охранник без лишнего шума последовал за стариком, и я махнул ему рукой – дескать, полегче, – а он состроил непробиваемую физиономию, но секундой позже смягчился и сочувственно кивнул мне в ответ.
Какое-то время Этри смотрел им вслед, а затем бросил на
