Ильшат Усманов - Роса
– Нет, сегодня ты до меня не доберешься, – прокашлялся я и, обернувшись, направился в сторону дома. Наверное, смерть не ожидала этого и неожиданно появилась впереди меня в проеме между двух пятиэтажек, преградив мне путь. Я остановился и сжал медальон, зная, что если он здесь, то и должна быть та, которая каждый раз спасала меня. Тень двинулось в мою сторону, а я продолжал стоять, сжав медальон. Тень бесшумно плыла в мою сторону, но вскоре исчезла во мраке, но я знал, что смерть приближается, так как я начал задыхаться. Склонившись к асфальту, я пытался унять боль в груди, которая с каждой минутой нарастала.
– Нет, прошу, – прохрипел я, задыхаясь. – Я не готов сегодня умереть прошу, прошу! – приподнял я голову и открыл глаза, оттого что почувствовал холодные капли дождя на лице. Вскоре редкие капли сменились сильным ливнем. Все вокруг изменилось, вновь на столбах горели фонари, и окна домов так же излучали яркий свет.
Весь промокнув насквозь и запыхавшись, я быстро добежал до дома, скинув мокрый пуховик, но вначале вытащив из внутреннего кармана слегка мокрую тетрадку, я заглянул на кухню. Прихватив с кухни печенье с молоком и накинув на шею полотенце, я устроился в гостиной на диване. Включив абажур, стоящий рядом с диваном, я открыл дневник с середины и начал читать, хотя и пропуская некоторые слова, которые никак не мог прочесть, но смысл деда, изложенный в дневнике, я все же уловил:
«В тот день после очередной битвы шел сильный дождь, и в тот день я сильно устал, но все же вышел на опустевшую палубу, чтобы вновь увидеть и поблагодарить Тейду. – Значит, хм, у деда был роман, да, деда, а ты время зря не терял даже во время войны. Глотнув пару глотков молока, я продолжил читать. – Она как всегда стояла на корме и мило улыбалась. Я поблагодарил ее за то, что она вновь помогла нам избежать смерти, это была наша последняя встреча, и она на память подарила медальон, который, по ее словам, должен был оберегать меня от смерти».
Перевернув страницу, я увидел тот самый медальон, так как дед нарисовал его, значит это тот самый медальон, который весел на моей шее. Но как он оказался в другом месте? И я вспомнил про ту картину, в которой нашел медальон, и пустой крючок на стене в бабушкиной квартире. Значит, я не спятил, и это был ее смех. Тогда, значит, она теперь меня оберегает от смерти как когда-то деда, но зачем? Да и сегодня неспроста пошел дождь, хотя обещали снег, значит, сегодня она вновь помогла мне избежать смерти, ведь он тоже был там. Так, нужно пойти на ту поляну и выяснить. Теперь я знал, как ее зовут. Закрыв дневник, положив его на журнальный столик и накинув куртку, я выскочил из квартиры и двинулся в сторону поляны.
Глава восьмая
Туман и Роса
Именно тогда я впервые увидел ее. Она пришла с туманом, когда я вновь приготовился к тому, что скоро увижу своих родителей, стоя лицом к лицу со смертью. Высокая, стройная, с длинными кудрями золотистых волос и фигурой фотомодели, окутанная пеленой тумана как в длинный шелковый плащ. И вновь я погружался в некий транс и просыпался, когда ее уже не было.
Каждый раз я приходил к ущелью в полночь, когда ее полностью окутывал туман, чтобы вновь увидеть ее. И вот я вновь стою и, посматривая на часы, жду с нетерпением, когда над ущельем поднимется туман, который по какой-то причине опаздывал. Меря шагами поляну, я остановился, увидев при свете луны силуэт возле старой вишни, вначале почувствовав вновь холодное дуновение и еле уловимый запах гнили.
Воздух не был сегодня таким удушливым. Может, я уже привык и не замечал его.
Силуэт двинулся в мою сторону, а я – назад, не сводя глаз с него, забыв, что позади меня глубокий овраг. Оставалось метров шесть, но я все шел назад, не оглядываясь.
– Нет, стой, – услышал я ее голос и остановился у самого края ущелья. – Не делай этого.
– Тейда? – назвал я имя.
– Нет, – приблизилась она. Меня зовут Роса. – Прошу отойди, пока не сорвался вниз, там я тебе не смогу помочь.
– Скажи, почему ты мне помогаешь, – не сводя с нее взгляда, спросил я.
– Если ты отойдешь от пропасти, я расскажу, зачем я вмешиваюсь и помогаю тебе.
– Хорошо, – согласился я и пошел следом за ней к старой вишне.
– На тебе оберег.
– А если бы его не было, то ты не…
– Нет, это единственная вещь, которая осталось от матери
– Матери?
– Да, Тейда – это моя мама. Она пожертвовала собой и помогла твоему деду спастись от смерти во время воины с помощью этого оберега. Узнав об этом, отец забрал бессмертную жизнь у нее, чем нарушил множество законов, и пообещал, что искоренит все его потомство, если оберег по какой-то причине покинет ваш дом или потеряется, и он потерялся. Конечно, отец узнал об этом. Но его нашел ты.
– Раз так, – я, расстегнув пуховик, снял медальон с шеи и протянул ей, – возьми.
– Что, ты так просто хочешь с ним расстаться?
– Раз он твой, то у меня нет на него никакого права.
– Прошу, одень, если вас с ним разлучить, то ты умрешь.
– Может, я этого хочу.
– Это такая шутка? – повернула она голову в мою сторону, и я заметил, что ее глаза точно так же слегка светятся лунным светом, что и оберег.
– Нет, теперь я убедился, в чем дело, почему каждый раз, когда я был на волоске от смерти, он оберегал меня. Но теперь я готов встретиться со смертью в последний раз.
– Я знаю, твоя душа не спокойна, ведь ты потерял близких тебе людей.
– Объясни мне только одно, почему оберег не защитил моих близких, ведь он вернулся?
– Да, он вернулся, но был найден тобой и…
– А разница?
– Разница большая, Дэн, Ты не родной их сын. Тебя усыновили из того самого детского дома, где работала твоя приемная мама, – на одном дыхании произнесла Роса.
– Нет, я не верю, – покачал я головой. Этого не может быть, ты…
– Ты можешь это проверить, сходив в тот самый детский дом и покопавшись в документах.
– То есть ты хочешь сказать, что я сам теперь навлек на себя и на свое будущее клеймо смерти.
– Я не хотела тебе это говорить, да, – выдохнула она, посмотрев мне в глаза.
– Прошу, забери его, – прошептал я, – пока не поздно. Лучше сейчас встретиться со смертью, чем потом, я не хочу, чтобы кто-то из-за меня вновь страдал, теряя близких.
– Этого уже не остановить. И если тебе действительно не особо дорога твоя жизнь, подумай о близких тебе людях, а точнее о своей сестренке, которая, так же как и ты, живет и не подозревает, что у нее есть родной брат. И если ты сейчас откажешься или намеренно потеряешь его, то подвергнешь смерти и ее.
– Что? Какая еще сестренка?
– Твоя родная. О ней ты тоже можешь узнать в том же деском доме, конечно если документы не уничтожил тот страшный пожар.
Уже рассветало, но мы продолжали разговаривать. Здесь, рядом с ней, мне было спокойней. Она была единственным, кто общался со мной, и я не замечал, как медленно увлекся ей. Я не хотел ни на минуту покидать ее. Я сидел и, не сводя взгляда, разговаривал с ней. Ее улыбка, ее очертание глаз и подергивающие алые губы все больше пленили меня. Наверное, со стороны, если бы кто-нибудь прошел мимо, показалось, что я спятил и разговариваю сам с собой, так как ее никто, кроме меня, не мог видеть. Иногда и мне самому казалось, что она лишь плод моего воображения, но как только мы встречались, эти мысли улетучивались. Она уходила с рассветом, когда туман рассеивался, и приходила в полночь, когда туман покрывал всю поляну. Мы вновь разговаривали обо всем и громко смеялись. Раны потерь медленно затягивались. И ее отец вроде оставил меня в покое.
Мы встречались, но при каждой встрече она боялась одного, что отец узнает, и она повторит участь своей матери, и мы больше не встретимся. Роса была хрупкой, как дымок от костра, и в любой момент могла исчезнуть, так же быстро, как и появилась. Как долго я смогу находиться с ней рядом, сколько у меня на это есть времени? Этого я не знал.
Глава девятая
Самопожертвование
Находясь в колледже, я был в ожидании вечера, чтобы вновь увидеть ее. Считал каждую минуту, мне не терпелось, хотелось сбежать из этого душного класса на свежий воздух.
Направляясь на последний урок информатики, я вновь столкнулся с Яной. В очередной раз выслушав оскорбление с ее стороны, я, не выдержав, зашел в приемную и попросил отдать мне документы, объяснив тем, что перехожу в другой колледж. Здесь я больше не хотел учиться, так как больше не хотелось слушать оскорбления и косых взглядов в мою сторону.
Расспросов было много, но все же мне отдали документы, заявив лишь напоследок, что если я не смогу поступить в другой колледж, то они меня обратно не возьмут.
Конечно, я не собирался поступать в другой колледж, да и куда мне. В кармане шаром покати. Ни работы, ни денег. Хотя я пытался найти любую работу, но ничего не выходило, на прежней работе мне просто отказали, даже не выслушав, а для других работодателей я был слишком молод, либо нужен был стаж. Об учебе теперь пришлось забыть, что будет, то будет.
