Пальмира Керлис - Вторая встречная

Пальмира Керлис

Вторая встречная

Знаете, на свете так мало счастливых встреч…

Глава 1

Мимо охраны я проскользнула незамеченной, хотя особой надобности в этом не было. От некоторых привычек невозможно избавиться, как ни старайся. Зато не пришлось представляться и объяснять цель визита. Пустая трата слов, сейчас не до соблюдения правил хорошего тона. Хотелось развернуться и уйти – скорее всего, позвали меня зря. Но путь к отступлению был отрезан. Так уж повелось – обещаний я не нарушаю.

Тишину взорвал гулкий звон. Отвратительный дверной звонок, учитывая, что особняк выглядел до неприличия роскошно: кованая решетка с позолотой, мраморные колонны, над крыльцом – настоящий греческий портик. Такой дом должен быть музеем, театром или библиотекой, а никак не частным владением удачливого бизнесмена. Стоять на крыльце было неуютно, капли дождя таинственным образом затекали за шиворот. Не вечер, а настоящий праздник. Рано я спрятала зонт! Ветер бросал в лицо холодные брызги и мокрые желтые листья, не забывая раскачивать вычурный фонарь над дверью. Оставалось надеяться, что эта штука держится крепко и не свалится мне на голову.

Дверь открыл мужчина лет сорока. Одет он был строго и солидно, будто только что пришел с важной встречи и не сменил костюм. Чуть поодаль стояла блондинка в легком халатике и сжимала в руках мобильный телефон. Ее бледное лицо не выражало эмоций, но от женщины буквально разило страхом – вязким, липким, очень навязчивым. Не заметить его было нельзя, отгородиться – тем более. Ненавижу истерики, а эту дамочку даже ведро валерьянки не уймет. Вот повезло-то!

– Вы от Киры? – осторожно спросил мужчина.

Я кивнула.

– Михаил Зорьев, – представился он. – У нас…

– Знаю, – перебила я, желая сэкономить нам обоим время.

– Почему охрана не сообщила о вашем прибытии? – подозрительно прищурилась блондинка и посмотрела мне за спину, выискивая у ворот пост охраны.

Серый домик стоял на месте, но женщина не успокоилась. Поджала чрезмерно пухлые губы и постучала длинным ногтем по крышке телефона. Честное слово, лучше бы ворота запирали вместо того, чтобы держать охрану. Вещи подводят реже, чем люди.

– Могу уйти, – пожала я плечами.

– Нет, что вы! – Михаил жестом пригласил меня войти. – Простите, моя жена слишком взвинчена… Прошу.

Я прошла в прихожую, повесила плащ, зонт и сумку на вешалку, и повернулась к хозяину.

– Где он?

– Пройдемте, покажу, – поспешил с ответом Михаил.

– Разуваться не будете? – раздраженно поинтересовалась блондинка.

– Нина, прекрати, – цыкнул на нее муж.

– Это полный бред! – выкрикнула та. – Чем она нам поможет?

– Помолчи!

Нина притихла и поднесла телефон к уху, словно готовилась вызвать полицию. Ее лицо все еще напоминало застывшую маску, но я прекрасно видела, как сильно она волнуется. Спорить с человеком, близким к нервному срыву, себе дороже. Я покорно разулась, надела предложенные тапочки и проследовала за супругами.

«У нас большая куча денег и мы не знаем, куда их деть!» – громко завопил холл. Все было как с картинки: зеркала, стол с гигантской вазой, белоснежные диваны и широкая лестница с ковровой дорожкой. Кажется, по таким спускаются дебютантки на балу. Мне же пришлось подняться, и не в очередные шикарные апартаменты, а в рабочий кабинет.

Он стоял у окна – мальчик лет десяти, рыжий, в веснушках. Просто ожившая картинка из советских мультфильмов или сюжетов «Ералаша». Я бы непременно умилилась, если бы не взгляд мальчика: отсутствующий, устремленный в никуда. Понадобилось мгновение, чтобы понять – меня позвали не напрасно.

– Артем уже вторые сутки ни на что не реагирует, – поведал Михаил. – Не двигается, не разговаривает. Стоит, уставившись в одну точку. Наш врач не знает, с чем это связано. Предложил положить в клинику, но я уверен, что сын не болен.

– Ясно, – разочарованно протянула я, избавившись от последних сомнений. – Выйдите.

– Я не уйду! – запротестовала Нина и ткнула мужа в бок. – И ты не уходи. Не оставляй нас с ней наедине.

– Как хотите, – сухо ответила я. – Вещи в комнате не трогайте. Стойте у входа, пока не разрешу войти.

– Что не трогать? – возмущенно переспросила она.

– Вообще ничего! И внутрь не заходите. Понятно?

– Да, да! – подтвердил Михаил и попятился к двери, Нина неохотно последовала за ним.

Оба замерли на пороге, готовясь в любой момент броситься к сыну. Я с трудом подавила желание захлопнуть дверь у них перед носом. Изображаю службу спасения с доставкой на дом, а оно мне надо?

Стараясь не думать о Зорьевых, я внимательно осмотрела кабинет. Особой скромностью он не отличался, хотя выглядел куда сдержаннее холла и демонстрировал, что хозяевам особняка все-таки знакомо чувство меры. Массивные деревянные панели на стенах, темный матовый паркет. Два кожаных кресла у камина, журнальный столик с пузатой бутылкой коньяка и тремя крошечными рюмками на круглом подносе. Картина над камином наверняка претендовала на звание произведения искусства, потому что была совершенно бессмысленной – эдакие небрежные линии, мазки, брызги. А вот четыре томика с каминной полки я бы полистала с удовольствием, обложки выдавали в них редкие советские издания. На широком письменном столе царил идеальный порядок: ноутбук, стройные стопки бумаг и записная книжка, аккуратно раскрытая на восемнадцатой странице. Вид портила синяя ручка с обгрызенным колпачком – мерзость.

Запомнив, где что находится, я подошла к окну. Встала напротив Артема и всмотрелась в его безучастное лицо. За спиной зашептались обеспокоенные супруги. Черт с ними, лишь бы не мешали. Я освободилась от назойливых мыслей и сосредоточилась на мальчике. Где же ты, рыжий сорванец? Прямо сейчас и узнаем.

Комнату заполнили тысячи огоньков, в ушах заплескались волны, в глазах защипало. Мебель окутал густой дым, стены затряслись, на потолке появились трещины. Я глубоко вдохнула и приготовилась. Время остановилось, изменило течение и побежало вперед с бешеной скоростью.

Свет.

Необыкновенно яркий свет ударил в лицо. Кругом простиралось заснеженное поле, границы которого было сложно разглядеть из-за метели. Под хлопьями снега виднелась синяя трава, прижатая к земле. Снежинки передо мной вздрогнули, застыли в полете. Расступились и начали падать как при замедленной съемке. Одни плавно кружились над полем, другие рассекали морозный воздух, выписывая всевозможные пируэты. Угораздило же мальчика переместиться именно сюда! Этот мир всегда угнетал меня тоскливым нордическим пейзажем и конкретной точкой выхода. Немудрено, что Артем потерялся. Исследовать снежное царство придется основательно, за два дня он мог уйти куда угодно. Хорошо, что обитателей тут нет – обойдусь без приключений.

Через пять шагов трава стала выше, через двадцать доставала мне по пояс. Продираясь сквозь нее, я попутно отбивалась от снега и считала шаги. Когда заросли накрыли меня с головой, я остановилась, раздвинула траву. Как обычно, потребовалось пятьдесят шагов, чтобы пересечь поле и выйти к обрыву. Вниз вел крутой рваный склон, едва заметный за пеленой метели. Я выбрала короткий путь. Наклонилась, оттолкнулась от края и спрыгнула. Немного концентрации – и приземление получилось легким, беззвучным, а главное, быстрым.

Как и все в Потоке, заброшенная деревня не менялась. То же запустение и выжженные развалины. Горбатые хижины со свистом пропускали ветер, треща обугленными досками. В низине метели не было: в воздухе летал пепел, смешанный со снегом. Взгляд приковывал пятиярусный фонтан с замерзшей водой – крайне нетипичное строение для крошечной деревеньки. Огонь его не тронул, под толстой коркой льда угадывался готический орнамент из сотни сложных закорючек. Будь я скучающей деточкой, выбрала бы для путешествия мир поживописнее.

Искать пришлось недолго. Артем прятался за фонтаном – грел руки в карманах и смущенно выглядывал из-под нижнего яруса обледенелой громадины. Что ж, удачное убежище от снега.

– Кто ты? – удивленно спросил он, стоило мне приблизиться. – Тебя я тоже придумал?

– Ты ничего не придумал. – Я стряхнула снежинки с его макушки и восхитилась: – Далеко забрался.

– И заблудился!

Артем всхлипнул, явно готовясь разреветься. Я даже испугалась. Плачущие дети ставили меня в тупик, заставляли чувствовать себя беспомощной и уязвимой. Спешно взяв мальчика за руку, я как можно ласковее сказала:

– Меня прислали твои родители.

Артем потупился. Ясное дело, возвращаться ему не хотелось. Никому не хочется.

– Они переживают? – догадался он.

– Тебя нет вторые сутки.

– Не может быть!

– В Потоке время течет иначе, – объяснила я.

– У меня не получается выбраться.

– Здесь и не получится. Идем, покажу выход.

Артем послушно потрусил за мной. Обойдя ветхие хижины, мы вышли на открытое место, окруженное плетеным забором. Под ногами захрустел снег, ослепительно чистый. Огороженный участок сиял белизной – парящий над ним пепел натыкался на невидимую преграду и отлетал к деревне.